Глава 20 На следующее утро Рори приготовила для меня кофе и завтрак к тому времени, когда я оделась, собрала волосы в хвост и почистила зубы. — Ты рано встаешь, — сказала я. — Я люблю утро. Раньше нет, но все изменилось. В тюрьме. Я кивнула. — Спасибо. — Я сделала несколько глотков кофе и взяла один из кексов, которые она приготовила. — Мне пора. Уверена, он уже ждет меня. — Перекинув рюкзак через плечо, я улыбнулась. — Хорошего дня. Я вернусь с работы около четырех. Если хочешь, мы можем поужинать вместе. — Посмотрим. Сегодня мы должны искать для меня машину. Так что кто знает, как пройдет мой день? — Хорошо. Пока, милая. — Пока. Фишер уже сидел в машине, когда я подошла к ней. — Доброе утро. — Он усмехнулся, когда я открыла дверь. Я уставилась на свой кекс, пытаясь запихнуть сумку в кузов, не раздавив при этом кекс. — Давай. — Фишер наклонился и взял кекс, чтобы подержать его для меня. Я подумала, не сказать ли мне «спасибо», но потом вспомнила, что злюсь на него за его поведение прошлым вечером. Бросив сумку на заднее сиденье, я забралась на пассажирское и пристегнула ремень безопасности. — Эй! — У меня в шоке открылся рот, и я задохнулась. Фишер съел половину моего кекса. — Ты придурок! Это был мой кекс! — Я схватила его за запястье одной рукой, а другой попыталась вырвать оставшуюся часть кекса из его хватки. К тому времени, когда он ослабил хватку, кекс стал похож на сплющенный шарик теста. — Упс… — он уставился на шарик в своей руке. — Ты тупой ублюдок! — В ту же секунду, как это прозвучало из моих уст, воздух наполнил мои легкие за долю секунды до того, как я закрыла рот ладонью. Глаза Фишера увеличились в два раза, он склонил голову набок, как собака. Я отвернулась и скрестила руки на груди. — Просто веди машину. Фишер выпрыгнул из машины. Мне было все равно, куда он направился. Мне было абсолютно наплевать на него. Через несколько минут он вернулся с еще одним кексом. — Теперь все в порядке? Я уставилась на кекс в его руке. — Что ты сказал Рори? — Я взяла кекс и держала его в руках, потому что больше не была голодна. Фишер перевел машину в режим движения и выехал на проезжую часть. — Я сказал ей, что откусил кусочек от твоего кекса. Ты впала в ярость и назвала меня тупым ублюдком. — Ты что? — Я мотнула головой в его сторону. — Не волнуйся. Она мне не поверила. Ты одурачила ее. Ты всех одурачила. Кроме меня. Я знаю тебя. И ты не такая уж невинная христианка, какой притворяешься. — Ну, ты не такой уж хороший парень, каким тебя все считают. Фишер бросил на меня кислый взгляд. — О, я абсолютно такой же хороший парень, каким все меня считают. Я уже несколько недель присматриваю за твоей незрелой задницей. Я насмешливо хмыкнула. — Ты неделями смотрел на мою незрелую задницу, а не присматривал за ней. — Ты, наверное, думаешь, что у тебя отличная задница. Но вдруг ты ошибаешься? Я снова начала насмехаться, но поймала себя на мысли. Нет. Я не позволю ему опустить меня до своего уровня жестокости. В очередной раз он доказал, насколько сильно его влияние на меня. Мое стремление поступать правильно. И мое желание быть добрым человеком. Фишер позволил мне немного помолчать, но только минут десять. Затем он заехал в автосалон. — Сколько ты планируешь потратить? Уф… Я планировала молчать с ним большую часть дня, но ему пришлось сделать первую остановку в этот день в автосалоне. — Я не знаю. Наверное, мне надо узнать у бабушки с дедушкой. Они должны будут перевести деньги на мой счет. — Ну, было бы разумно с твоей стороны сделать это, прежде чем предлагать поехать за машиной. Я нахмурилась. — Я подумала, что было бы разумно узнать, какую машину я хочу, прежде чем звонить им. Они обязательно спросят у меня о машине и о том, сколько денег мне нужно. — Ладушки. — Он заехал на свободное парковочное место и выпрыгнул из машины. Я вылезла как раз в тот момент, когда он обогнул грузовик спереди, придержал открытую дверь, затем закрыл ее за собой и запер. Он повернулся и направился к выставке машин. Я прислонилась спиной к двери грузовика и уперлась одной ногой в подножку. Через несколько секунд он оглянулся и увидел, что меня нет рядом с ним. Затем его взгляд переместился на меня. Повернувшись, он шумно выдохнул. Да, Фишер… Я не всегда ношу носки, и я оставляю за собой право обижаться на тебя, даже если ты везешь меня за покупками. Я сохраняла безэмоциональное выражение лица, ничего не выдавая, но требуя всего. Его ноги, обутые в ботинки, остановились прямо передо мной, он положил одну руку на бедро и склонил подбородок к груди. Еще один вздох. — Извинись, — сказала я. Очень медленно он поднял на меня взгляд, и одна сторона его рта скривилась в крошечной ухмылке. — За что? — Именно. Я рада, что мы оба согласны с тем, что тебе есть за что извиняться. — За кекс? Я кивнула. — Я принес тебе новый. — Но ты не извинился. — Действия говорят громче слов. Я. Принес. Тебе. Новый. Кекс. — А вчера вечером? Твоя несносность? Ты согласился пойти на свидание через… десять минут после того, как засунул свой язык мне в глотку? Ты постоянно отпускал неуместные шуточки в адрес Брендона, с которым ты встречался всего один раз. Что скажешь об этом?