Я морщусь от слова, слетевшего с губ Эвана, и на моем лбу выступает пот. Он сказал это. Сделал это реальным. — Давай посмотрим на бабочек. Иначе, зачем мы здесь? Мгновение Эван смотрит на меня, затем берет меня за руку и сжимает ее. — Хорошо, давай поговорим об этом позже. Честно говоря, я хочу домой, потому что с каждым шагом головокружение становится сильней. Эмоции, вызванные последним разговором и возвращением Эвана, не помогают. Но мы не можем уйти, не вернувшись в место, которое связывает нас с прошлыми Несс и Эваном. Жара в секции бабочек спирает мое, и без того учащенное, дыхание, и мир то расплывается, то снова появляется перед глазами, когда я прислоняюсь к деревянному поручню, стараясь не упасть в обморок. По влажному помещению летают разноцветные бабочки. Большая голубая бабочка опускается на розовый гибискус. Я оборачиваюсь на Эвана, чье лицо сияет так же, как в наш первый приезд сюда, его рука обнимает меня за плечо. Наши отношения еще не склеены, но я надеюсь, больше они не разобьются на кусочки. — Кажется, мне нужно присесть, — шепчу ему я. Взгляд Эвана наполняется беспокойством, и он трогает мой лоб. — Ты выглядишь хуже, здесь слишком жарко. Я принесу воды. Режущая боль в пояснице усиливается, и я хватаю Эвана за руку. — По-моему я сейчас потеряю сознание. Мир погружается во тьму. ГЛАВА 29 ЭВАН Плакат в приемном отделении больницы предупреждает о вреде курения. Я прочел слова на нем десятки раз, в попытке не думать. Я должен позвонить Эбби, но ее номера у меня нет, а телефон Несс забрали врачи. Они нашли в мобильном телефон ее родителей и связались с ними, но они находятся на расстоянии целой вечности отсюда. Так что я сижу один и жду известий. Когда Несс отключилась, я думал, что она просто потеряла сознание, но, когда она не пришла в себя, я запаниковал. Она не пришла в себя ни с приездом медиков, ни в скорой, ни, когда они привезли ее на каталке в больницу. Все, что мне оставалось, это наблюдать за кошмаром, который разворачивался на моих глазах. Что-то действительно не так, однако, каким бы спокойным ни казался медицинский персонал, я знаю, что это серьезно. Я хочу спросить их, умирает ли она, но не могу выдавить ни слова. Из отделения скорой помощи сквозь раздвижные двери в комнату ожидания входит доктор. Она выглядит не старше меня. Несс через несколько лет? Меня проводят в помещение рядом. Это нехорошо. Пожалуйста, пусть с ней все будет в порядке. Светловолосая доктор садится на стул напротив места, на которое я осторожно опускаюсь. — У Несс эктопическая беременность. Я тупо смотрю на нее, пялясь на улыбающуюся фотографию доктора Луизы Гринвуд на бейдже. Интересно, надевают ли они их там, где лежат дети. Я понятия не имею, о чем она говорит. — При эктопической беременности эмбрион растет не в матке, а в фаллопиевой трубе, — продолжает она. — Выявить выкидыш на ранних стадиях сложно, хотя у нее были все симптомы. Она недавно не упоминала о болях в пояснице или кровотечении? Мне не нужна гребанная научная лекция. Я просто хочу знать, что Несс в порядке. — Она узнала, что беременна пару дней назад. Собиралась на УЗИ. Я не понимаю, о чем вы говорите. Как она? Доктор невозмутимо улыбается. Интересно, их этому учат в мед академиях — тому, как расслабить человека прежде, чем сообщить ему плохую новость? — Она в хирургии. Произошел разрыв фаллопиевой трубы и началось внутреннее кровотечение. Поэтому она отключилась. Я обхватываю голову руками и зарываюсь пальцами в волосы. Внутреннее кровотечение. Как будто они новости читают. О том, как гибнут люди. — С ней все будет в порядке? — Мы позаботимся о ней. Я поднимаю взгляд. — Это не ответ на мой вопрос. — Она в очень плохом состоянии, но она жива, и мы присматриваем за ней. Образ Несс, лежащей на полу в скорой, а потом на операционном столе стискивают мою грудь. Я вздыхаю. — Вы могли бы оставить меня одного, пожалуйста, — тихо прошу я. Не хочу, чтобы врач говорила мне что-то еще. Этого достаточно. — Хорошо, я сообщу вам, когда ее переведут из хирургии. Врачебная униформа шуршит, пока она встает, дверь пикает, и она уходит. Жить без Несс, когда знаешь, что она где-то в городе ужасно, но мир, в котором Несс не существует вовсе, просто невыносим. Я сжимаю челюсти, сдерживая крик, который рискует вырваться наружу и зажмуриваю глаза. Я не могу плакать. Не хочу. Но плачу. *** Жидкокристаллические часы, висящие над ресепшеном, подсвечивают огромные цифры. Время тянется, пока люди то, входят, то выходят из приемного отделения. Больные малыши со встревоженными мамами, ребенок в школьной форме с перевязанной ногой, пожилой мужчина с дочкой… так много людей. Я злюсь, потому что они уходят, а Несс все еще тут. День сменяется вечером, но я едва замечаю это по неоновому свету. Никто больше не говорит со мной о Несс, кроме доктора, с которой я общался несколько часов назад. Я сижу напрягшись, снова и снова повторяя про себя: “пусть все будет хорошо”. Появляются родители Несс. Та же доктор проводит их в комнату, а я сижу на том же стуле в приемной, перечитывая один и тот же плакат. Как они отреагируют? Я не только сделал их дочь беременной, но еще и беременность чуть было не убила ее. Я хочу убежать, но остаюсь на месте. Они снова выходят, лицо матери Несс заплаканное и одутловатое. Я ерзаю и встаю на ноги, когда они подходят. — Она знала? — Голос отца звучит сурово, и он смотрит на меня так, будто я что-то, что он отскреб от своего ботинка. — Да. Она только что узнала. Она в порядке? Мне они не говорят. — Она будет в порядке. Но не благодаря тебе. Мне все равно. Он может выволочь меня из этой комнаты и избить до кровавых соплей за то, что я сделал с его дочерью. Все, что я чувствую, это облегчение от того, что с Несс все будет хорошо. Мама Несс хватает его за руку. — Джеймс... не устраивай сцен. Не здесь. Эван не один виноват в этом. — Долбанные глупые дети! Женщина с ребенком на коленях оглядывается на нас, и я встаю, переместившись в противоположный конец приемной. Подальше от нее. Подальше от них. Мать Несс идет за мной. — Он расстроен. А я нет? — Когда мы сможем увидеть ее? — Джеймс не хочет, чтобы ты был там. — Что? Я нужен Несс! Я должен ее увидеть! — Ты должен дать ему время успокоиться. Можешь поехать домой и вернуться утром. Я, что, на иностранном языке говорю? Как ей, блять, такое в голову вообще пришло? — Я никуда не поеду! Мать Несс прикусывает нижнюю губу. По крайней мере ее взгляд полон сочувствия. — Я не думала, что вы двое снова сойдетесь. — Мы тоже. Но сошлись. — Потому что… Я смотрю в ее полные слез глаза. — Потому что я люблю ее. Потому что не вынесу, если ее потеряю. Она оглядывается на мужа. — Прости. Может, когда Несс придет в сознание, она сможет объяснить Джеймсу, что хочет быть с тобой. Пока она идет обратно, я падаю на стул, обхватываю голову руками и борюсь с собственными слезами. ГЛАВА 30