Эван берет меня за руки. — Я хочу жить нашей жизнью. Я убираю руки, увидев в его взгляде кое-что еще. — Не видел тебя такой злой с той ночи в Паксосе, — говорит он тихо. К моему лицу приливает жар. — Тогда были другие дни! Сейчас все серьезно! — Нет, все точно так же. И я хочу закончить ссору тем же способом. — Он тянется к моему лицу, но я отстраняюсь. — Мы не в долбанной Греции! — восклицаю я, не желая быть втянутой в это. — Хотел бы я, чтобы мы были в Европе. Солнце и свобода. Только ты и я. И никаких забот, — он замолкает. — Хотел бы я прижать тебя к стене в тихом переулке возле нашего любимого ресторана и справиться с нашими проблемами другим способом. Тогда мы справлялись с ними только так. Я знаю, что он делает. И он знает. Воспоминания о необузданной страсти той ночи, заставляет мое сердцебиение ускориться. — Даже не думай об этом, мать твою! Это реальная жизнь! В какой-то момент мы смотрим друг на друга с вызовом. Мое сердце бешено бьется, и я игнорирую возбуждение, в которое преобразуется гнев. Нет. Не бывать этому. — Ладно. — Он скрещивает руки и прислоняется к стене. Последовавшая за этим тишина примешивает к моей злости отчаяние, если бы я не любила этого парня так сильно, не стала бы ссориться с ним. Не стала бы с ним говорить, просто вышвырнула бы прочь. А теперь он игнорирует меня. — Поговори со мной! — требую я. Он фокусирует взгляд на чем-то позади меня. — Нет. — Почему? Он продолжает молчать. Ему нечего сказать? Или он хочет разозлить меня еще больше? — Если не собираешься говорить со мной, уходи! Ноль внимания. Отчаяние переваливает через край, и я толкаю его в грудь. — Поговори со мной! Эван хватает меня за руки, притягивает к себе и, не говоря ни слова, грубо целует, проникая языком в мой рот, когда я приоткрываю губы из-за рвущегося с них вздоха удивления. Я извиваюсь, пытаясь высвободиться. — Эван! В ответ Эван разворачивает нас, прижимая меня спиной к стене. Его сердце колотится рядом с моей грудью сквозь твердые мускулы, не дающие мне пошевелиться. — Ни слова больше, — рычит он, скользнув руками под мой свитер и вцепившись в мою кожу. Жаркий гнев, бегущий по моим венам, разжигает огонь пока он скользит прикосновениями по моей коже. — Ты, чертов хитрец! — хрипло говорю я, прижимаясь к нему. — А ты чертовски сексуальна, когда злишься на меня. Мне вдруг неописуемо хочется направить наши злость и отчаяние в секс. Я готова побороться с ним за это. — Ладно. — Я поднимаю рубашку Эвана вверх, стягивая ее через голову. В ответ, Эван прижимает меня к стене своими бедрами, снимает свитер через мою голову и расстегивает мой лифчик, так что кружевное изделие падает на пол. Аромат его гладкой разгоряченной кожи наполняет желанием каждое из моих нервных окончаний. Я хочу его. Нет, я зла на него. — Пусти. — Я упираюсь в его бедра, но тихий стон, сорвавшийся с его губ, говорит, что это была не самая лучшая идея. — Нет. — Он продолжает прижимать меня к стене, накрыв ладонями мою грудь и возбуждая соски. Тяжело дыша, я думала, что делать. Как далеко позволить ему зайти? — Я. Сказала. Пусти. Я впиваюсь в бедра Эвана и отталкиваю, но он остается неподвижным. Дыша мне в ухо, он целует меня в шею, в том месте, где под кожей бьется пульс, и от этих ощущений у меня скручивает живот. — Скажи, чтобы я перестал, и я перестану. На мгновение, он отводит голову назад, ожидая моего ответа. Но я не могу сказать ему этого. На лице Эвана медленно появляется его фирменная улыбка. Я знаю, как ускользнуть. Прежде, чем я успеваю хоть что-нибудь сделать, он впивается в мои губы, а его руки тянутся к пуговице на моих джинсах. Воспользовавшись тем, что он отвлекся, я ныряю под одну из его рук. Уйти далеко мне не удается, он обхватывает меня за талию и подталкивает вперед. Я падаю лицом вниз на кровать. Прежде, чем Эвану удается дотронуться до меня снова, я перекатываюсь на спину и, когда он подходит, со всей силы лягаю его ногой. Мы боремся, рухнув на пол, где я бью и пинаю его. Он пытается стянуть с меня джинсы, и когда я позволяю ему это, его улыбка становится еще шире. Яростный секс. Адреналин разжигает страсть. Как быстро он перещелкнул чертов выключатель в моем мозгу. Внезапная необузданность его действий подпитывает мое желание, и я возбуждаюсь, тело предает меня. Подняв меня на ноги, он прижимает меня к себе, впиваясь в мои губы. Я сдаюсь, грубо вцепившись в его волосы, переплетая наши языки, и сила этого поцелуя затрудняет мое дыхание. Эван прижимает меня обратно к стене, удерживая так же, как раньше. Только на этот раз я голая. Почти. Эван прижимается к моей голове, тяжело дыша. — Не хочу ссориться. Ненавижу ссоры. Грубая ткань его джинсов трется о мой живот одновременно с щетиной царапающей мою шею, когда Эван прикусывает мою кожу. Его ремень звякает, и джинсы падают на пол. Дернув ящик комода, он ищет презерватив. На этот раз я могу уйти, если захочу, но остаюсь на месте, кровь стучит в висках. Я жду его. Эван разворачивает меня лицом к стене. — Все в порядке? — шепчет он, прикусывая мое плечо. — Да. — Я удивлюсь, если он расслышит мой ответ, так как слова потонули в страстном вздохе. Он прижимается к моей спине своей твердой грудью, жар его тела объединяется с моим, раздувая из него настоящее пламя. Стиснув мои бедра, Эван просовывает руку между моих ног. Мне кажется, мои коленки вот-вот подкосятся. Медленно и играючи, он ласкает меня, я жду, что он остановится и снова спросит у меня разрешения, но он не делает этого. То, насколько я мокрая дает ему зеленый свет, и он входит в меня, я упираюсь ладонями в стену и издаю стон. Эван запускает руку в мои волосы, и пока он ритмично двигается во мне, я ощущаю на своей щеке его горячее дыхание. На мгновение он замирает, накрыв ладонями мои руки. — Я, черт возьми, люблю тебя, Несс. И не собираюсь терять. Я хочу тебя. Я нуждаюсь в тебе. — Не останавливайся, — шепчу я. — И не собираюсь. Эван гладит меня, ласкает мой клитор и стонет, когда я напрягаюсь от его движений. Когда я дохожу до оглушительного оргазма, Эван кончает вместе со мной. Мы сбежали от грусти, вернувшись к временам в Европе, когда все в нашем мире было правильно. Место, где живут настоящие Несс и Эван, сбежавшие от удушающих событий последних нескольких месяцев. *** Эван задергивает занавески, отгораживаясь от всего остального мира и забирается в кровать, мы зарываемся в одеяло. Он обнимает меня так ревностно, словно никогда не собирается отпускать. Взгляд Эвана наполнен завораживающей нежностью, так не похожей на первобытную страсть, что плескалась в нем несколько минут назад. Пока он гладит меня по волосам, мое сердце успокаивается, и дыхание приходит в норму. — Вот мы и там, верно? — шепчет он. — Где? — Прошлый год все-таки настиг нас. Думаешь, слишком поздно? Мой пост-сексуальный сонный разум обдумывает его слова. — Ты о чем? — Я постепенно развалил все, что у нас есть, но я не собираюсь сдаваться. — Эван… — Я глажу его по щеке, заслышав боль. — Нет, мы не там. То, как сильно я люблю тебя, означает, что я держусь. — До недавнего времени, полагаю. — Он глубоко вздыхает, уставившись в потолок. — Сегодня я увидел нечто другое. Я не хочу, чтобы Эван чувствовал себя виноватым в ситуации, созданной Люси. Как я могла ожидать, что поведение, которого она придерживалась долгие годы изменится в один миг? — Что увидел?