Мы оба пытаемся сорвать с себя одежду, пока губы находят друг друга снова и снова. Я беру руку Трентона и опускаю ее себе между ног, давая почувствовать, насколько сильно он мне нужен прямо сейчас. — Всегда такая готовая — он погружает пальцы в мою киску, потирая заветное местечко и заставляя бедра дрожать. — На колени, детка. Поверни ко мне свою попку. Я делаю так, как он приказывает: становлюсь на четвереньки и кладу голову на матрас, задрав зад вверх. — Черт, эта задница, — резкий шлепок пронзает воздух, когда его ладонь соприкасается с моей обнаженной кожей. — Чертово совершенство. Он опускается на колени позади меня и проводит языком по пути от клитора к заднице, обводя тугую дырочку, повторяя это снова и снова, пока я не превращаюсь в извивающееся месиво. Но прямо перед тем, как я разрываюсь на части, он отстраняется. Я хнычу, пока Трентон достает презерватив из ящика прикроватной тумбочки. Я чувствую его, как только тот натягивает презерватив, кончик дразнит киску, входя и выходя короткими нежными толчками. — Пожалуйста, Трент, — умоляю я. Как только слова слетают с губ, он врезается в меня. Мужчина выходит из киски, прежде чем снова погрузиться внутрь. Звук соприкосновения нашей кожи в неумолимом ритме подстегивает. Затем его рука обхватывает мое горло, в то время как другая тянется, чтобы поиграть с клитором, и я теряю всякий здравый смысл. Он наклоняется вперед и рычит мне на ухо, шепча непристойности, пока член погружается в меня раз за разом. И в этот момент я понимаю, что позволила бы Трентону делать со мной все, что угодно — воплотить любую фантазию, обладать мной так, как он захочет, потому что доверяю ему. Я полностью отдалась человеку, и как бы ни было страшно, это правда. Трентон восстановил доверие, которое разрушил кто-то другой. Только надеюсь, что он не разрушит его. ГЛАВА 20 Трентон Машина сворачивает на тихую улочку и останавливается, после чего Сэм встречается со мной взглядом в зеркале заднего вида. Я поворачиваю запястье и смотрю время на часах. — Должны появиться с минуты на минуту. Колено подпрыгивает в ожидании. Когда родители Кэссиди появились прошлой ночью, это стало шоком. Я примерно понимал, какими дерьмовыми они были, но слышать и видеть, как это происходит прямо у тебя на глазах — совершенно разные чувства. Мне хотелось обхватить руками горло ее отца и сжимать до тех пор, пока тот не приобретет двенадцать оттенков фиолетового. Кто так разговаривает со своей дочерью? Кто так разговаривает с моей девушкой? Она — воплощение всего хорошего, доброго и нежного, и я собираюсь защищать ее любым доступным способом — даже если для этого придется заключить сделку с самим дьяволом. Проходит пять минут, после которых родители Кэссиди появляются рядом с нашим затемненным «Эскалейдом». Сэм открывает дверь и они проскальзывают на заднее сиденье. — Я знал, что ты придешь, — говорит Аллен. Сильный аромат его «Олд Спайс» щекочет ноздри. Я поворачиваюсь на сиденье и свирепо смотрю на него. — Не обольщайся, я делаю это не ради тебя. — Ты делаешь это ради любви, — воркует Пэм. — Так романтично. — Влюбленный мужчина — опасная штука, — Аллен подмигивает жене. — Он сделает практически все для своей женщины. — Это далеко не все, на что способна любовь, — ворчу я. — Ты получаешь то, что хочешь, как и я. А мне хотелось бы, чтобы ты никогда больше к ней не приближался. Аллен прищелкивает языком по небу. — Все зависит от того, сколько ты нам дашь. Я достаю чек из кармана пальто и передаю его через сиденье. — Будь благодарен за все, что я тебе даю, и исчезни из жизни Кэссиди. Аллен выхватывает его у меня из рук и показывает жене. — Думаю, ты пропустил ноль в конце. Моя челюсть сжимается. — Думаю, там слишком много нулей. Он давится смехом. — Хочешь сказать, твоя любовь к моей дочери ограничена? Я хватаюсь за дверную ручку, пытаясь удержаться от того, чтобы не перегнуться через сиденье и не выбить всю дурь из этого мудака. — Вылезайте из машины. Сейчас же. — Уверен, что я не смогу убедить тебя дать еще немного? — Пэм облизывает губы. — Обещаю, я стою твоего времени. У меня скручивает желудок от отвращения. — Я сказал убирайтесь. Та надувает губы, когда ее муж вылезает из машины. — Кэссиди не знает, что ты здесь, не так ли? — спрашивает Аллен. Я не утруждаю себя ответом. Он уже знает правду. В ту секунду, когда дверь закрывается, Сэм отъезжает от тротуара. Голова откидывается на подголовник, пальцы потирают виски маленькими кругами, пока беспокойство скручивает внутренности. — Думаете, это было правильно? — спрашивает Сэм. — Не знаю, но стоило попробовать хотя бы что-то, — я встречаю его обеспокоенный взгляд в зеркале. — Ты все видел. Необходимо уберечь Кэсси от них. Я бы отдал им все деньги в мире, если бы это обеспечило счастье Кэссиди. Кэссиди — Не могу поверить, что книга выходит уже на следующей неделе. Волнение бурлит в животе. — А я не могу поверить, что закончила ее. Ария снимает пальто и кладет его себе на колени. — Трент уже прочитал ее? — Пока нет. Я отдам ему копию сегодня вечером, после игры, — мои глаза сужаются. — Подожди-ка минутку — чья джерси на тебе? Ария пожимает плечами, как будто это ничего не значит. — Оказываю поддержку Крум Крейку. Мои брови подпрыгивают. — С каких это пор? — С тех, как вчера вечером он зашел в галерею и оставил свое джерси. — О, так он просто отдал его? И ничего больше не произошло? И, секундочку, он был в галерее?