Я бросаю взгляд на парня впереди себя. — Книгу моей девочки. МакКинли приподнимает брови. — Слышал, она пишет порно. — Мы смотрим порно; девушки его читают. В конце концов, какая разница? Крумкачев оборачивается, чтобы присоединиться к разговору. — О чем книга? Я засовываю закладку внутрь и поворачиваю обложку к ним лицом. — Женщина попадает в автомобильную аварию и просыпается через две недели, не зная, кто вытащил ее из-под обломков. У нее амнезия и стерты все воспоминания о жизни до аварии, включая мужа. — Черт, это отстой, — МакКинли хлопает Стамоса по плечу. — Представь жену, которая просыпается и не помнит, кто ты такой? Стамос хмыкает. — Я бы заставил ее влюбиться в меня снова. — Или я бы встретился с ней и убедил быть со мной вместо тебя. Стамос бьет его по руке. — Уверен, ты, блять, мечтаешь об этом, сосунок. МакКинли возвращает внимание ко мне. — Она хорошо пишет? — Да, черт возьми, у нее очень хорошо получается, — гордость переполняет грудь. — Не могу оторваться. На самом деле я никогда не был большим любителем чтения. Читал для школы, когда приходилось, но книги не смогли удержать мое внимание надолго с тех пор как я стал взрослым. Не знаю, потому ли это, что книгу написала Кэссиди, или просто настолько хорошая история. — Писательство — ее страсть. Она столкнулась с небольшим писательским кризисом с тех пор, как ей изменил бывший, но в последнее время снова нашла вдохновение и работает над новой книгой. — Да, держу пари, так и есть, — МакКинли подмигивает мне. — Ты показал ей новые позы в сексе, которые та будет использовать в дальнейшем для книг, не так ли? Мы все стонем, и Стамос, спасибо большое, ударяет его кулаком в плечо. — Эй, может хватит меня бить? — Перестану только если ты прекратишь нести чушь. — Хочу прочитать постельную сцену, — МакКинли тянется через проход и вытягивает руку перед моим лицом. — Дай-ка посмотреть. Я перехожу к последней прочитанной интимной сцене и передаю книгу. Наблюдаю, как его глаза скользят по странице, а брови время от времени подпрыгивают. — Черт, твоя девчонка просто чокнутая, босс. — Мак, прочти вслух, — говорит Крумкачев. МакКинли прочищает горло. — «— Ложись на кровать и дай мне посмотреть на тебя, — я делаю как он приказывает и мужчина тут же одобрительно хмыкает. — Эта киска моя, слышишь? — я киваю, пока он просовывает указательный палец внутрь меня, в то время как большой палец лениво обводит клитор. Бедра покачиваются под его рукой в погоне за оргазмом, в котором я так отчаянно нуждаюсь. — Ты такая влажная, — шепчет он на ухо. — Но я не позволю кончить мне на пальцы, — он выскальзывает из меня и обволакивает членом возбуждение, жесткими ударами, вбиваясь в мое дрожащее тело. — Хочу, чтобы ты кончила на член, выкрикивая мое имя. Слышишь? — я киваю и хнычу, не в силах произнести ни слова из-за того, насколько возбуждена.» — глаза МакКинли находят мои, когда тот роняет книгу на колени. — Ну, теперь у меня стояк. Стамос снова бьет его по руке. — Отвали от меня на хрен! — Черт возьми, нет. Я должен узнать, чем закончится эта сцена. Теперь слишком заинтригован. В автобусе воцаряется гробовая тишина, пока МакКинли продолжает читать, никто из нас не поднимает глаз, чтобы посмотреть друг на друга. Все слушают, затаив дыхание, иногда поерзывая на своих местах. После окончания главы МакКинли передает мне книгу и поворачивается, чтобы молча откинуться на спинку кресла. Стамос воет от смеха. — Срань господня, босс. Твоя девушка только что лишила Мака дара речи. В аду, должно быть, стало холодно. — Пошел ты, — МакКинли поправляет штаны. — Это дерьмо было ахуеть каким горячим. Стамос поворачивается ко мне. — Я бы прочитал одну из книг Кэссиди. Моя жена всегда рассказывает о книгах, которые читает. — Нам следует основать книжный клуб, — говорит Крумкачев. — Все равно скучно в дороге. Мои брови поднимаются. — Отличная идея. Ей бы это понравилось. — Когда жена Стамоса открыла кейтеринговый бизнес, мы наняли ее для проведения всех мероприятий. И когда девушка Салли шила сумки, мы так же использовали их, — Крумкачев приподнимает подбородок. — Семья держится вместе. Семья. Это слово оставляет неприятный привкус во рту. Я думал, старая команда была моей семьей. Считал, что мы останемся друзьями на всю оставшуюся жизнь. Посмотрите, чем это обернулось. — Эй? — Крумкачев смотрит на меня своими темными глазами. — Теперь мы семья. Ничего из того дерьма, что творилось в старой команде, с нами не произойдет. Ты меня понял? Я сдержанно киваю. Сомнения, должно быть, были написаны у меня на лице. Хотя он прав. То, что произошло в Сиэтле, действительно отстой, но большинство друзей так не поступают. Только потому, что Петроски предал дружбу, не значит, что эти парни предадут. Мысли возвращаются к Кэссиди. Возможно, то же самое можно сказать и о ней. Я достаю телефон из кармана и набираю сообщение: Я: Ты только что наградила всю команду стояками. Кэссиди: Что?! Я: Мак прочитал вслух одну из постельных сцен. Кэссиди: Почему он читает мою книгу? Я: Они спросили, что я читаю. Пришлось показать. Я: Теперь они хотят прочитать все твои книги. Думаю, у тебя появилась целая новая фанбаза. Кэссиди: Это было бы эпично. Хоккеисты читают любовные романы. Я: Думаю, я мог бы познакомить Арию с Крумкачевым. Кэссиди: Оооо, да. Тихий и задумчивый. Такой парень всегда будет привлекательным. Я: Уверена, что не хочешь, чтобы я свел его с тобой? Кэссиди: Как думаешь, я бы ему понравилась? Я: Осторожнее, Куинн. Кэссиди: Или что?) Я: Или придется преподать тебе урок и напомнить, кому ты принадлежишь. Кэссиди: Мне бы это понравилось. Я: Не удивлюсь, если так и будет. Я: Для протокола: ты не можешь взять никого из моих товарищей по команде. Кэссиди: Для протокола: я не хочу никого из них. Кэссиди: Твоя бывшая была идиоткой, раз упустила такого мужчину.