– Правда, странно? – Да, есть такое. – Мы оба говорим о Юн Чхансу? – Да. Пак Чонги ничего не видел. Он не мог ей угрожать. – Тогда кто звонил? – Тот, кто думал, что Кан Инхака убила Ли Ынчжу. По-моему, им может быть только Юн Чхансу. – Что?! – Почему мы искали связь только между Кан Инхаком и Ли Ынчжу? Она и сын Кан Инхака одного возраста – я подумал об этом, когда мы были в ее доме. Понимаешь, о чем я? – Ага! Если бы между Ли Ынчжу и сыном Кан Инхака была связь, его отношения с отцом точно испортились бы… – Чем не причина убить Кан Инхака? Следователь Ким посмотрел на своего старшего товарища с уважением. Что бы кто ни говорил, полиция именно так и работает. Они видят то, на что обычные люди и внимания бы не обратили, и находят ответы. Оба следователя обрадовались новой зацепке. – Надо встретиться с Юн Чхансу. Очевидно, что это он звонил Ли Ынчжу. – Да, но еще важнее проверить сына Кан Инхака. – Точно. Если между ними есть связь, мы сможем прижать Ли Ынчжу к стенке. Ким отложил еду и набрал номер Чхансу. Тот ответил почти сразу же. Его голос звучал сонно и хрипло, будто он накануне перебрал с алкоголем. – Не возражаете, если мы заедем к вам? – Не стоит, не надо приезжать. – Нам надо задать вам несколько вопросов. – Тогда почему вы спрашиваете, не возражаю ли я? Просто приезжайте, если вам надо это для расследования. – Ну и голос у него, – проворчал Ким и положил трубку. Он быстро доел. – Казалось бы, соевый суп трудно испортить, но в этом районе даже его готовить не умеют. – Оно и понятно, дела тут идут неважно. В этой забегаловке не принимали карты, и Ким расплатился наличными. Выйдя на улицу, Чхве первым делом сунул в рот зубочистку. Когда вышел его коллега, он кивнул в сторону идущих по улице детей: – Обсуждают что-то увлекательное. – Почему вы так решили? – В этом районе появился серийный убийца. Похоже, они обсуждают смерть Кан Инхака и Пак Чонги. – Сериалов пересмотрели, вот и результат. – Но ты ведь тоже не веришь, что это несчастный случай и самоубийство? Чхве мысленно возликовал, будто только что получил подтверждение своей правоты. – Если раскрою это дело, шума будет больше, чем от того убийства жены доктора. Серийной убийцей оказывается образцовая домохозяйка, ухаживающая за своим свекром. Кто бы мог подумать на нее. – Вас за это даже повысить могут. – Повышение – это не главное. Важнее то, что я расследую дело, от которого остальные отмахнулись. Чхве настаивал, что Ли Ынчжу замешана в этих историях, но получил выволочку от начальства за свою упертость, от чего злился и ворчал несколько дней. Вспомнив, как его напарник выглядел в те дни, Ким не мог не усмехнуться. Если Чхве действительно выведет ее на чистую воду, это будет неплохим возмездием начальству. Чхве думал так же и, окрыленный этими мыслями, пошел дальше. Несмотря на похмелье, Чхансу довольно подробно объяснил, как найти его дом. Он открыл дверь еще до того, как следователи позвонили, возможно, услышав их шаги по металлической лестнице. Судя по опухшему лицу, он действительно напился накануне. – Если вы здесь из-за того, что я вам рассказал, давайте просто считать, что я ничего не говорил. – Как это? Почему вы вдруг меняете показания? Вы уверены? – воскликнул от неожиданности Ким. – Вы обыскали всю округу и выявили, что это единственная подходящая под мое описание женщина, поэтому я автоматически согласился. Но ведь это мог быть кто угодно, например, из другого района. – Юн Чхансу, очнитесь. На опознании вы четко указали на Ли Ынчжу, разве не помните? – В тот момент мне показалось, что это была она. Но я точно видел только то, что это была женщина с длинными волосами в платье, но, честно говоря, вокруг многие подошли бы под такое описание. Ким в замешательстве бросил взгляд на коллегу, который продолжал пристально смотреть на Чхансу, не меняясь в лице. – Вы звонили Ли Ынчжу? – спросил он. – Да. Чхансу изначально решил не врать насчет телефонных звонков. Следователи и так могли получить их распечатку. Перед их приходом он тщательно продумал ответы на все возможные вопросы. – Зачем вы ей звонили? – Сначала я очень был зол на эту Ли Ынчжу. Убила человека и ходит как ни в чем не бывало! – Вы же сказали, что не были точно уверены. – Тогда я верил, что она преступница. Но потом я с ней поговорил, немного припугнул, и мне не показалось, что она виновата. Потом я сказал, что видел место преступления, но она не стала предлагать мне деньги или задавать вопросы. Она спросила, почему я не обратился в полицию, а звоню ей. – И что? – Я понял, что она не преступница, похоже, я обознался. И потом, странно, я ведь не полицейский, а продолжаю лезть в это дело. Чхве покачал головой и оглядел комнату. С одной стороны стояла раковина, как обычно бывает в квартирках-студиях, из мебели – компьютерный стол и кровать. Все очень аскетично и просто, возможно, как и вся жизнь Чхансу. Чхве ощутил что-то сродни зависти. – Больше мне ничего не надо, я сам не готовлю, – ответил он, заметив его взгляд. – Заказываете готовую еду? – Да, а дома могу разве что рамён заварить. Слишком много возни с готовкой еды. – Вы правы, нужна рисоварка, контейнеры для хранения, холодильник… Следователь Ким понял, что этот разговор Чхансу и Чхве не прольет свет на тайну Ынчжу, и сменил тему: – Вы знали эту женщину раньше? Может, есть какая-то личная неприязнь к ней или ее семье? – Зачем вы задаете такие вопросы? Вам кажется, что я мстил за что-то Ли Ынчжу? – Не исключаю. – То есть вы как следователь полагаете, что в этом мире у всего есть смысл? – Меня не волнует весь мир. Я ищу только то, что имеет отношение к нашему расследованию. – Так что же получается, Ли Ынчжу не преступница? В ваших словах нет смысла. Ким начал закипать. Это сразу отразилось на его выражении лица. – У нас есть еще один вопрос. Вы знаете таксиста по имени Пак Чонги? – Это тот, который недавно умер на холме? – Да. Вы ведь знакомы? – Откуда? Я в этом районе практически никого не знаю. И знакомиться желания нет. Ким спускался по железной лестнице, взволнованный новым развитием дела и тем, что напарник оказался прав. Чхве, напротив, был совершенно спокоен. – Вот псих. Закончил мажорный вуз, назвался писателем и забился в эту дыру – очевидно, что у него не все дома. Он явно что-то скрывает от нас! Старший товарищ молчал.