– Отдохнуть захотелось, можно сказать, на заслуженную пенсию вышел, – отозвался Гаранин. И я как-то сразу поняла, что соврал. Не знаю, почему и зачем, но соврал. – А почему именно туда? У тебя такие навыки и опыт… – Подвернулась удачно, – продолжил отмахиваться полковник. – Тихое, спокойное подведомственное учреждение. Почти курорт. – Как это «подведомственное»? – растерялась я. – Мы же от Академии наук… – Наивная женщина, – развеселился начбез. – Все исследовательские объекты в космосе, удаленные от обитаемых миров, принадлежат юрисдикции ДаРа. И многие не исследовательские тоже. Ты наелась? – Да. Вернее, нет, но больше я это есть не могу. – Значит, наелась. Иди ложись спать, я тут приберу, чтобы нам без завтрака не остаться. – Я не смогу там спать, – призналась, с неприязнью косясь на вывороченные корни. – Куда ты денешься, – и не подумал проявить сочувствие Гаранин. – Там же насекомые! А если что-нибудь за шиворот заползет?! – поежилась от одной мысли об этом. – Омерзительно! Можно я лучше тут, снаружи?.. – Жить хочешь? – оборвал причитания полковник. – Тогда лезь в нору. Умеет он уговаривать… Глава 3 Рыбохотпчелоконтроль Опасалась я правильно, толком выспаться в этом месте так и не получилось. Было душно, жестко, постоянно что-то мешало и куда-то не туда упиралось, песок и земля на коже заставляли ежиться, чесаться и ощущать прикосновения мерзких лапок насекомых. С одной стороны царапали и щекотали корни, с другой – больно давили неровности костюма Гаранина, который лежал с краю. Хорошо еще одежда, а вернее, многострадальный халат неплохо защищал от холода. Кроме того, с наступлением ночи в лесу закипела жизнь, постоянно кто-то пробегал мимо, заставляя сжиматься и ждать нападения. А стоило закрыть глаза – и из темноты выскакивали террористы, мир взрывался цветными вспышками и погибал в огромной черной дыре. Полковник несколько раз недовольно шипел, когда я особенно сильно дергалась, я шипела в ответ. Несколько раз забывалась в полусне, но быстро вскидывалась от очередного кошмара. Так и прошла ночь. Не знаю, удалось ли отдохнуть Гаранину с такой беспокойной соседкой. Он выбрался из укрытия, когда снаружи едва-едва рассвело. Стало посвободнее, но в отсутствие мужчины я начала еще старательней прислушиваться к окружающему миру, вынужденная бороться, ко всему прочему, и со страхом остаться в одиночестве. То ли начбез уйдет и бросит меня тут, то ли его сожрет какая-нибудь местная живность… В общем, долго я в одиночестве не выдержала и выбралась наружу, старательно отряхиваясь и ероша волосы. Хорошо, что они у меня черные, жесткие – сосульками не слипаются, грязь хотя бы не видна, пусть и чувствуется. Радовали меня в это утро только практичность собственной прически и отсутствие рези в животе и тошноты: значит, вчерашняя неведомая зверушка усвоилась хорошо. В остальном настроение было отвратительным, да и погода – ему под стать. Зябко и сыро, в воздухе то ли частая морось, то ли редкий туман. С листьев печально капало. – Там ручей. – Гаранин вместо приветствия махнул рукой в сторону. – Вода нормальная. Я молча поплелась в указанном направлении. Уточнять, насколько он уверен в нормальности воды, не стала. Какая разница, в самом деле! Можно подумать, у нас есть выбор. Ручей оказался достаточно большим и очень холодным. Я долго и старательно терла лицо, пыталась поливать себе на голову, чтобы промыть волосы, пока покрасневшие руки не свело от холода. Ни хорошего настроения, ни желаемой бодрости все это, увы, не прибавило. – Ты в него упала, что ли? – спросил полковник, когда я опустилась на корточки у костра, протягивая к огню озябшие руки. – Без комментариев, – ворчливо ответила, не глядя в его сторону. Горячие язычки пламени слегка разогнали меланхолию. Но вскоре погода определилась, непонятное нечто превратилось в дождь, и идти куда-то окончательно расхотелось. Гаранин тоже не выглядел бодрым, но мы оба проявляли взаимную сдержанность, не срывая дурного настроения. Это дома можно поругаться и спокойно разойтись, а здесь подобной возможностью обладал лишь полковник. Но благородно ею не пользовался. Вот и оставалось обоим сидеть, недовольно кривиться в предвкушении завтрака, слушать стрекот дождя по листьям. И думать о том, что скоро придется плестись дальше через лес, и вряд ли у начбеза есть какой-то прибор, способный определить, насколько затянется непогода. – Ты чего? – пробормотала я, когда Гаранин поспешно, одним пружинисто-хищным движением встал и пристально вгляделся в мокрую бирюзовую хмарь леса. – Ты не слышишь? – напряженно спросил он, отстегивая от крепления на бедре оружие. – Не слышу чего? – озадачилась я. И только теперь поняла, что стрекотал не дождь, больше того, звук явно приближался. Тоже медленно поднялась. – За спину! – скомандовал полковник, и я послушалась безоговорочно, затаилась между бронированным мужчиной и ненавистным древесным комлем. Но через пару мгновений не выдержала и все-таки любопытно высунулась из-за плеча. – Как думаешь, что это? Какие-то животные? – Скоро узнаем. Если что – в нору, поняла? – Да. – Высказывать в очередной раз собственное отношение к этому месту я не стала, уточнять, если что, – тоже. А через несколько секунд на прогалину выбралась… выбралось… – Оно живое? – шепотом спросила я, но Гаранин пристально следил за появившимся существом и не стал отвлекаться даже на то, чтобы предостерегающе шикнуть. Больше всего оно напоминало какое-то насекомое вроде паука, но одновременно с этим механизм, потому что откровенно поблескивало металлом и не имело ни глаз, ни пасти. Огромное, метра три в высоту, с длинными суставчатыми ногами, оно ловко лавировало между деревьями, а на свободном месте возле нашего лагеря опустилось на брюхо. На спине существа сидел мужчина. То есть человек. То есть совсем человек. Он не просто выглядел похожим на человека, в чертах его лица не было даже намека на инаковость. Если бы не экзотический транспорт, я бы точно решила, что мы попали на какую-то из колоний Союза. Следом за первым из леса выбежала еще пара гигантских насекомых со всадниками, а чужак тем временем спрыгнул на землю. Нет, насчет его обыкновенности я приврала. Да, это был человек, но был он потрясающе хорош собой. Словно ненастоящий, как лицо какой-то рекламной кампании, собранное стремящимся к идеалу дизайнером. Два метра ростом, фигура атлета, обтянутая эластичным серебристым комбинезоном. Белоснежные длинные волосы, собранные в сложную косу с какими-то вплетенными фитюльками – толстенную, с мою руку. Я даже на мгновение позавидовала подобному богатству. Глаза ярко-синие, большие, такие… затягивающие. Глаза от удивления при виде нас еще больше расширились. Потом совершенно очерченные губы тронула легкая улыбка – и мужчина что-то сказал. Мой лингвистический имплант, увы, никак не отреагировал – этого журчащего, мягкого языка он не знал. А вот Гаранин вдруг ответил на том же наречии, чем еще сильнее озадачил собеседника. – Ты что, знаешь этих?! Полковник отрицательно дернул головой и вскинул руку, жестом прося меня замолчать. С минуту они что-то обсуждали, к разговору присоединились еще двое мужчин. Тоже, кстати, сногсшибательные красавчики – один такой же блондин, второй светлый шатен. Я ужасно страдала оттого, что не понимала слов, но, судя по тому, что оружие Гаранин опустил и даже как будто слегка расслабился, прямо сейчас нас убивать не планировали. Потом полковник вовсе убрал пушку, и я почти успокоилась, даже немного высунулась из-за его широкой спины, чтобы лучше видеть. Через пару секунд начбез обернулся, подхватил меня под локоть и потянул к аборигенам. Однако возникло неожиданное препятствие, шатен заступил ему дорогу и принялся что-то втолковывать. Внутри все заледенело от накатившей жути: что, меня они брать не хотят?! Гаранин некоторое время препирался, причем аборигены махали руками на свои аппараты и что-то хором доказывали, а полковник упрямился. Но потом, явно нехотя, сдался и обернулся ко мне. – Значит, так. Мы с тобой упали, похоже, в заповеднике или заказнике, а это – местные егеря. То есть черт знает, кто они на самом деле, но лингва считает такой перевод наиболее близким. – И что, нас за ту тварь сейчас расстреляют? – испугалась я. – Она жутко редкая и уникальная? В это мгновение блондин номер два запрыгнул на своего зверя и пустил его, кажется, в ту сторону, откуда мы пришли. Решил похоронить останки? – Нет, они даже не заикались о наказании. Наоборот, приятно удивлены, что мы выжили. – А тут, случайно, не травят людей дикими зверями? Может, они как раз хищникам охоту устраивают?! – еще сильнее напряглась я. – Да не похоже, – неопределенно хмыкнул начбез. – Они явно настроены дружелюбно и настаивают на том, чтобы отвезти нас в город, пока не пришли новые хищники. Но мне категорически не нравится желание нас разделить. Аргументируют невозможность ехать на одном транспорте не отсутствием места, а грузоподъемностью, и тут уже не поспоришь. – А, ты об этом ругался! – облегченно вздохнула. – А то уж я подумала, меня вообще брать отказываются. – Как раз наоборот, – возразил Гаранин. – Тебе они очень рады и еще поспорили за честь везти, а меня делили по остаточному принципу. У них к тебе слишком сильный и явный интерес, чтобы объяснять его только любопытством. И это нехорошо. Будь осторожна. Помни, аборигены – не друзья, и кто знает, что у них в головах. – И что именно им от меня может быть нужно? – кисло спросила я. Оставаться один на один с кем-то из аборигенов, даром что они те еще красавчики, совершенно не хотелось. Гаранин прав, это совсем не друзья и даже не обязательно люди. Вдруг они меня как деликатес воспринимают? А привлекательной внешностью заманивают… – Всякое может быть, – поморщился полковник. – Но оставаться в лесу в любом случае не вариант. Скептический взгляд, которым мужчина окинул мелкую меня в грязном халате, совершенно не обидел. Понятно, что один бы он где угодно продержался, но не с таким балластом. – А откуда ты знаешь их язык, если с ними контакта нет? – А я и не знаю. Это лингва расширенная, как у контактеров, с каким-то хитрым алгоритмом и кучей баз, она с лету умудряется переводить, – пояснил начбез. – Твоя самообучается? – Вроде должна, но ей нужна база, – с сомнением ответила я. – Хорошо. Если нас не разделят, займемся твоим обучением. Если разделят… Будь осторожна, я постараюсь тебя найти. – Только сам никуда не вляпайся! – попросила с тревогой. – Да уж сильнее вроде бы некуда, – Гаранин насмешливо подмигнул и подвинул меня к первому блондину. Видимо, именно этот абориген выиграл спор. К нашему разговору он прислушивался с интересом и улыбкой, но не было похоже, что понимал сказанное. Надеюсь, что не понимал. Блондин протянул руку. Я неуверенно оглянулась на Гаранина, но тот ничем не мог помочь, оставалось лишь принять приглашение. Предложенная ладонь была сильной, теплой и совершенно человеческой на ощупь.