От его пальцев я бредила, пьянела, не в силах сформировать связную мысль. — Фиш… Фишер… — Мои тяжелые веки на секунду сомкнулись. Он был неумолим. Я… я даже не знала. Но я не думала о том, что мои руки скованы. В голове не было достаточного количества крови, чтобы осознать свою клаустрофобию. Вся она скопилась вокруг чувствительного пучка нервов между ног. Он опустился на колени и… О Боже… трах… трах… трах… ТРАХНИ МЕНЯ! Десять секунд… не больше, я так быстро кончила, и я сделала это, когда Фишер положил одну руку мне на колено, держа мои ноги широко раздвинутыми, а другой рукой закрыл мне рот, заглушая мою несвязную цепочку нецензурных слов. Фишер убрал руку с моего рта, сел на пятки, как в тот день в парке, и положил обе руки на бедра. Его взгляд был прикован к тому самому месту, где несколько секунд назад находился его рот. Я не могла представить, как это выглядело. Я сдвинула ноги, и он медленно поднял взгляд вверх по моему телу, чтобы встретиться с моими глазами. Они были полны слез. — Теперь ты в порядке? Я моргнула, и слезы потекли по моему лицу. — Ты мой? — Моя нижняя губа дрожала. Фишер владел мной. Может быть, это было глупо и по-детски… может быть, это делало меня слабой женщиной, но я принадлежала Фишеру Мэнну. И больше всего на свете меня пугало то, что он не был моим. Он потянулся в задний карман и достал кусачки. Перекусив стяжки и отбросив тряпки в сторону, он наклонился и подхватил с пола мои трусики, натянул их обратно на ноги и поднял меня с табурета, чтобы закончить натягивать их на попу. Затем он надел на меня джинсы. Натянул. Молния. Пуговица. Закончив с ботинками, он завязал их с удивительной точностью, как в тот день, когда купил их для меня. Я стояла, обессиленная, сердце застряло в горле, а по щекам текли неудержимые потоки слез. Фишер снова встал и встретил мой взгляд. Он надел мне на голову запотевшие защитные очки, а затем большими пальцами убрал слезы. — Ты знаешь ответ на этот вопрос. — Пригнув голову, он поцеловал меня. Не сильно. Не требовательно. Не так, как тогда, когда он привязал меня к стулу. Он целовал меня так, словно… я была его, а… он — мой. — Иди, готовься к ужину. Я должен прибраться. — Его костяшки пальцев погладили мою щеку. Это был мой любимый жест. Такой нежный. Такой ласковый. Он заставлял меня чувствовать себя совершенно особенной. Я кивнула, повернув голову так, что его ладонь коснулась моих губ, и поцеловала ее. — Фишер… — Я усмехнулась. — Да? Моя рука переместилась на его ладонь и провела по ней так, что мои губы встретились с его запястьем. Я на секунду закрыла глаза, ощущая его пульс — биение сердца, которое я хотела бы назвать своим. Я хотела, чтобы оно билось для меня. — Я в порядке, — прошептала я. Глава 25 Я быстро приняла душ, надела свою самую красивую блузку и облегающие джинсы. Затем я подключила щипцы для завивки волос и немного подкрасилась. — Ты уже закончила? — Рори заглянула в мою ванную. — Да. — Я подкрасила губы. — Это не званый ужин. Тебе не обязательно наряжаться. Я пожала плечами. — Вчера было весело, когда ты мне завивала волосы. А с моей основной работой мне редко удается выглядеть нарядно. Так что… почему бы и нет? Я улыбнулась ее отражению в зеркале в ванной. — Ты абсолютно права. — Она взяла мою большую расческу и провела ею по волосам. — После освобождения мне потребовалось некоторое время, чтобы почувствовать, что я хочу приложить усилия. Но иногда мы это делаем. Даже если это касается только семьи и близких друзей. — Она взяла щипцы для завивки волос и кивнула мне, чтобы я села на сиденье унитаза. — Даже если это только для себя. Я закрыла глаза и напевала, пока она завивала мои волосы. Я любила это. Мне всегда это нравилось. — Я должна была сказать тебе, чтобы ты пригласила Брендона. Я открыла глаза. — Я не уверена, что мои чувства к нему такие же, как его ко мне. Я думаю, что он замечательный. И мы действительно легко сходимся в разговорах, но я не знаю, есть ли что-то большее. По крайней мере, для меня. Так что я просто не хочу, чтобы ты на это надеялась. — О, милая, я думаю, что ты просто не видишь этого. Часто самые лучшие дружеские отношения превращаются в прекрасные истории любви. Я не говорю, что он твой навсегда, но я хочу, чтобы ты всегда держала свое сердце открытым для того, чтобы позволить любви расти. Не все в жизни начинается с искры и улетает в небо на волне бабочек. — Вы с папой сначала были друзьями? — Нет. — Она засмеялась. — Это были искры. — Очевидно, эти искры сработали для вас двоих. Она медленно, нерешительно кивнула. — Не сработали. Потому что она попала в тюрьму. Я открыла рот, чтобы спросить ее почему. Почему она выращивала марихуану? Почему она рисковала всем ради наркотиков? Но я знала, что Роуз и Тиффани ждут нас на крыльце. А Фишер был наверху и принимал душ. Время было неподходящее. — Вот. — Она отключила щипцы для завивки. — У тебя самые красивые волосы. — Она провела пальцами по моим темным кудрям, чтобы немного растрепать их, придав волосам вид пляжных волн. Я усмехнулась. — У меня твои волосы. — Только лучше. — Она поцеловала меня в щеку. — Пойдем поедим. Ты не могла бы сбегать наверх и постучать в дверь Фишера? Скажи ему, что все здесь и ужин готов. — Конечно. — Я сдержала свой энтузиазм внутри. Пойти за Фишером? Да, пожалуйста. Пока Рори несла поднос с напитками к крыльцу, я побежала наверх и открыла дверь. Фишера на кухне не было. Поэтому я прислушалась, не идет ли он, пока я шла к его спальне. Как только я взялась за ручку, он открыл ее. От его чистого запаха у меня чуть не подкосились колени, не говоря уже о его убийственной улыбке. Джинсы. Футболка. Мокрые волосы.