Терри вышла из своей комнаты только к полудню, и это могло означать, что она довольно крепко спала. При свете дня облик ее был даже более примечателен, нежели ночью. Лицо переливалось насыщенными цветами, синяк под левым глазом обрел яркий лиловый окрас. Волосы торчали в разные стороны. Терри выглядела как беспомощный, растерянный подросток пятнадцати лет, который совершенно не ведал, как ему быть дальше. Стелла дала понять Джонасу, что будет лучше, если он оставит их с Терри наедине. У того и в мыслях не было возражать. Впервые за долгое время день обещал быть теплым и солнечным, поэтому Джонас решил отправиться с Сэмми на побережье и поискать место, где можно искупаться и построить песочные замки. Они обещали вернуться после обеда. Стелла тем временем прибиралась в доме, и с каждой минутой ее раздражение нарастало. Столько дней непрестанно лил дождь, и теперь можно было наконец-то куда-нибудь выбраться – а она вынуждена сидеть взаперти из-за этого нежданного, непрошеного визита… Стелла хотела поскорее объяснить Терри, что она должна сама налаживать свою жизнь и отношения с Нилом – это исключительно ее забота. И вот, когда Терри сидела за столом с чашкой кофе, Стелла села напротив нее и пристально посмотрела в глаза. – Что вы теперь намерены делать? Девушка крутила чашкой по столу, избегая ее взгляда. – Я не знаю. Честно, понятия не имею. Не знаю, куда мне податься. – К себе домой, в Лидс. Это ваша квартира. Вы имеете полное право там находиться. А если Нил вам угрожает, вы можете обратиться в полицию, и ему придется съехать. Кстати, о нем: как я уже говорила ночью, я бы на вашем месте и так подала на него заявление. Вы хоть в зеркало смотрелись? Терри, он вас жестоко избил, и нельзя просто так спускать ему это. И снова Терри готова была расплакаться. – Но я не могу. Не могу подать на него заявление. И я не хочу, чтобы он съезжал. Я люблю его. – Вам кажется, что вы его любите, – поправила Стелла. – И эти отношения не дают вам ничего хорошего. – Вы совсем его не знаете. Нил может быть очень ласковым. Честно, еще никто не был со мной так нежен, как он. – Глядя на ваше лицо, как-то сложно назвать Нила любящим и нежным, – иронично заметила Стелла. Она встала и продолжала, глядя на нее сверху вниз: – Господи, Терри! Я ведь не дурочка и понимаю, как все непросто в этой истории. Вы совершенно увязли в этих отношениях и, к сожалению, так и будете зависеть от этого человека, даже если он будет колотить вас каждую неделю. Вам кажется, что, кроме него, у вас никого больше не будет, но… – Мне так не кажется, – перебила ее Терри, – так и есть. У меня никого нет. Моя семья… – Ваша семья отвернулась от вас – очевидно, так. Но вы говорили о друзьях, которые были у вас, пока в вашей жизни не появился Нил. Вы отдалились от них, потому что он так захотел. Поймите же, вы сами вбили себе в голову, что, кроме него, у вас никого нет. Нил не явился к вам по велению судьбы. Он вынудил вас подчиниться. Это подло и низко. У такого человека на уме что угодно, только не ваше счастье. – Эти мои друзья были скорее знакомыми. В моей жизни нет никого, кто любил бы меня. Кого я могла бы любить. Вот если б я оставила тогда Сэмми… Стелла почувствовала, как у нее похолодели кончики пальцев и что-то сжалось в животе. «Даже не заикайся о Сэмми, – хотелось ей сказать. – Ты слишком далеко заходишь, и мне это совсем не нравится!» – Вы были слишком юны. У вас были все основания отдать его на усыновление. И, честно говоря, я рада за Сэмми. По крайней мере, ему не придется жить под гнетом такого отчима, как Нил. Терри побледнела, и Стелла поняла, что высказалась слишком резко. Она снова опустилась на скамью. – Простите. Это было грубо с моей стороны. – Да ничего, – пробормотала Терри. Она все еще возила чашкой по столу, так и не притронувшись к кофе. Затем подняла голову и впервые за это время посмотрела на Стеллу. – А можно мне остаться у вас на какое-то время? Пожалуйста. Кроме вас, у меня никого нет. Не надо считать нас близкими. Это заблуждение. Комок в животе стал еще плотнее. – Нет, Терри, так не пойдет. – Почему нет? Мы же… в каком-то смысле семья. У нас есть Сэмми. – Это не так, Терри. Мы усыновили Сэмми, но не вас. В нормальных обстоятельствах мы даже не знали бы друг о друге. И так было бы несравнимо лучше. – И все же мы знаем друг друга! – Теперь в ее глазах блестели слезы. Еще немного, и она снова расплачется. – И я еще тогда почувствовала привязанность к вам. Как будто мы всегда были знакомы. И смогли бы на самом деле стать близкими друзьями. «А вот нам так совсем не кажется». – Пожалуйста, Стелла! Куда мне еще податься? – Терри, мы не решим ваших проблем с Нилом. Не можете же вы провести у нас всю оставшуюся жизнь только потому, что боитесь возвращаться к себе домой! – Но пока вы здесь, можно мне остаться? – И что вам это даст? – Немного времени. Стелла представила последние дни отпуска в обществе Терри, и ей стало не по себе. В свой двадцать один год эта девушка оставалась в психологическом развитии тринадцатилетним подростком. Она доставила бы им больше хлопот, чем Сэмми. Понятно, что Терри нуждалась в помощи, но… «Мы не в ответе за нее. И я совсем не горю желанием брать на себя эту ответственность». В конечном счете ей вздумалось бы уехать с ними в Кингстон. Терри осталась без работы, и в Лидсе ее ничто не держало. И не имело значения, где ей искать новое место официантки. Мысль, что Терри на неопределенный срок поселится у них в гостевой комнате и незаметно станет четвертым членом семьи, стала решающей. Стелла поняла, что должна подвести черту. – Нет, Терри. Сожалею, но это наш отпуск. У Джонаса очень напряженная работа, и мы проводим мало времени вместе. Эти каникулы очень важны для нас, и нам бы хотелось провести их без гостей. Терри заплакала. – Но я боюсь возвращаться! – Так обратитесь в полицию. – Я не хочу потерять Нила! Стелла готова была рвать на себе волосы, но в этот день она и без того выглядела не лучшим образом. – Мы ходим по кругу, – произнесла она устало. Повисло молчание. Терри тихо всхлипывала в салфетку. К дому подъехала машина. Джонас и Сэмми не могли вернуться так рано, и Стелла сразу поняла, кто это. – Гадство! – промолвила она. Посмотрела в окно – и ее худшие опасения подтвердились. К ним пожаловал Нил Кортни. * * * Первое, что отметила Стелла, – это запах. От Нила несло по́том; было такое ощущение, словно он несколько дней не мылся и не менял одежду. С той первой встречи в Кингстоне Нил запомнился ей ухоженным человеком – пусть и в своей небрежной манере, но ухоженным. Такие, как он, придавали большое значение собственной внешности и ничего не упускали из виду. Теперь же его словно подменили. Возможно, причиной тому стал жаркий день в сочетании с ночной ссорой. Нил, по всей видимости, не спал и поэтому просто позабыл принять душ. Он выглядел измотанным, но самомнения и наглости в его манерах от этого не убавилось. Стелла вышла ему навстречу одна, Терри осталась на кухне. – Здравствуйте, Нил, – поздоровалась она холодно. Тот осклабился. – И вам привет. – Как я слышала, вы приложили немало усилий, чтобы разыскать наш дом. Не сказала бы, что это нормально. – Ну, я решил, что нам не помешало бы еще раз увидеться. Мы тогда очень мило посидели у вас в Кингстоне. И мне кажется, будет справедливо, если Терри захочет время от времени навещать своего сына. – Нам решать, когда подобные визиты уместны, Нил. Речь идет исключительно о Сэмми. Не о Терри и уж тем более не о вас. Нил снова ухмыльнулся. – К чему столько агрессии. Никто не собирается забирать у вас мальчика. Стелла старалась держаться хладнокровно. – Вряд ли это возможно. Ухмылка мгновенно сошла с его лица. Он указал на машину Терри, припаркованную во дворе. – Вижу, Терри у вас. Как я и думал.