Тренер выводит Трентона на заключительный период, возбуждение разливается по венам. Он становится другим человеком, надевая шлем и занимая свое место. Как только шайба падает на лед, центровой из «Бостона» уносится с ней прочь, направляясь прямиком к Трентону. Он передает шайбу другому, но один из «Щеглов» перехватывает игрока вместе с шайбой, уводя подальше от вратаря. Они борются за владением шайбы у сетки. — Давай, вытаскивай шайбу оттуда!— кричит Селеста. Затем один из игроков «Бостона» толкает плечом товарища Уорда по команде, заставляя его отлететь назад — прямо в Трентона. Шлем слетает, когда тот скользит по льду, вокруг завязывается драка. Перчатки падают на лед, а вслед за ними несколько игроков замахиваются на Трентона. Летят кулаки, толпа беснуется, пока судья, наконец, не останавливает это. Товарищ Трентона помогает ему подняться, и я вытягиваю шею, чтобы посмотреть, все ли в порядке. Сердце отдает бешеные кульбиты в груди. Селеста наклоняется, чтобы объяснить Арии: — Игрокам запрещено прикасаться к вратарю. Налетать на него не запрещено. Широко раскрытые глаза Арии мечутся между нами. — Безумие! Это первая драка, который я видела. вживую идея борьбы на льду, где задействованы острые лезвия, заставляет беспокоиться за безопасность Трентона. Я смотрю на него, не в силах сосредоточиться ни на чем другом, пока тот не оборачивается, ища меня взглядом. Он быстро кивает, прежде чем надеть шлем обратно на голову. Селеста обнимает меня за талию. — С ним все в порядке, детка. Просто небольшая потасовка. Губы опускаются. — Почему они не могут просто играть в эту чертову игру? Почему должны драться как кучка неандертальцев? Это небезопасно. — Потому что это чертовски горячо и поднимает рейтинги, — говорит Ария. Селеста смеется. — Команда прикрывала его спину. Они не позволят Трентону пострадать. Драка разожгла огонь между «Щеглами», и те одержали победу за несколько минут до конца периода, сделав окончательный счет 2:0. Я расхаживаю по гостиной, ожидая, когда Трентон вернется. Сегодня вечером что-то изменилось. Может быть, дело в том, что я видела, как он упал или это просто нервы. Но я не смогу расслабиться, пока он не вернется домой и не увижу мужчину лично прямо перед собой. Я распахиваю дверь, когда слышу стук, и прыгаю в его объятия. Он хихикает и, пошатываясь, отступает, обнимая меня в ответ. — И тебе привет. — Ты в порядке? Дай осмотреть твою голову, — я беру его лицо в ладони и внимательно изучаю. — Нужно в больницу? Трентон заходит в квартиру, все ещё удерживая меня за талию, и пинком захлопывает за собой дверь. — Я в порядке. — Я очень волновалась. Шлем слетел. Ты мог серьезно пострадать. — Послушай, — Трент относит меня к дивану и сажает к себе на колени, так что я оказываюсь лицом к нему. — В хоккее мы получаем травмы. Это физический вид спорта. Но со мной всегда все будет в порядке. Я хмурюсь. — Мне это не очень понравилось. Медленная улыбка расплывается по его лицу, прежде чем тот касается своим носом моего. — Ты беспокоилась обо мне, детка? — Конечно! — Если честно, мне сейчас немного больно, — его руки скользят вниз по моей спине и хватают за задницу, прижимая к своей растущей выпуклости. — Как думаешь, сможешь заставить чувствовать себя лучше? Я покачиваю бедрами, пальцы зарываются в его волосы. — Могу заставить тебя чувствовать себя потрясающе. Видео, отправленное Трентону, на этот раз было больше о том, что я отдаю, а не получаю. После того, как я посмотрела, как он дрочил прошлой ночью, захотелось быть той, кто доставит ему удовольствие. Той, кто заставит его кончить, быть причиной, по которой он потеряет контроль. Я соскальзываю с его колен и веду мужчину к кровати в спальне. Затем начинаю раздевать его, не торопясь снимая каждый предмет одежды. Медленно расстёгивая пуговички на рубашке, а после принимаясь за джинсы, опуская собачку вниз, пока тот не остается в одних боксерах. Опускаюсь на колени, одетая в джерси и ничего более, и смотрю на него снизу вверх. — Я хочу сделать все точно так же, как на видео. Если это будет слишком, отстранюсь, но не бойся причинить мне боль. Он кивает, глаза безумны от желания. Я снимаю джерси через голову и бросаю ее на пол, прежде чем потянуться за боксерами, стягивая их вниз по мускулистым ногам. Его член покачивается передо мной, на головке блестят бусинки смазки. Член Трентона толстый и длинный, и киска сжимается при виде него. Для начала я легонько провожу кончиком языка, собирая капельку на кончике. Трентон вздрагивает. Я вижу, как мышцы на его животе сокращаются, когда снова обвожу языком мягкую плоть. Обхватываю его губами, полностью втягивая головку в рот, заглатывая короткими рваными движениями. Руки Трентона зарываются в мои волосы, и он издает самый сексуальный стон, отдающийся в голове. Провожу ногтями по его бедрам и хватаю мужчину за задницу, побуждая протолкнуть член глубже. Я мычу от наслаждения, принимая его полностью, прежде чем отстраниться и сделать это снова. Я поднимаю на него глаза, давая понять, чего хочу. Хватка на моих волосах усиливается, когда он двигает бедрами, погружаясь глубже к задней части горла. Я давлюсь, и он отстраняется всего на мгновение, прежде чем снова засунуть член внутрь. Трентон держит мою голову, трахая рот, глаза тут же наполняются слезами, когда член ударяется о заднюю стенку горла — и я никогда в жизни не была так возбуждена. — Блять, детка. Ты восхитительно выглядишь, давясь моим членом. Какая же хорошая девочка. Влага стекает по бедру, пока Трентон рассказывает о том, как хорошо я принимаю его член, хвалит и дает понять, как сильно ему это нравится. Я провожу пальцами по собственной киске, пытаясь хоть немного ослабить растущее давление. — Не стоит, детка. Ещё нет. Хочу быть тем, кто заставит тебя кончить, — я хнычу в знак протеста, но затем его бедра двигаются быстрее. Я протягиваю руку, чтобы обхватить яйца, слегка сжимая и перекатывая их в ладони. Он громко стонет. — Кэссиди, черт, я собираюсь… И этот большой, красивый мужчина зовет меня по имени, снова и снова, когда выпускает сперму мне в горло. Я проглатываю все до последней капли, а грудь неистово вздымается, когда пытаюсь отдышаться. Но затем Трентон прижимает мой рот к своему, задушив в поцелуе. Он бросает меня на кровать, прежде чем уткнуться лицом между ног. Трент вылизывает мое возбуждение и посасывает клитор, наслаждаясь так, словно я нужна ему как воздух. Это грязно, влажно и громко — его рычание и мои стоны, мы оба наслаждаемся этим так сильно, что эмоции начинают сводить с ума обоих. Мне не требуется много времени, чтобы развалиться на части, тело полностью в его власти. Я обхватываю бедрами голову мужчины, переживая сильную эйфорию. Когда мы пытаемся отдышаться, Трентон некоторое время все еще находится между моих бедер, пока не находит в себе силы лечь на кровать рядом и притянуть меня к себе. Наше прерывистое дыхание смешивается, когда я кладу голову ему на грудь. Сердцебиение Трентона учащается, совпадая с моим собственным. Мы долго не разговариваем, и я не уверена, о чем он думает, но узнаю этот предупреждающий сигнал в голове. Я могла бы привыкнуть к этому. Мне нравится то, что происходит сейчас между нами. Цветы, записки, поцелуи, секс... И ничего из этого не должно было случиться, но теперь, когда так вышло, я не хочу, чтобы все прекращалось. Но какой-то момент должно, верно? Что, если этого не произойдет? Если происходящее — только начало чего-то невероятного? Думаю, я собираюсь выяснить, как далеко все может зайти. И точно знаю: то, как он заставляет меня кончать, я буду прокручивать в голове снова и снова, когда наши дороги разойдутся. ГЛАВА 14 Трентон — Эй, босс. Что читаешь?