Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 7 из 8 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Атифа ушла, чтобы начать готовить полдник, который они раздавали в последние десять минут занятий, а Ван Ыок двинулась к столу, где сидели наставники, к которым еще не прикрепили учеников. Она объединила мальчишек и учеников в пары и направилась в зону начальной школы, за которую теоретически отвечала. Все были заняты своими делами, кроме одного наставника, который пытался разобраться с одной из мамаш, пришедшей в надежде пристроить на день своих троих детей. Ван Ыок объяснила этой матери, что детям нельзя остаться на сегодня, но они могут записаться к ним, и дала ей несколько бланков, предварительно убедившись, что та поняла все, что там написано. Затем она обошла столы, где занимались дети из первых классов средней школы, и раздала им кое-какие дополнительные канцелярские принадлежности. Ван Ыок здоровалась с людьми, отвечала на вопросы, убедилась, что Мэтью, наименее противный из всех тех парней, с которыми она училась в начальной школе, объединен в пару с Тхи Нго, сейчас уже учеником восьмого класса, который в прошлом году с невероятным восторгом разговаривал с ней про математику, и в который раз, обходя кругом помещение, пыталась представить, как сюда впишутся Лу и Билли. Через полчаса глухой гул превратился в громкий рокот. Стоял знойный день, и потоки воздуха с улицы лишь еще больше добавляли жары с примесью песка. Лица блестели от пота, и запах тел и дезодорантов, появляющийся у всех к концу летнего дня, смешался с запахом церкви, тоже сильным в столь жаркий день: сочетанием ароматов кедра, бисквитов, книг и пыли. Она видела, где находилась Эленор, которая руководила всем этим парадом – ее всегда окружала толпа людей: родители, старавшиеся расспросить обо всем, от школьных стипендий до юридических проблем, несколько учителей с ошарашенным видом, что привели своих учеников для того, чтобы те стали наставниками, детишки, которым просто нравилось быть рядом с Эленор, и кое-кто из волонтеров, в который раз спрашивающих о первом занятии. Ван Ыок вспомнилось, как она впервые попала сюда ученицей, суперзастенчивой пятиклашкой. Эленор представила ее Деби и сказала: «А теперь вам нужно быстро и легко подружиться». Это встревожило Ван Ыок, но она решила взять пример с Деби, которая, спокойно улыбаясь, произнесла: «Ну, Ван Ыок, что ты сейчас читаешь?» А в конце занятия она похвалила ее: «Ты отлично читаешь! Видишь тех взрослых девочек, вон там?» Ван Ыок обернулась и увидела за столиками неподалеку девочек старше себя, которые обучали учеников. «Когда-нибудь ты станешь одной из них. Будешь помогать младшим». Ван Ыок не могла в это поверить, но она гордилась тем, что ее похвалили за хорошее чтение. Родители тоже очень обрадовались, когда она тем же вечером передала им этот комплимент. Подумав о родителях, она мысленно вернулась к разговору о враче. Сколько бы она ни обсуждала это со своей матерью, та никак не хотела осознавать, что лекарствам нужно время, чтобы подействовать. Оба родителя свято верили в то, что, приняв таблетку, тут же начинаешь чувствовать эффект от нее. Препарат, который выписал доктор, требовал терпения и изменения дозировки. Ее маме стало лучше, но когда она снова неделю чувствовала себя неважно, то готова была сдаться. Теперь им предстояло заново все это обсуждать. Ван Ыок тяжело вздохнула. Иман, которая все еще сидела у нее на руках, тоже тяжело вздохнула. Ван Ыок невольно рассмеялась. 9 Утром в субботу Ван Ыок проснулась вся на нервах. Простонала. Понедельник был днем, когда можно не надевать форму и приходить в обычной одежде, и Ван Ыок решила, что после завтрака, перед тем как сядет за домашнюю работу, обязательно выразит свое недовольство в письменной форме. Темой будут деньги, а вернее, их отсутствие. Итак, одежда. То неловкое чувство, когда боишься выглядеть не так в день повседневной одежды. Это постоянная головная боль. Моя школьная форма всегда покупалась с рук. Каждый комплект я носила в три стадии: велика, в самый раз, мала. Да, я состою в оркестре, но стараюсь быть второй по счету лучшей гобоисткой, а не самой лучшей – родителям не по карману оплатить мою поездку с оркестром в Европу. Я не могу позволить себе выпить кофе после школы, а если такое и бывает, то очень редко. Я не могу позволить себе заказать такси, чтобы вернуться домой после вечеринки. Я не могу позволить себе покупать одежду и обувь, в которых обычно ходят на вечеринки. Я не могу позволить себе подарки или алкоголь, которые обычно приносят на вечеринки. Со списком учебников на очередной учебный год тоже большие заморочки. Деньги на них откладываются заранее, но их все равно недостаточно, чтобы мои родители перестали переживать. Куча времени уходит на то, чтобы отыскать подержанные учебники. А этот надвигающийся ужас, когда нужно покупать что-то дорогущее, типа ноутбука! Растущая нога тоже та еще проблема. Разговоры о каникулах меня лишь смущают. Фактически у меня никогда не было каникул. Мои родители, похоже, даже и не знают ничего про то, что существует такая штука, как каникулы. И я никогда не летала на самолете. Я до смерти боюсь вопроса «Чем ты занималась на каникулах?». Специальная одежда для поездки в лагерь – отдельный кошмар. Стресс из-за списка экипировки для «Маунт Фэрвезер» портил мне жизнь около шести месяцев. Что это вообще за штуки такие? Гетры? Налобный фонарь? Что можно купить с рук, не переживая за собственную безопасность? Мне точно понадобится именно указанное количество тех или иных предметов из списка? (Да.) Выдержат ли уже имеющиеся у меня трусики и пижамы критику общественности? (Нет.) Больше всего на свете я не хочу, чтобы кто-нибудь пригласил меня в гости, потому что у меня нет никакого желания звать людей к себе в ответ. Мои родители не поймут и не позволят такого рода общение, и я даже представить себе не могу, как странно будет чувствовать себя тот, кто придет ко мне в гости и вдруг обнаружит, какая пропасть лежит между моей средой обитания и его. Денег, которые я получаю за подработку, хватает на то, чтобы оплачивать расходы на телефон (не смартфон), общественный транспорт, траты на фотографии или камеру, которые не оплачивает школа, покупать повседневную одежду и обувь, а также на всякие мелочи типа походов в бассейн и редких – в кино во время летних каникул. Я не записываюсь на внешкольные занятия, в которых задействованы родители и транспорт. Я слышала о родителях с автомобилями, которые развозят детей по дискуссионным клубам или на занятия спортом по выходным, но меня среди них никогда не будет. Я не устраиваю вечеринки по случаю своего дня рождения. Я вообще стараюсь не говорить про свой день рождения. В Кроуторн-Грэммар я никогда не украшаю свой шкафчик в день рождения. Я даже никогда не зависаю с остальными на трамвайной остановке, потому что идти пешком намного дешевле, чем ехать на трамвае. Так что это хорошо, что мне нравится ходить пешком. Бесплатный макияж в MAC или MECCA только тогда бесплатный, когда ты что-то купишь у них, так что это кажется «бесплатным» лишь тем, у кого есть лишние деньги, то есть тем, кому бесплатный макияж не так уж и нужен. Выделить все. Удалить. 10
День повседневной одежды был мероприятием по сбору средств для поддержки одиннадцатиклассника в Сомали. Парень из Сомали для большинства одноклассников Ван Ыок был чем-то совершенно далеким. Вероятнее всего, Ван Ыок вообще была единственной, кто действительно знал детей из Сомали. Она всегда давала монету в два доллара, потому что боялась, что если даст один, ее посчитают жмотом. Многие ребята приходили с целыми горстями золотистых монет – видимо, забирали все, что тем утром нашлось в кошельках их родителей. Но в то же время те, у кого была куча денег, совсем не беспокоились, что у них не нашлось и пары монет. Кто-то типа Пиппы с абсолютно невинным видом пришел бы без денег и сказал: «У кого найдется для меня золотая монетка?» Все выходные Ван Ыок с Джесс готовили наряд. День повседневной одежды был состязанием, показом мод – для девчонок точно, кто бы что ни говорил и как бы ни притворялся. Ван Ыок не ждала, что будет выглядеть хорошо, ей не хотелось лишь одного – вырядиться настолько плохо, что все будут обращать на нее внимание. Джинсы. Вполне безопасно. Приличная марка, отлично сидят, спасибо секонд-хенду «Сейверс». Кеды «Конверс Уан Старс». Хорошо. Но не идеально. Приятный цвет – темно-красный. Не имеют аналогов, потому что разрисованы от руки завитками и листьями. В школу ни разу не надевались. Оранжевый шелковый топ. Опять «Сейверс». Настоящая находка, дизайнерская вещица, схваченная до наплыва охотниц за винтажными шмотками, которые набирают охапки одежды со скидкой в пару сотен процентов в маленьких магазинчиках в Фицрой-Норт. Великолепная ткань, диагональный крой, каждая складка лежит как надо. Джесс убедила ее немного подвести глаза и нанести на губы прозрачный блеск с небольшим количеством золотых блесток. Единственным, что могло подвести, стала погода. Учитывая, что в Мельбурн пришло лето, так и случилось. Когда Ван Ыок неслась через Ботанические сады, ее волосы развевались в разные стороны, остатки жаркой ночи разметал ветер, дувший на юг. За пять минут температура упала на пять градусов, на все еще теплые дорожки падали тяжелые капли дождя, оставляя черные круглые следы, а в воздух поднимался запах раскаленного асфальта. Дождь быстро усилился. Вот и плюс того, что у тебя нет итальянских сандалий с ремешками. Ван Ыок побежала к ближайшему укрытию, маленькой беседке с крышей в форме луковицы, чтобы переждать, пока ливень утихнет. Дрожа, она вытащила из рюкзака школьный короткий дождевик с капюшоном. Она впервые нормально оделась в день повседневной одежды, и не надеть дождевик – верный способ все испортить. Но что это такое? Что за пушистый сверток на перекладинах скамейки? Ван Ыок ткнула его костяшкой пальца. Он был мягким и шерстяным. Из свертка никто не выбежал – ни мышь, ни таракан, ни паук. Ван Ыок наклонилась и осторожно понюхала его. Эвкалипт. Подняв сверток, она легонько встряхнула его. Он раскрылся, словно сказочная мечта Готье: это был кардиган с длинными тонкими рукавами, связанный в волнистую черно-белую полоску… и – а что случилось с рукавами? Они словно проросли, из каждого плеча появились тканевые лепестки, красные и оранжевые, похожие на крылья, падающие вниз, переливаясь всеми цветами радуги, а их аккуратные кончики поблескивали у локтей разными оттенками фиолетового. Ван Ыок в жизни не видела ничего подобного. Она огляделась по сторонам, стараясь рассмотреть хоть что-то через пелену дождя. Кто же мог оставить здесь такую красоту? Рискнет ли она примерить его? Жить стало бы куда легче, если бы она смогла почувствовать себя в тепле и уюте, а не дрожать в этом противном дождевике. В этот раз Ван Ыок понюхала кардиган по-настоящему, как опытная покупательница магазинов поношенных вещей, особенно в районе подмышек. Свежий аромат цветов. Натягивая его, Ван Ыок вдруг почувствовала, что он как будто бы был сделан специально для нее. Кардиган был как раз по уровню бедер, рукава закрывали ее длинные запястья. Крылья-лепестки давали еще больше ощущения тепла. Проводя пальцами по изнаночной стороне одного из крылышек, восхищаясь таким потрясающим фасоном, Ван Ыок наткнулась на твердый край картонной бирки. Он был прикреплен к кардигану при помощи ленты и маленькой черной английской булавки. На одной его стороне было написано: «НАДЕНЬ МЕНЯ». Ван Ыок перевернула его и прочитала: «ПЕРЕДАЙ МЕНЯ». Похоже, ей повезло. Не придется снимать его. Кардиган принадлежал ей, по крайней мере на сегодня. Она оставила бирку, решив, что снимет ее потом, при лучшем освещении. Дождь почти перестал, Ван Ыок закинула рюкзак на плечо и сделала глубокий вдох. Нет, она не провалилась в кроличью нору. Из кустов не выпрыгнула съемочная группа, чтобы объявить, что она стала участницей нового реалити-шоу под названием «Мальчишка, который никогда не обращал на тебя внимания, заметил тебя» или «Нашла этот красивый наряд в общественном месте». Просто в ее жизни продолжали происходить какие-то маленькие странности. Ван Ыок поспешила в школу, пытаясь успеть до следующего ливня. Проходя через школьные ворота, она решила, что может выглядеть… лучше, чем просто хорошо. * * * Сегодня день повседневной одежды, и поэтому у шкафчиков было оживленнее, чем обычно. Все оценивали друг друга, кто украдкой, кто не очень. Критические замечания, слова восхищения, подколы. Холли стояла, прислонившись к дверце своего шкафчика, смотрела по сторонам и веселилась как могла. – По-моему, неспособность различать цвета это чисто мужская тема. Тифф и Пиппа, еще две королевы подростковой моды, согласились с ней. Убирая рюкзак в шкафчик, Ван Ыок вспомнила про бирку. Она подняла лепесток, осторожно расстегнула булавку, сняла ярлычок и огляделась, чтобы удостовериться, что, кроме Майкла, никто ничего не заметил. Было бы весьма странно прийти в школу в одежде с неснятым заранее ярлыком. Когда Ван Ыок застегивала молнию кармашка рюкзака, куда убрала бирку, Холли как раз наблюдала за Майклом. – А вот и Майкл, – сказала Холли. – О, удобный выцветший черный объединился с выцветшим черным. В прошлом семестре в «Маунт Фэрвезер» Холли до ужаса отвратительно обошлась с Майклом, при всех унизила его, прочитав суперличное письмо, в котором он признавался в любви Сибилле Куинн. Ван Ыок снова ощущала невероятную неловкость за Майкла, стоило ей лишь вспомнить, как застыло и побелело его лицо, когда Холли ради смеха выдала его секрет. Было интересно наблюдать, как изменилось его поведение. До того инцидента с письмом он большей частью игнорировал Холли, а теперь, когда она говорила какую-нибудь гадость, отвечал ей уколом на укол. Майкл вытащил из шкафчика копию «Ариэль» и папку по английскому, а потом, хотя ему явно было плевать на то, что думает Холли, сказал: – Очередная порция бесподобной банальщины от Холли Бродерик. – Лузер, – ответила она. – Еще один необыкновенно язвительный и оригинальный ответ от Холли Бродерик. Холли с ненавистью посмотрела на него, но язык прикусила. Она пасовала перед незаурядным интеллектом. Майкл улыбнулся Ван Ыок. * * *
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!