Зеркало покачнулось и начало падать, когда Джейк отпустил раму и шагнул назад. Раздался оглушительный треск, на полированной поверхности появились черные звезды. Тонкие осколки впились в лицо Джейка, он почувствовал запах крови. Сара подскочила к зеркалу и развернула его к стене, а потом посмотрела на Джейка. Юноша, опустившись на колени, обхватил себя руками. У него был такой вид, как будто его контузило, а лицо покрывали мелкие порезы. Сара присела рядом с ним на корточки: – Ты как? – Это был он. – Джейк взглянул на нее. – Ты видела его? Видела? Он говорил со мной. Мой отец! Потрясенный Джейк смотрел на разлетевшиеся по полу осколки. Сара пересела так, чтобы он видел ее лицо. – Твой отец? Он умер? – Да. Его больше нет. Как думаешь, это был призрак? – Я не верю в призраков. – Сара подумала о своем отце, который гнил заживо в одной из тюрем Януса. – Но ты его видела. Джейк схватил ее за руку. Он так остро нуждался в поддержке, что им обоим на секунду стало неловко. Джейк поспешил отпустить Сару. Она пожала плечами: – Я подумала… Где-то в доме с тихим щелчком закрылась дверь. Джейк и Сара посмотрели вдоль Большой галереи. Этот звук вывел Джейка из состояния шока. Он вскочил на ноги: – Мой отец пропал, и виновен в этом Венн. А это – доказательство. – Лицо в зеркале ничего не доказывает. Сара подошла к банкетке у окна и села. – Он держал меня за руку! – Не говори глупости. Тебе померещилось. Ты запаниковал. Джейк зло сверкнул глазами: – Я не паниковал! Ты меня не знаешь! И обо мне тоже ничего не знаешь! – Ну так расскажи. Сначала Сара подумала, что парень полностью закроется от нее, но он принялся ходить взад-вперед, и слова полились из него, как будто шок взорвал удерживающую их плотину. Он вывалил на Сару историю исчезновения Дэвида Уайльда. Девушка видела, как его душу выжигали растерянность и злость, как она корчилась от страшного предательства. Джейк резко развернулся и достал из кармана небольшой кожаный бумажник, а из него извлек листок бумаги и протянул его племяннице Пирса. – На, сама почитай! Сара прочитала написанное неровным почерком письмо отца Джейка. Прости, что не звонил, Хроноптика отнимала все наше время… Сара крепче сжала листок и посмотрела на Джейка: – Что тебе известно об этой Хроноптике? – Ничего, – раздраженно отмахнулся он. – Отец когда-нибудь еще об этом упоминал? Об их общей работе здесь, в аббатстве? – Очевидно, Венн взял с него клятву хранить молчание. – Джейк подошел ближе к Саре. – А ты что-нибудь об этом слышала? Девушка, перечитывая послание из прошлого, отрицательно покачала головой. Джейк молчал, а она оторвалась от письма и увидела, что тот пристально смотрит на нее сверху вниз. – Если ты что-то об этом знаешь, – тихо продолжил Джейк, – мы могли бы действовать сообща. Мне нужна твоя помощь. Сара вернула Джейку письмо и встала: – Мне искренне жаль, что так случилось с твоим отцом, но я не думаю, что его убил Венн. Девушка развернулась и пошла по галерее. – Но ты видела его в зеркале. Ты слышала его голос! – Все, что я видела, – это твое отражение, – на ходу и даже не оглянувшись, бросила Сара. – И слышала только твой голос. Она боялась, что Джейк побежит следом, но тот лишь что-то зло крикнул ей в спину. Уортон выглянул за дверь. Она вела в небольшой боковой холл, такой же стылый, как и все помещения в доме. Уортон был в пальто с шарфом, он решил, что каждое утро будет совершать прогулки, потому что снаружи вполне может оказаться теплее, чем в доме. Теперь оставалось найти выход. Дом отличала странная планировка, в нем легко можно было заблудиться, но этот холл он запомнил со вчерашнего вечера. Уортон зашагал по каменным плитам и громко откашлялся. Со стен за ним наблюдали несколько уцелевших старинных портретов, а на полу сидела одна из черных кошек, которые, казалось, наводнили все аббатство, и ритмично вылизывала себя розовым языком. Уортон уже успел пожалеть, что не уехал. Да, Пирс был великолепным поваром, но в остальном грядущие дни обещали быть холодными, неуютными и нервными. Радовало, что ответственность за парня теперь перешла к Венну. Что ж, флаг ему в руки – Джейк любого способен вывести из себя. А еще парнишка стал более мрачным, замкнутым и психически неуравновешенным. Но разве вчера вечером не мелькнул в его сарказме проблеск облегчения? Как будто парень обрадовался, что его не оставят здесь одного? Учитель задержался возле застекленного шкафа, где была выставлена небольшая коллекция грубо раскрашенных керамических фигурок. Кикладские идолы. Культура кикладской цивилизации – та область, где Венн считался признанным экспертом. Венн – та еще загадка. Как мог человек, который столько всего повидал и так много путешествовал, добровольно заточить себя в этом холодном безлюдном доме? Мужчина тряхнул головой и в этот момент увидел на столике возле двери свернутую газету. Судя по дате, Пирс утром принес ее из деревни. Местный «листок», но хоть что-то. Уортон пролистал газету и решил, что почитает ее после прогулки за чашкой чаю. Скорее всего, это будет единственное развлечение за день. Но в процессе пролистывания кое-что привлекло его внимание. Девушка. Уортон видел ее мельком, когда она принесла поднос с завтраком, да и фото маленькое, но это, несомненно, была Сара. Только одета по-другому – в какое-то тусклое платье и волосы длиннее. И подзаголовок: «Пропавшая до сих пор не найдена». Мужчина огляделся по сторонам, сунул газету за пазуху пальто и вышел из дома. Сара сидела, поджав ноги, на своей кровати и быстро писала черной ручкой: Надо снова попытаться найти шкатулку с инициалами «Д. Х. С.». Наверняка это о ней упоминается в файлах… Когда Венн реактивирует зеркало? Приехал парень по имени Джейк Уайльд… Представился крестным сыном Венна и успел спутать мне карты. Сегодня произошло кое-что странное… Сара остановилась, подыскивая наиболее подходящее определение. Игра воображения? Призрак? Строчки поблекли. Сару вдруг охватила паника, как будто она осталась одна в целом мире. Она начала быстро-быстро писать неровным почерком: Кто-нибудь еще остался? Макс, Эван, Кара? Хоть кто-нибудь? Что там у вас происходит? Буквы исчезали одна за другой. Сара оцепенела. Она чувствовала себя опустошенной. А потом, когда она собралась закрыть блокнот, что-то начало появляться на странице. Слова. Они возникали медленно, будто пробивались сквозь неподвластные измерению пространства. Девушка сконцентрировалась и с нарастающим ужасом наблюдала за тем, как слова преобразуются в послание. САРА, ТВОИ ДРУЗЬЯ МЕРТВЫ. НИКОГО НЕ ОСТАЛОСЬ. ТЕБЯ НИКТО НЕ СЛЫШИТ. ТОЛЬКО Я. ТЕПЕРЬ МЫ МОЖЕМ ПОГОВОРИТЬ. ТЫ И Я. САРА И ЯНУС. СЛУГА И ПОВЕЛИТЕЛЬ.