Криминалисты оставили следы своего присутствия на кухне — очертания фигуры, обведенные мелом, белые круги, бумажки с пометками. Пол был заляпан кровью, стены испачканы и забрызганы, как и ножка стола и край стула. Но он странным образом не чувствовал… ничего. Ничего. Ни борьбы, ни страха, никаких проявлений человеческого. В этой квартире мог бы никто никогда и не жить. Она не давала никаких подсказок — никаких мельчайших намеков на то, кто был здесь и почему. Это были самые худшие дела — убийства без очевидного мотива, без свидетелей, без зацепок к чему-либо или кому-либо. Если только они не обнаружат ДНК, не принадлежащую ни жертве, ни ее мужу. От этого веяло холодом, безнадежностью, бессмысленностью, пустотой. Пустотой. — Более семидесяти процентов убийств совершаются партнером или близким членом семьи, — сказал Серрэйлер констеблю на посту, который кивнул в ответ и спросил: — Мне закрыть дверь, сэр? — Спасибо. Да, так и сделайте. Выйдя на улицу, он позвонил в участок, новому сержанту. — Грэм? Где Крейг Дрю? — Остался у своих родителей, сэр. Он дал нам адрес — Оук Роу, 6, Незер Энд, Фоксбери. — Встретишь меня там через полчаса? — Сэр. Грэм Уайтсайд работал в Лаффертоне шесть месяцев с лишним, перейдя к ним из Темз Валли. Саймон не очень хорошо его знал и еще не составил о нем определенного мнения. Хотя надо было. С тех пор как ушел Натан Коутс, он не поддерживал близких отношений ни с кем из офицеров уголовного розыска, и ему этого недоставало. Он был из тех, кто любит работать, планировать и думать в одиночестве, но в полевой работе ему нужен был хороший коллега: умный, на одной с ним волне, верный и надежный. Натан — теперь инспектор в Йоркшире — был именно таким. У него с женой был сын, крестник Саймона, Джо, и они ждали второго ребенка. Надо было бы собраться и повидать их, но в данный момент Йоркшир был так же далек от него, как Луна. Было двадцать минут первого. Бабье лето. Листва поникла, но оставалась такой же густой и почти не меняла цвет. Он выехал из Лаффертона за город. Фоксбери. Милый поселок, один из последних с работающими фермами, с несколькими огородами, без обширного нового строительства. Оук Роу была на самом его краю — улица всего в шесть коттеджей. В последнем жили работники близлежащей фермы. Он был очень похож на коттедж, который пироман из Кента поджег первым. Серрэйлер помнил едкий запах сгоревшего здания, вид обуглившихся балок и стропил. Там погибли два человека. Но эти коттеджи были недавно побелены и прямо-таки сияли. Номер 6 на самом деле состоял из двух особняков, номер 5 и номер 6, объединенных в один. За ними расстилалось свежевспаханное поле с видом на Старли Тор. Сад был расцвечен лилиями и хризантемами, поздними розами. Снаружи было припарковано две машины. Когда Серрэйлер остановился рядом с ними, он заметил резкое движение в окне второго этажа. Из-за угла улицы появилась машина сержанта Грэма Уайтсайда. Девять Комната в задней части дома представляла собой старомодную застекленную веранду, выходящую в сад. Дверь в это душное помещение под стеклянной крышей, пропускающей солнце, была открыта. За широкой полоской травы с двумя цветочными клумбами виднелся загон для кур, по которому сейчас суетливо расхаживали пять-шесть пестрых петухов, и клетка — похоже, что для хорька. А за забором — поля, ограды, деревья и Старли Тор. Крейг Дрю сидел на плетеной кушетке и смотрел прямо перед собой, как будто любуясь садом и видом. Но Серрэйлер знал, что он не видит ничего, что его взгляд направлен внутрь, в глубину и темноту. У него были густые вьющиеся волосы, узкое лицо. Его глаза выглядели помертвевшими и ввалившимися. Он давно не брился. Его руки свисали между колен, ногти были сгрызены. Старший суперинтендант видел его на свадебных фотографиях — счастливого, обнимающего Мелани за талию, во фраке с серебряным поясом и темно-синем галстуке. Симпатичный, уверенный в себе молодой человек. Его отец принес им кофе в кружках и тарелку с разными пирожными, которые теперь стояли перед ними на столе из ротанговой пальмы: липкая розовая глазурь и толстый слой шоколада сразу начали таять от жары. Это был пятидесятилетний человек, который выглядел на двадцать лет старше. У него было обветренное, морщинистое лицо. Он как будто съежился в своей рубашке с открытым воротом и брюках. Он оставил угощение и ушел, тронув своего сына за плечо. Два хорошо обученных спаниеля послушно вертелись у его ног. Где-то очень далеко землю вспахивал трактор, то начиная мерно тарахтеть, то замолкая. — Я этого не понимаю, — сказал Крейг Дрю, не поднимая глаз. — Я ничего не понимаю. — Мистер Дрю, мне жаль, что я вынужден быть здесь и снова допрашивать вас. Я понимаю, насколько это неприятно. Мы хотим выяснить, кто убил вашу жену. Вот почему я здесь. Это единственная причина. Вы это понимаете? Молчание. — Вы не арестованы, вы не под подозрением. Вы можете попросить нас уйти в любой момент, и нас здесь не будет. Но в ваших собственных интересах попытаться нам ответить. Молодой человек издал долгий, отчаянный, мучительный вздох. Он вытер лицо руками, потом запустил их в волосы. Выпрямился. Он не смотрел ни на Серрэйлера, ни на сержанта, а прямо в окно, по-прежнему в никуда. — Я разговаривал с остальными. Они это не записали?.. Нет, подождите, у них был диктофон. Почему вы не послушаете пленку? Вы все оттуда узнаете. — Я хочу спросить у вас некоторые вещи сам. Я слышал запись, но иногда некоторые моменты становятся более понятны при личной беседе. И, возможно, вы что-то вспомнили? — Если бы вспомнил, господи! Он наклонился, чтобы взять кружку с кофе, но у него так тряслись руки, что жидкость пролилась, и он поставил ее на место. — Я просто хочу, чтобы вы вспомнили еще раз, какой вам показалась ваша жена в то утро. Я понимаю, это очень больно, но это важно. Все было как обычно? — Нормально. Все было нормально. Она была… Мы только поженились две недели назад. — Я знаю. — Ей хотелось, чтобы мне не надо было возвращаться на работу — у нее самой еще оставалось три дня выходных. Мне и самому этого хотелось. Мы думали поехать в Бевхэм вместе, она хотела кое-что присмотреть — занавески, и… Мы хотели, чтобы у нас был такой день. Но больше ничего такого не было. Она выглядела нормально. Замечательно. Моя жена выглядела замечательно. — У нее были серьезные отношения непосредственно перед встречей с вами? — рявкнул Грэм Уайтсайд совершенно внезапно. Крейг пораженно на него посмотрел. — Я… у нее были парни. Разумеется, были. — Нет, я имел в виду конкретно — серьезные отношения. — Я не знаю. Не сразу до меня. Она рассталась с парнем по имени Нил… Но это было за несколько месяцев… мне кажется. Я не знаю. Вам нужно… — он резко уронил голову и уставился в пол. Его руки по-прежнему тряслись. «Вам нужно спросить ее», — про себя закончил за него Серрэйлер. Уайтсайд разозлил его, но он позволил ему придерживаться своего стиля допроса. — Почему вы должны были выйти на работу раньше ее? — Я уже сказал. У нее еще оставалось несколько дней отпуска. — Я не это спросил. Почему вы должны были выйти раньше? Наверняка вы смогли бы договориться о еще нескольких днях? — Ладно, — резко сказал Серрэйлер. — Кажется, с этим все понятно. Сержант кисло поглядел на него и взял еще одно пирожное. — Крейг, — мягко сказал Серрэйлер. — Я понимаю, что вы снова и снова задавали себе этот вопрос, но я вынужден спросить вас еще раз… Есть ли кто-нибудь, у кого существует хотя бы малейшая причина захотеть причинить вред вашей жене? Кто-то из прошлого, из ее района — может быть, даже из какого-то очень далекого времени? Она когда-нибудь упоминала, что боится кого-то? Он покачал головой, все еще глядя вниз. — А что насчет ваших соседей по дому? Вы знаете, кто живет в других квартирах? Крейг долгое время молчал. Потом он медленно поднял глаза. Казалось, что он был где-то очень далеко. Что он глубоко спал. Он выглядел так, будто не знает, кто эти люди напротив него, где он находится и что случилось. Но он ответил: — Нет. На первом этаже живет пожилая пара. Я не знаю, как их зовут. — Брайан и Одри Перкисс. — Сержант достал свой блокнот и перевернул страницу. — Это они? Крейг покачал головой. — Вы не знаете? Даже фамилию? Она у них на звонке. Вы не обращали на это внимания? Как давно вы купили квартиру? — Он закидывал молодого человека вопросами, и они обрушивались на него как беглый огонь. Серрэйлер снова вклинился. — Мы поговорили с вашими соседями. Тем днем никого не было дома. Брайан и Одри Перкисс были в отъезде. Дом был пуст. Но кто бы ни вошел в дом и ни поднялся в вашу квартиру, он либо знал код от замка, либо позвонил по домофону. И Мелани либо впустила его из квартиры, либо спустилась, чтобы открыть ему. — Она бы не открыла, — сказал Крейг в тот же самый момент, когда сержант произнес: — Или ей. Ему или ей. Серрэйлер проигнорировал это. — Крейг? — Кому бы она открыла дверь? — произнес Крейг. — Ну, подруге. Или сестре? Или сводной сестре? Должно быть множество людей, которых она с удовольствием пригласила бы подняться в квартиру. — Да, конечно… Разумеется, они были, но… Не те, кто хотел бы убить ее. Не люди с оружием.