Я открываю рот, чтобы возразить, но он смотрит на меня так странно. Так, словно я еще один Джаред. Мои руки дрожат, пока я листаю телефонную книгу в поисках номера Эвана и злюсь на себя за то, что приходится просить его о помощи. Я не хочу, чтобы Эван знал об этом. — Он знает, какая у тебя сегодня лекция? — спрашивает Олли, словно прочитав мои мысли. — Нет. — Волнение, которое я пережила сегодня, напрочь вытеснило из головы реальность. Скрыть — лучше, чем бороться со страхом весь день напролет. Так что я ничего не сказала Эвану. — Тогда не рассказывай ему, отчего ты чувствуешь себя плохо. Если не хочешь говорить, скажи, что живот болит, или что-нибудь типа того. Я хмурюсь. — И почему я должна это сделать? — Просто подумал, что ты можешь хотеть этого. Чтобы он не суетился вокруг тебя. Ты ведь не терпишь суеты, верно? — Он приподнимает бровь. Я звоню Эвану, говорю ему, что у меня болит живот, и прошу отвезти меня домой. *** ЭВАН Я сижу на уроке, когда мой телефон начинает звонить, поэтому я извлекаю его из кармана и вижу пропущенный от Несс. Обычно Несс не звонит мне днем; как правило она запирается в своем медицинском мирке до самого вечера. Мы не разговаривали с тех пор, как она обиделась на меня из-за того, что я не смогу пойти с ней на вечеринку медсообщества, так что я уверен, что речь пойдет о том, чтобы я не приезжал сегодня вечером. Но я не хочу ругаться. Блеск. Десять минут Шекспировской драмы спустя, я собираюсь с духом и перезваниваю ей. Несс звучит ужасно. Хриплым голосом она сообщает мне, что ей нехорошо. Я обещаю забрать ее так скоро, насколько смогу, чувствуя облегчение из-за того, что звонок оказался не тем, о чем я подумал. Быстрая пробежка по кампусу, и я обнаруживаю ее, сидящей на ступеньках возле медакадемии вместе с Олли. Внутри просыпается уже знакомая ревность. Он не касается Несс, но все равно находится очень близко. А его куртка укрывает ее плечи. Несс выглядит так же ужасно, как и говорит — бледность добралась даже до ее обычно румяных губ. — Ты в порядке? Заболела? — спрашиваю я, опускаясь рядом с Несс и гладя ее по ноге. Несс опускает голову на мое плечо, и я обнимаю ее рукой. — Нет. Пока нет. — Выглядишь паршиво, — говорю я и глажу ее по холодной щеке. — Ага, спасибо. Теперь мы можем поехать домой? — Она снимает куртку с плеч и отдает ее обратно Олли. Олли перекидывает куртку через колено. Я снимаю свою куртку и надеваю ее взамен. Олли тихонько смеется, и я бросаю на него взгляд. Я не ошибся. Он хочет Несс. — Спасибо, Олли, — благодарит она, пока я помогаю ей подняться. — Обращайся. — Он тоже встает и даже не смотрит в мою сторону. Я сравниваю себя с ним. Я уже сравнивал себя с ним несколько раз, но не в физическом смысле. Конечно, он умнее меня, да и семья у него явно получше. В смысле, нужно же шикарно жить, чтобы иметь имя вроде Олли, разве нет? И перспективы у него намного лучше моих. Искусствовед или врач — какие могут быть сравнения? Олли высокий, чуть выше меня, и такой же коренастый. Хотя не похоже, чтобы он качался. Не знаю, мне кажется, он вполне обычный. Зачем ты вообще об этом думаешь? Несс любит меня. И мне не стоит волноваться из-за этого. Подозреваю, что вся эта гребанная фигня снова выплыла наружу. Что еще хуже: я совершенно не знаю, как строить отношения; все мои отношения до Несс не длились больше недели. — Идем, бабочка, — говорю я, прижимая ее к себе. — Мило, — вставляет Олли. Несс утыкается головой мне в грудь, тихо бормоча ругательства. Могу поспорить, это убило ее. Она ненавидит быть слабой. Но иногда ей требуется забота, неважно, хочет она того или нет. — Спасибо, что присмотрел за ней, — говорю я ему. Он пожимает плечами. — Она не хотела, чтобы я это делал. Отлично. — До завтра, Несс. Внутри меня снова вспыхивает ревность. Несс. Когда это она успела стать для него Несс? *** И почему меня это так гложет? Олли называет ее Несс. Когда мы приезжаем к ней, я опускаю ее на диван и накрываю пледом. — Я в норме, — говорит она, сбрасывая одеяло. — Несс, которую я знаю, не в норме, если ей требуется не один, а сразу двое мужчин для присмотра. Она посылает в меня ничего не выражающий взгляд. — Никто мне не нужен. Я ухмыляюсь ей, и она фыркает, пока я убираю выбившуюся прядь волос с ее глаз. — Мне нравится присматривать за тобой в одиночку. Но обычно у меня нет шансов. Из ее горла вырывается насмешливый звук, так что я целую ее в нос. — Тебе нужно что-нибудь принести прежде, чем я уйду? — Уйдешь? — Ее брови удивленно поднимаются. Я думал, она не хотела, чтобы я бегал вокруг нее. Боже, порой ее вообще не понять. — Я уезжаю в Ланкастер сегодня вечером, помнишь? — Она должно быть и вправду больна, раз забыла об этом. — Ах да, точно. Сомкнутые губы Несс говорят о ее недовольстве. Но я должен вернуться. Люси становится все более одержима идеей видеться с нашей матерью каждый день. Люси сообщила мне, что Фэй оставила ей сообщение с просьбой навестить ее, и Люси пообещала приехать на этих выходных. Когда она сказала мне об этом, я запаниковал. Самостоятельная встреча Люси с Фэй — ужасная идея по многим причинам. Вот почему я снова и в последний раз согласился помочь ей в этом. Я колеблюсь, раздумывая, говорить ли Несс о ситуации с Фэй. Я бы хотел рассказать ей об этом, но большая часть меня сопротивляется. Я не хочу пускать Фэй в свой новый мир, втягивая в это Несс. Да, я снова разделяю свою жизнь на части. К тому же, Несс ведь больна, не так ли? Я не хочу беспокоить ее этим. — Прости. Мы еще наверстаем. Я запланировал кое-что особенное на следующие выходные. Несс зевает. — Хорошо. Но, на самом деле, нехорошо. Рубашка Несс сползает на сторону, оголяя плечо и черную лямку лифчика. В моей голове мгновенно возникает желание избавить ее и от того, и от другого. Я касаюсь губами ее плеча, потом целую шею и ухо. Она уворачивается от моей головы, жалуясь на щекотку. Держа ее за плечи, я растираю ее шею по кругу большими пальцами, стараясь не представлять ее голой. — Хотелось бы мне, чтобы ты не болела, — мурчу я. Ее бледное лицо розовеет, и она отталкивает меня. — Тем не менее, я больна. Она смягчается и кладет руку мне на грудь. Несмотря на то, что сейчас только два часа дня, дыхание Несс замедляется, и она проваливается в сон. Это один из моих самых любимых моментов — умиротворение, которое нисходит на меня, пока Несс находится в моих руках, и я знаю, что она моя. Несс ерзает, сильнее обхватывая меня за талию и удобнее устраивая голову у меня на груди, вздыхая во сне. Оставить ее сегодня — вдвойне сложно, потому что я не знаю, с чем мы с Люси столкнемся в эти выходные. ГЛАВА 7 ЭВАН Так вот где бы я оказался, если бы Фэй забрала нас с собой. Люси сжимает в руке адрес, а я паркуюсь на улице, пытаясь понять, какой из домов принадлежит Фэй. Окна некоторых домов заколочены, стены расписаны граффити, в саду лежат кучи мусора из старой мебели и сломанных телевизоров, через которые пробиваются сорняки. Я смотрю на разрушенную ограду сада и вижу детей, бесцельно болтающихся на улице. На вид им не больше десяти, а вид важный, как у подростков. Повзрослели раньше времени. Звук, с которым Люси грызет свои ногти, сопровождает нас всю дорогу по автомагистрали и жутко меня раздражает. Перед выходом Люси сменила одежду четыре раза, в итоге остановившись на одном из своих ярких богемных образов из юбок и блуз. Типичный образ Люси. Прямо, как я и говорил — она должна быть собой. Сейчас она сжимает свою сумку так сильно, что ее костяшки белеют. — Ты зайдешь со мной? — спрашивает она. Я бьюсь головой о подголовник. — Нет. И перестань меня уже об этом спрашивать. Она снова начинает грызть ногти.