— Надеюсь, что ты слышишь, как сильно я стиснул зубы, до скрипа? — спросил Стэн. — Нет? Тогда ты просто эгоистка, Вэнди. — Я делаю это и для твоего блага тоже, Стэн. Тебе нужно очиститься. Стэн с вожделением подумал об оставшемся дома пакетике травы, о баре с крепкими напитками и о сквизерах со снепом и габбой. Он отлично относился ко всем наркотикам, за исключением слива. Когда-то он перебрал слива, и у него были связаны с ним плохие воспоминания — в тот раз, когда, еще на Луне, Дарла влепила ему тройную дозу. К тому времени, когда в тот раз он отошел от передозы слива, он потерял половину мозгового полушария. А это мало кому понравится. — Давай позвоним по ювви детям, ты можешь это сделать? А потом нам нужно будет позвонить Уайти Майдолу на Луну. Нужно его предупредить о том, что мы прилетаем. Как я понимаю, мы прибудем на Луну через день после того, как там опустится Бластер вместе с Терри, верно? Если считать неделю от сегодняшнего дня. — Все правильно. Мы летим по той же самой семидневной пространственно-временной геодезике Земля — Луна, что и Бластер перед нами. Он на день впереди нас, это так, но мы продолжаем держать с ним связь. В течение ближайшего времени он будет нашим самым близким соседом. — Значит, мы сможем связаться по ювви и с этим Бластером, и вообще, с кем захотим? В этой мысли было что-то успокоительное. Он был не совсем один в бесконечной пустоте. — Если учесть то, что ювви-сигнал обходится в триллион квантовых капсул в секунду. — У тебя что, уже горючее кончается? — взвился Стэн, внезапно ощутив ужас. — А как насчет того, что меня в полете нужно будет обогревать, и для того, чтобы притормозить перед Луной, тоже нужна энергия? — Не волнуйся, — хихикнула Вэнди. — Флаппер передала мне что-то около десяти в тринадцатой степени квантовых капсул. Этой энергии достаточно для квадриллиона ювви-звонков по часу каждый. Поэтому давай-ка сейчас позвоним детям. — Да-да, давай им позвоним. Первым делом нужно сказать им, что все в порядке. А то они, наверное, с ума сходят над беспомощным телом своей матери. Они позвонили детям и поговорили с ними. Бабс все время плакала, и Сент тоже был на грани слез; покинутое тело Вэнди только что умерло. Они поговорили примерно с полчаса, и в конце концов душевные силы у всех несколько восстановились. После этого они позвонили по ювви Уайти. Пока что они были рядом с Землей, и задержка в две-три секунды между вопросом и ответом в переговорах с Луной была заметна, поэтому их разговор не был продолжительным. Потом они попытались соединиться с Бластером. — Привет, ребята, — пророкотал глубокий голос Бластера. — Добро пожаловать на червячную ферму. Бластер представлял собой перманентную сущность четырех или пяти слившихся воедино молди, в то время как ювви-пространство Бластера включало сознание всех захваченных им и украденных с Земли молди, которые в данный момент находились у него на борту. И в самом низу, под раскатистым басом Бластера и разноголосым щебетанием захваченных им молди, раздавался четкий и взволнованный голос Терри Перцесеп. — Привет, Терри! — сказал Стэн. — Это Стэн Муни. — Ох, хорошо, что вы позвонили, — откликнулась Терри. — Тре сказал, что вы обещали организовать на Луне выкуп, чтобы меня сразу освободили. Но я не могу понять, что у вас с ювви-изображением? Где это вы находитесь — в космосе? — Да, меня тоже похитили. Меня похитила моя собственная жена, Вэнди. — Вэнди из «Мясо Вэнди»? — удивилась Терри. — Для которой Тре делает рекламные ролики? Я не понимаю, что вообще происходит? — Мы летим на Луну для того, чтобы я смогла достать там новое человеческое тело, — сказала Вэнди. — Кстати, Терри, как вы там себя чувствуете внутри Бластера? — Неплохо, — отозвался один из молди. Ювви-изображение Бластера продемонстрировало извивающийся клубок молди, медленно ползающих внутри остающейся неизменной внешней оболочки Бластера. Молди, который заговорил с ними, был ярко-желтого цвета с зелеными и розовыми рекурсивными спиралями. — Если хочешь устроиться, то устроишься везде, а все остальное — это сказки Саншайн. Я и мой приятель Мистер Спаркс, перекати-поле, работаем за имиполекс все равно на кого. — По большей части мы слонялись по улицам Санта-Круза без всякого дела, подворовывали и брались за всякую стремную работенку, чтобы наскрести денег на бетти, — подключился к разговору Мистер Спаркс, красная змея, разрисованная золотыми молниями. — Бластер сказал, что на Луне нам должно понравиться. Не говоря уж о том, что там легче раздобыть имиполекс и завести, наконец-то, детей. — Моя семья вовсе не рада тому, что случилось, — раздался другой голос. — Меня зовут Вердад, а это моя жена Лоло, а это моя родня — Хайзуз и Мецкал. Вердад и его семейство представляли собой единый слившийся шар коричнево-зеленого почвенного оттенка. — Вот уже пять поколений подряд мы работали на фермах. И то, что сейчас с нами случилось, совершенно нам не по душе. Насколько я знаю, на Луне практически ничего не растет. — Муй мало, — пророкотал Хайзуз. — По мне, так все, что случилось, это какая-то уродливая херня. Почему бы тебе не отнести нас обратно на Землю, Бластер? — Мы уже приближаемся к орбите Луны, — отозвался Бластер. — Через некоторое время пойдем на посадку. Для вас единственный способ заработать денег на достаточное количество квантовых капсул, чтобы вернуться на Землю, это заняться какой-то полезной работой на Луне. Но, поверьте мне на слово, вы не захотите возвращаться обратно. Вам понравится в Гнезде. Вы можете поступить работать на фабрику, занимающуюся выращиванием чипоеда. Или на гидропонную ферму, где в танках выращиваются человеческие органы. Или можете научиться высоким технологиям и торговать ими с людьми. Вы же молди, в конце-то концов, а не какие-то там земные фермеры, которые только и знают, что копаться в грязи. — Но нам будет недоставать дождей, земли и этих маленьких, вырастающих из земли штучек. — Да, на Луне стерильность на высоком уровне, — ответил Бластер. — Путь Луны дает возможность совершенствовать душевное развитие и эффективно использовать высокие технологии. — Мне, Батманчу, нет дела до того, насколько на Луне можно усовершенствоваться духовно. Все, что мне нужно, это новый имиполекс, который ты обещал нам, — раздался новый голос, принадлежащий молди из бледно-воскового пластика, покрытого красными, похожими на прыщи, пятнами и острым клювом на одной стороне тела. — Все остальное — это просто треп. Джипси и мне уже по пять лет, и наш последний апгрейд уже почти весь износился. Всю нашу жизнь мы тусовались сами по себе, были дикими молди и в основном сидели под водой. Мы помогали контрабандистам доставлять и забирать грузы из Девенпорт-Бич, но в последний раз допустили оплошность, и создания из плоти зомбировали нас. Бластер сказал, что на Луне мы сможем влегкую срубить имиполекс, а еще получим тяжелое тоннельное снаряжение, чтобы плавать в грунте, — вот это нам по-настоящему нравится, и это было бы просто клево. Мы будем плавать среди скал и зарабатывать за это хорошие баксы. Вот уж действительно, получим новую путевку в жизнь. — Да, и мне это тоже нравится, — подхватил Джипси, цвет тела которого был неотличим от цвета человеческой кожи, хотя оно было все покрыто маленькими пальчиками-утолщениями, напоминающими то, чем покрыто брюхо морской звезды. Как и у морской звезды, каждое пальцеобразное утолщение имело на конце присоску. — Но как бы там ни было, мы хотим начистить этому Аарби Киду сопатку за то, что он приклеил к нам суперпиявки. Батманч, помнишь то первое дело, которое мы с тобой провернули для Аарби? Ну, то представление, которое мы устроили в коттедже Аарби? Когда мы затрахали этого болвана «наследника» Дома Пер… — Заткнись на хрен, Дипс, — оборвал его Батманч, но было уже слишком поздно. — Вы убили моего отца? — вскрикнула Терри. — Вы, грязные слизняки, убили моего отца? — Дом два раза закладывал Аарби, — резко отозвался Джипси. — А мы с Батманчем были еще молодые. Если тебе не нравится наше общество, маленькая испорченная сучка Терри Перцесеп, тогда почему бы тебе не взять и не сойти с нашего корабля прямо посреди дороги? Или, может быть, я сейчас проберусь к тебе и научу правильно трахаться… Оу! — Я рядом с тобой, Джипси, — раздался голос Кслотла. — И Моника тоже рядом. Толкай сильней, Моника. На фоне перебранки раздался звучный смех Бластера. — Эй, прекратите! — заорал Джипси. — Помоги мне, Батманч! Они хотят разделить меня надвое! — Ты будешь разговаривать с Терри вежливо и любезно, — твердым и спокойным голосом сказала Моника, продолжая медленно передавливать талию Джипси. — Иначе… — Эй, эй, эй! — подал голос Стэн, пытаясь изобразить из себя заседающего в сенате. — Здесь Симмер! Бластер, останови их. У нас еще шесть дней пути впереди. — Даже и не подумаю, — пробасил Бластер. — Междоусобные собачьи бои между соседями-молди всегда были одной из ступеней на их пути к внутреннему освобождению. Мы с Ксананной присмотрим за Терри, верно, Ксан? — Конечно. Честно говоря, я не думаю, что смогу продолжать быть системой жизнеобеспечения Терри всю дорогу. Всю всю дорогу. Всю всю всю дорогу. Нужно, чтобы кто-нибудь меня подменил. Например, Моника. Кстати, это из-за Моники мы здесь оказались, вся наша семья. Это она придумала подработать шлюхой для этого недоделка Ренди Карла Такера. — Моника, у тебя ДИМ вместо головы, — подала голос Оуиш, пробравшаяся к Ксананну. Вытянув длинное щупальце, Оуиш сильно ущипнула Монику. — Собачьи бои! — счастливо прокричал Бластер. — Деритесь, вы, свора зеленых новобранцев. — Кстати говоря, о «наследниках», — раздался новый голос. — Это говорит Дженни из Солт-Лейк-Сити. — В общем ювви-пространстве появилось изображение тощей уродливой деревенской девчонки. — Всем привет! Вам, ребята, нужно уразуметь, что кое-кто из так называемых «наследников» честно работает на Гнездо. — Господи боже, зачем здесь снова она! — охнул Стэн. — Я уже достаточно наслушался. Вэнди, убери ее! Вэнди прервала связь, и они снова остались в космосе и эфире одни. По прошествии большей части недельного перелета Стэн почувствовал себя гораздо лучше. По крайней мере здоровья и душевного равновесия в нем прибавилось. После того как его тело освободилось от накопленных наркотиков, ему показалось, что в его гавань наконец-то вошел корабль с полным трюмом, груженным той жизнью, о которой он и думать забыл, и разгрузка уже началась. Такие огромные тюки с надписью по трафарету: Ж-И-З-Н-Ь. Стэн в очередной раз вспомнил, что самые тяжелые моменты его жизни в трезвом состоянии все-таки были лучше самых сладких моментов под кайфом. Когда им становилось всем невмоготу от одиночества, они с Вэнди болтали по ювви с Землей, Луной и компанией Бластера. За день до того, как Вэнди и Стэн должны были достигнуть Луны, в их ювви-пространстве снова появилась голова Дженни. Произошло это в то время, когда Стэн и Вэнди разговаривали с Бластером. — Привет, народ, — выкрикнула Дженни визгливым нагловатым голоском, эхом отдавшимся в общем ювви-пространстве. — Хорошие новости для тебя, Вэнди. Только что я договорилась о том, чтобы сделать резервную копию твоей личности, просто на всякий случай — мало ли что может случиться в полете. — Что ж, идея неплохая, — отозвалась Вэнди. — Но я ни за что не стану скачивать свою копию в компьютер в Солт-Лейк-Сити. — Господи, конечно нет, — отозвалась после короткой паузы Дженни. — Мы скачаем твою копию в Гнездо. Ты когда-нибудь слышала о Вилли Тейзе? У него в Гнезде много друзей, и одного из друзей Вилли зовут Френкипейн. Френкипейн все для тебя уже устроила. Так что не тушуйся и полный вперед! — Да, это я! — раздался чистый вежливый голос с мягким французским акцентом. — Прошу прощения, что подключилась к вашей ювви-беседе. Bonjour, tout le monde. Это говорит Френкипейн из Гнезда. Здесь у меня наготове S-куб для тебя, Вэнди. Образ Френкипейн представлял собой огромную экзотическую орхидею; орхидея пульсировала светом, и лепестки ее переливались рябью, словно состояли из чего-то нематериального. — Отлично, ребята, я готова, — крикнула Вэнди. Раздался короткий однородный шум, означающий передачу информационной матрицы Вэнди к приемнику в Гнезде, до которого оставалось не так уж много пустого космического пространства. — Вот и готово, — воскликнула Вэнди и звонко рассмеялась от переполнявшего ее возбуждения. — Господи, какое прекрасное ощущение! Теперь я чувствую себя в полной безопасности. Плохо, что то же самое нельзя устроить для Стэна, не разрывая его на части. — Если Стэну интересны такие процедуры, мы сможем обсудить это на Луне, — сказала Френкипейн. — Мой любовник Ормолу имеет некоторый опыт в обращении с телесными основами, ведь это искусство теперь в основном утеряно. Откуда-то сзади из-за спин им помахал рукой Ормолу, похожий на пухлого позолоченного купидона, снятого с антикварных часов. — Даже не мечтайте о таком, — вскинулся Стэн. — Я не согласен, чтобы меня резали на кусочки разные вивисекторы, как это проделали когда-то с Коббом Андерсоном. — Вот здорово — а как же я? — прервал их Бластер. — Почему Гнездо никогда не позаботилось о том, чтобы иметь резервную копию моей системы? Просто на тот случай, если я немного промахнусь перед посадкой и расшибусь о скалы? Что, я не такая важная птица, как Вэнди? — Ты слишком большой, Бластер, — сказала Френкипейн. — И, да, ты не так для нас важен, с сожалением должна тебе это сообщить. В любом случае у меня нет достаточных ресурсов для того, чтобы делать копии всех, кто того пожелает. Твои новобранцы должны быть рады уже тому, что у нас хотя бы есть для них работа. — Тогда пошли вы все, — огрызнулся Бластер. — Мне ваша помощь не нужна. Сто раз без проблем садился на Луну и сейчас сяду. — Вот и отлично. Сегодня у тебя не должно быть проблем. — И не будет. Проверьте, чтобы было все в порядке, и больше не лезьте ко мне с вашими звонками. Скоро я лягу на посадочный курс и начну обратный отсчет, так что попросите вашу приятельницу-«наследницу» Дженни не лезть ко мне с глупыми замечаниями, потому что это меня отвлекает. Но имейте в виду, что потом я обязательно подниму этот вопрос на Совете Гнезда. Но через несколько часов, прямо перед тем как Бластер должен был зайти на посадку, Вэнди и Стэну опять кто-то позвонил. Они ждали Бластера, но это была Френкипейн, все стебли и лепестки которой цвели и призывно раскрывались пуще прежнего. — Бонжур, — проворковала молди. — Я не знаю, как вам это доходчивее и быстрее объяснить, но ситуация такова, что мы здесь, в Гнезде, сейчас близки к тому, чтобы впервые попытаться испытать Раскодировку Гардла с молди в качестве загрузочного объекта. Сегодня утром мы провели испытание на одном из глупышей, а теперь собираемся испытать это на тебе, Вэнди. Мы считаем, что, поскольку ты находишься в космосе, подобные испытания пройдут гораздо безопаснее, к тому же внутри тебя находится мудрый сенатор Муни. Мужайся! Неожиданно через ювви-вход к ним устремился скрежещущий поток, терабайт информации — вирус! Стэн крикнул Вэнди прервать связь, но Вэнди уже не было с ним. Скрежет длился всего ничего, однако звук был настолько настойчивым и всепроникающим, что Стэн услышал в нем различимые осмысленные голоса. И до тех пор, пока связь не прервалась, ему ничего не оставалось, как скрипеть зубами от бессилия. Потом раздались новые звуки, источником которых была Вэнди: длительное, медленно вздымающееся уханье, каждое продолжительностью в одну секунду: — Уух уух уух уух… — В чем дело, Вэнди? — Уух уух уух уух уух… Тело Вэнди, получившей информационный заряд от Френкипейн, начало мелко дрожать. Стэн, чрезвычайно плотно соединенный с Вэнди, ощущал каждую малейшую судорогу, пробегающую по ее телу, словно бы все это происходило с ним самим. Пьезокристаллические вибрации в глубине Вэнди перекрещивались и в перекрестиях выпускали фотоны в живую нервную сеть ее квазикристаллической структуры. И эта структура начинала спонтанно деформироваться, словно кто-то крутил регуляторы переменных Уравнения Мозаики, принуждая структуру пластика тела Вэнди изменяться, скользя по состояниям 3D, 4D, 5D, 6D… и так далее, все выше по лестнице измерений, при этом переход на каждый новый уровень происходил в два раза быстрее, чем на предыдущий, так что — по крайней мере так казалось самому Стэну — Вэнди успевала пройти через череду многомерных преобразований в течение единственной секунды. И подъем все продолжался. Уух уух уух уух… Имиполекс Вэнди был подобен сканеру, проходящему снова и снова по бесчисленным каналам связи, обращая в алеф нуль-каналы Парадокса Зенона в течение каждой секунды, и внезапно — в течение кратчайшего, но отчетливо ясного мига — Стэн узрел экстатический ментальный образ происшедшего: космический луч в форме остроугольной бесконечномерной гильбертовой призмы ворвался в Вэнди, словно осколок шрапнели, шипя принялся прокладывать в ней путь и, наконец, застрял в ее теплой плоти. Стремительно возрастающая высота измерения внутренней квазикристаллической структуры Вэнди уловила информационную волну и усилила ее. Информация подхватила на свой гребень уханье Вэнди и неожиданно расцвела внутри нее подобно огромному бесшумному взрыву в глубоком космосе.