– Можешь идти, Шауб. Обергруппенфюрер немедленно удалился, мягко прикрыв за собой дверь. Как и было запланировано, совещание началось в три часа дня. Начальник штаба сухопутных войск Гудериан должен был доложить обстановку на Висле, но совсем неожиданно оно пошло по другому руслу. – Мой фюрер, наш народ в последние месяцы испытывает небывалые лишения, – заговорил Гудериан. – Уже никого не удивляет, что каждый день американские и английские бомбардировщики буквально до основания уничтожают по нескольку наших городов. Люди лишены элементарного жилья, особенно страдают дети. Некоторые из них замерзают от холода. А с востока в глубь Германии идут потоки беженцев, спасаясь от наступления русских. У местного населения огромнейший страх перед русскими. К сожалению, зачастую наши войска отступают неорганизованно, хаотично, чем только усиливают боязнь местного населения. Мне довелось видеть эту удручающую картину с воздуха. По дорогам тянутся длинные колонны беженцев вперемешку с военными частями. Они легко становятся жертвами бомбардировок. Если военные как-то обучены прятаться и защищаться от воздушных налетов, то гражданское население даже не представляет, что ему делать в подобных случаях. А ведь в колоннах следуют в основном женщины и дети. Часто на дорогах перед танковыми заграждениями возникают настоящие столпотворения. Людям в самый разгар зимы приходится дожидаться часами, чтобы пройти дальше. Больные и дети замерзают, тем более что в этом году зима особенно сурова. – Послушайте, Гудериан, – вскипел Гитлер, – вы лезете не в свои дела! И без вас есть кому заниматься этими вопросами! – Мой фюрер, я просто хотел обратить ваше внимание на то, что очень страдает местное население. А потом колонны с беженцами своей неуправляемостью и хаотичностью очень осложняют маневры воинским подразделениям. А наша техника… – Вы не о том сейчас говорите, Гудериан, – вновь повысил голос рейхсканцлер. – Чтобы немцы не боялись русских, нужно сделать так, чтобы русские боялись немцев! Нужно бить их на всех фронтах! Вот тогда мы переломим ситуацию и погоним их обратно. А для этого нужно сражаться за каждую деревню, за каждый дом! – до хрипоты кричал Гитлер. – Гиммлер… – Да, мой фюрер, – вышел вперед рейхсминистр. – У нас возникли сложности на Висле. Наша задача не дать русским перейти Одер. А потом мы погоним их обратно! Вы назначаетесь командующим группой «Висла»! Надеюсь, что с вашей педантичностью и отменным чутьем на нужных людей вы организуете в войсках порядок и дисциплину. Поставите на ключевые места самых достойных и опытных командиров, способных переломить ситуацию. – Сделаю все возможное, мой фюрер. – Мой фюрер, как начальник штаба сухопутных войск я возражаю против такого назначения. У рейхсминистра недостаточно опыта для руководства крупными боевыми соединениями. На такую должность нужно поставить человека, который успешно зарекомендовал себя в наступлении. – И кого вы мне можете предложить, Гудериан? – с сарказмом спросил Адольф Гитлер. – Может, Манштейна? Буша? Или, может быть, Фрисснера? Или у вас есть какие-то другие достойные кандидатуры? – Мой фюрер, рейхсминистр не самым должным образом проявил себя на Западном фронте во время Эльзаско-Лотарингской операции. А воевать с русскими будет куда сложнее. – Я не стану отменять свое решение, Гудериан. Уверен, что Гиммлер делом докажет, что я оказался прав на его счет. Знайте, Познань для нас на сегодняшний момент самый важный город. У вас есть на примете человек, который сумел бы организовать достойную оборону города? – Да, мой фюрер, такой человек имеется. – Кто это? – Это полковник Гонелл[38]. Сейчас он начальник пехотного училища в Познани. Имеет немалый боевой опыт. Воевал на Восточном фронте. – Пусть будет полковник Гонелл… Если вы в нем уверены, передайте ему вот что… Пусть держит город до самого последнего солдата. Только так мы сумеем остановить русских. А теперь, Гудериан, расскажите, какая обстановка в Пруссии. Хочу сразу сказать, что мы не можем отдать Кенигсберг русским ни при каких обстоятельствах. Пока город находится в наших руках, я могу сказать всему немецкому народу, что в Пруссии находимся мы, а не русские. * * * Вернувшись в свое убежище – сравнительно небольшую комнатку, где у одной стены находилась неширокая деревянная кровать, а у другой стены – стол с настольной лампой, удобным кожаным креслом, – Генрих Гиммлер немедленно вызвал к себе полковника Гонелла, прибывшего в Берлин на совещание, с которым был знаком последние три года и знал, как весьма грамотного начальника пехотного училища. Подняв трубку, рейхсминистр позвонил в канцелярию: – Полковник Гонелл у вас? – У нас, господин рейхсминистр, – услышал он голос адъютанта. – Приведите его ко мне немедленно. Еще через пятнадцать минут в небольшой кабинет Гиммлера в сопровождении офицера охраны вошел сорокалетний полковник с пронзительным острым взглядом. Распрямив и без того ровную спину строевого офицера, он вскинул руку и поприветствовал рейхсминистра: – Хайль Гитлер! – Хайль, садитесь, полковник, – указал рейхсминистр на стул напротив себя. Когда Эрнст Гонелл сел, продолжил: – Вы знаете, что сейчас происходит на Восточном фронте? – Да, господин рейхсминистр. Русские стоят на Висле и пытаются пробиться к Одеру. – Именно так… Час назад фюрер назначил меня командующим группы армий «Висла». Мы очень надеемся, что сумеем переломить ход войны и вытеснить русские армии с нашей земли. Я знаю, что выпускники познаньского училища, которое вы возглавляете, в армии пользуются немалым авторитетом. Уверен, что во многом здесь ваша заслуга. – Стараюсь быть полезным Рейху и фюреру. – Похвально. А что вы можете сказать о фортификационных сооружениях Познани? – В городе очень серьезные укрепления. Вокруг городских стен эшелонированная оборона, пробить ее чрезвычайно трудно. – Соглашусь с вами… Наши военные инженеры немало сделали для обороны города. Как тут мне доложили, – глянул он на бумагу, лежавшую на столе, – крепость включает восемнадцать фортов, пятьдесят четыре дота, а цитадель считается и вовсе неприступной. Но чтобы задержать русских, этого мало… Как вам комендант города генерал-майор полиции Маттерн[39]? – Мы с ним хорошо сработались. – Не сомневаюсь… Генерал-майор Маттерн человек старательный, дело свое знает очень хорошо, но у него недостаточно боевого опыта. В условиях войны комендантом такого стратегически важного города, как Познань, должен быть человек, в достатке понюхавший пороха, который сумеет организовать достойную оборону. Я вас знаю как человека очень деятельного, смелого, с непреклонной и твердой волей, для которого воинский долг не пустые слова… У вас блестящий послужной список. Все ваши сослуживцы, с которыми я разговаривал о вас, высказываются в ваш адрес как об очень талантливом и мужественном командире. Что вы скажете, если я предложу вам стать комендантом города и организовать оборону? – Я готов, господин рейхсминистр, – с готовностью отозвался полковник Гонелл. – Хорошо. Сегодня же я подпишу указ о вашем назначении на должность коменданта города Познань. На время обороны города у вас будут самые широчайшие полномочия. На вверенной вам территории вы будете вторым человеком после фюрера. Запомните это! Ваши приказы никем не обсуждаются и не оспариваются. Но за все, что будет происходить в городе, вы будете нести персональную ответственность! Передаю вам слова фюрера: вы должны держать город до самого последнего солдата. Не забывайте о том, что если русские возьмут город, то для них открывается дорога на Берлин. За оставшееся время вам нужно будет как следует организовать дополнительную линию обороны. По нашим предположениям, Познань должна оттянуть на себя силы двух армий, а значит, в этом случае на других участках фронта нашим солдатам будет легче и у них появится возможность не только обороняться, но и перейти в наступление по широкому фронту. Не забывайте, что каждый час, каждая минута, которую русские проведут под крепостью, приблизит нас к победе. Мы рассчитываем, что крепость продержится, по крайней мере, пять месяцев. Даже если вокруг вас сомкнется кольцо, не страшно, мы эвакуируем вас на самолетах. Боеприпасов и продовольствия в подвалах крепости хватит на многие месяцы. – Господин рейхсминистр, я сделаю все от меня зависящее, чтобы русские сломали свои зубы о стены крепости. – Очень надеюсь, что так оно и будет, полковник. Когда вы можете отправиться к месту новой службы? – Могу отбыть прямо сейчас. – Вам не нужно собирать вещи? – Мои вещи – это моя шинель и мой планшет. Генрих Гиммлер понимающе кивнул: – Слова настоящего прусского офицера. Тогда можете уже сейчас вылетать в Познань и принимать дела у генерала Маттерна. Кажется, ваш дед был прусским генералом? – Так точно, господи рейхсминистр! Я из потомственных прусских офицеров. В нашем роду все мужчины были военными. Тогда-то он воевал в Эльзасе. Мне довелось тоже пройтись этим путем. – Но он воевал с французами, вам же достался противник покрепче. Кажется, у вас был еще брат? – Именно так. К сожалению, он погиб под Смоленском. – Мне очень жаль, полковник. Уверен, что у вас будет еще время навестить вдову своего брата. К сожалению, мы не всегда успеваем воздать должное нашим героям… В Познани вы уже приземлитесь генерал-майором. Это самое малое, что я могу сделать за вашу безупречную службу. – Я оправдаю ваше доверие, господин рейхсминистр. – Кажется, генерал-майора Маттерна зовут Эрнст, так же, как и вас. – Именно так, господин рейхсминистр. Гиммлер сдержанно улыбнулся: – Получается, что один Эрнст сменил другого… Надеюсь, что в постоянстве имен содержится некий глубокий смысл. Ваше имя означает благородство. Вы занимаетесь благородным делом, стоите на рубежах Рейха и сдерживаете орды славян. Что может быть еще благороднее? А теперь давайте прощаться, и держите меня в курсе всего, что происходит в Познани. Глава 13 У меня есть приказ фюрера В Первую мировую войну Эрнст Маттерн служил в саксонском пехотном полку и, воюя против Российской империи, сумел дорасти до чина оберфельдфебеля. По окончании боевых действий он получил звание лейтенанта. Вместе с сослуживцем уехал в Дрезден и решил пойти работать в полицию. Расследовал криминальные дела и числился на хорошем счету у начальства, а когда к власти пришла национал-социалистическая партия во главе с Гитлером, то ему неожиданно предложили перейти в VI управление[40], что было явным повышением, где он занимался разведывательной деятельностью на территории Советского Союза. В новом деле Эрнст Маттерн достиг немалых успехов. Его стали продвигать по службе. Благодаря его настырности и чутью в Дрездене была раскрыта разветвленная коммунистическая подпольная сеть, связанная с Третьим интернационалом. Затем его в качестве начальника Первого отдела перевели в родной Кенигсберг, где он сумел разоблачить многочисленную группу, связанную с британской разведкой. Получив звание майора, Маттерн находился на командной работе в различных пехотных частях. В 1940 году получил звание полковника и был назначен начальником военно-технической школы. Еще через год Эрнста Маттерна назначили командиром пехотного полка, с которым он участвовал в войне с Советским Союзом. Провоевал недолго, был серьезно ранен. Некоторое время полковник Маттерн служил в запасном полку во Франции, был командиром учебного лагеря. А в октябре 1944 года был назначен комендантом крепости Познань с присвоением звания генерал-майора. Прежде бывать в Познани ему не доводилось, но едва увидев старинный, утопающий в зелени город, он влюбился в него тотчас. Кому может не понравиться средневековый город с зелеными парками, просторными площадями, широкими улицами; раннесредневековыми кварталами с узкими изогнутыми улочками; костелами с высоченными островерхими крышами с длиннющими и тонкими, словно иглы, шпилями; с красивыми современными мостами, перекинутыми через полноводную живописнейшую Варну. И вот сейчас, ощетинившись оружием, город не был похож на себя прежнего, очень уютного и удобного. Грузно поднявшись из-за стола, генерал-майор Маттерн накинул на плечи шинель и вышел из кабинета. Штаб обороны города располагался в цитадели – огромной крепости пятиугольной формы, со стенами толщиной более двух метров. Как и положено для столь серьезного укрепления, в каждом углу были возведены дополнительные сооружения – редуты, равелины, способные отражать натиск штурмующих. Внутри самой крепости, представлявшей небольшой городок, находился целый ряд подземных сооружений, в том числе небольшие здания для хранения продуктов и склады для оружия. Немало было и убежищ, в том числе скрытых. Генерал-майор Маттерн невероятно гордился тем, что именно ему была доверена честь стать комендантом столь впечатляющей крепости. Но сейчас, стоя на восьмиметровой стене, он понимал, что эта ноша не для него. Несмотря на толщину крепостных стен, вопреки многочисленным бойницам, амбразурам, колоссальному количеству новейшего вооружения, которым был напичкан буквально каждый метр, невзирая на глубокий ров с высоким земляным валом, русские крепость возьмут. Было ветрено и туманно. Подняв воротник, генерал-майор смотрел на восток, откуда в скором времени должны появиться русские танки. Они всегда появляются очень неожиданно, словно из ниоткуда. Презрев страх, они ползут на огнедышащие орудия и побеждают. – Господин генерал-майор, может, вам принести шаль? – спросил ординарец, безусый юноша, увязавшийся следом. – Тут ветрено.