— Похоже на девичник. — Ну, шум как в курятнике. Почему женщины визжат? — Не все женщины визжат. — О, да все. Моя сестра визжит, моя женушка и все ее подружки визжат, моя мама визжит, девочки через дорогу… Очередной взрыв визга. Они закончили игру и подошли к бару тогда же, когда и девушки. — Их, наверное, целая тысяча, — сказал Клайв Раули. — Что-что это сейчас было? — сказала одна из них. — Говорю — приятно вам провести время. — Могу ли я купить дамам выпить? — Нас семнадцать, и нет, мы сами себе возьмем. — Какое облегчение. Иэн и Клайв начали медленно двигаться по залу с тремя пинтами пива каждый, лавируя между столов, стульев и девушек. Они водрузили пиво на стол. — Вы только посмотрите. Ни капли не пролили. — Супер. Вздрогнем. Все нормально, Клайв? — Что? Да. — Ладно. Ты завтра где будешь? — Наверху, в башне с Иэном. — И как у тебя насчет высоты? — Обожаю высоту. Как вы думаете, это у кого-то совершеннолетие? — У этой компании? Им всем уже далеко не двадцать один. — Что ты сказал? — Кто подслушивает, вечно плохо слышит. Хватит уши греть. Снова визги. Они сдвинули вместе пять столов. Дейл сокрушенно вздохнул. — В ход пошли розовые перья, — сказал он. — И наручники. — Я был прав. Хренов девичник, да? Луиза Келли, единственная женщина среди собравшихся полицейских, молча уставилась в свой стакан. Она была замужем, но они разошлись. — У тебя был девичник, Лу? — Типа того. Моя мама сказала, что это к несчастью, так что мы просто собрались небольшой компанией и пошли поесть пиццу. Своего рода компромисс. Несчастье произошло — он со своими приятелями пришел в ту же пиццерию. — Значит, твоя мама дело говорила. — Что думаешь насчет завтра? — Болтайте потише. — Дункан. Оперативная команда. Они понимают, что у них всего один шанс сделать все правильно. Или фатально ошибиться. — Все будет в порядке, — сказала Луиза. — Я собираюсь получить удовольствие. Я буду слева, куда подъезжают машины. Что называется, самые лучшие места. Мне всегда больше всех жалко оцепление. Они вообще ничего не видят, стоят упершись лицами в толпу. — Я удивился, что они привлекли еще и конных. — Они привлекли даже чертовых частников. Странно, что там танков не будет. — Я буду счастлив и спокоен только в это же время завтра. — За это я выпью, — сказал Клайв. И чихнул. — Эй, поосторожней! Мне твои сопли в пиве не нужны, спасибо. — Я говорил, что заболеваю. Весь состав девичника вскочил и стал танцевать конгу вокруг зала: тут были и шлемы полицейских, и розовые перья, и наручники, и фартуки горничных, и колготки в сеточку. А главное — визги. — Давайте, ребята, присоединяемся. Пара человек пристроились к девичьему паровозику. Остальные чокнулись. — Последняя пинта, — сказал Иэн. — Теперь все зависит от нас. В это же время завтра мы можем капитально облажаться. Визги стали громче на несколько децибел, и Клайв Раули снова чихнул. Семьдесят четыре — Извините, но вы не можете стоять здесь, вам нужно отойти назад. — Куда? Специальный констебль показал на кордон. — За него. Женщина заохала. — Но мы же так ничего не увидим! — Конечно, увидите. — Но мы же не взяли с собой бинокли! — Зато стулья захватили. — Не можем же мы стоять несколько часов! Они убрали свои складные стульчики, которые принесли с собой, и медленно двинулись в том направлении, куда указывала его рука. Пространство за кордонами начало заполняться. Глава тактической группы оперативной команды Хаулиш смотрел наверх, на башню. Там были два офицера, хотя должно было быть три. Он лишился двоих человек — Баннистера, у которого умер отец накануне ночью, и Клайва Раули, который отпросился из-за простуды. — Я ему дам простуду! Вчера вечером с ним все было прекрасно! — Баннистер сказал, что он мог бы прийти сегодня, но будет не в состоянии сфокусироваться. Ну, и это все равно было бы несправедливо. — Слушай, когда у тебя умирает отец — это одно, а сопливый нос — это другое. В понедельник я ему устрою. — Если он придет. — Думает, из-за того, что он пять минут побыл типа героем, он на все может класть. — К слову об этом, ты знаешь женщину, которую он спас? — А что с ней?