Чхве ухмыльнулся. – По словам начальника участка, вы с самого начала интересовались этим делом. Часто приходили и расспрашивали о нем. Теперь все улики указывают на вас. Складной нож, бутылка с пестицидами, отсутствие алиби. Чхансу громко рассмеялся: – Вы шутите? В чем, черт возьми, я виноват? Какой у меня мотив?! Он же должен быть, по вашей логике? – Мы получили доступ к файлам на вашем компьютере. Нашли фотографии Ли Ынчжу, статьи о ней. Разве это не мотив? Вы одержимы ей. Я читал ваш роман. Вы пишете, что убийство без мотива – идеальное преступление. Интересно получается, именно так вы убили учительницу химии и Пак Чонги? Идеальный расклад. Чхансу чуть было сам в это не поверил. Его действительно легко можно было счесть преступником. Как же он глупо ошибся, когда принес бутылку с пестицидами домой и забыл избавиться от нее. Может, признаться? – Ли Ынчжу… Голос Чхансу дрожал. Его охватил страх. Внезапно он представил, как отца допрашивали по делу о смерти учительницы химии. Что он мог тогда сказать в свое оправдание? А вдруг он уже тогда подозревал, что учительницу убил его собственный сын? Чхансу начал задыхаться. – Она была мне просто любопытна. – Почему? – Потому что я видел, как она убила Кан Инхака. – Разве вы не отказались от своих показаний? Сказали, что не разглядели преступника. – Нет, я четко все видел. Но забрал заявление, потому что не хотел, чтобы ее поймали. Мне хотелось узнать ее поближе. Вы, наверное, не поймете, но… Мне совершенно не важно, кто убийца. Мне нужно было понять, что заставляет человека пойти на преступление. Меня интересует только это. В этом деле я только наблюдатель, но никак не участник! – Что-то слишком часто у вас меняются показания, Чхансу. – Я говорю правду. Я никого не убивал! Никого! – В ваших словах нет смысла и логики! – вырвалось у Чхве. Чхансу внимательно посмотрел на него, и Чхве продолжил: – Вы заявляете, что вам не важно, кто совершил преступление. Поэтому вы решили скрыть от полиции правду, прикрываясь любопытством! Меня тоже не волнует, кто настоящий убийца! Чтобы закрыть дело, мне нужен только подозреваемый, которого можно отдать под суд! Вы уверяете, что всего лишь наблюдатель! Спокойно смотрели на то, как убивают других людей? Так это даже хуже, чем убийство само по себе! Уже за это вы заслуживаете наказания! – Но я не могу быть преступником! Чхве беззлобно ухмыльнулся и, не повышая голоса, добавил: – Еще как можешь. Услышав эти слова, Чхансу подумал: все улики указывают на него. Никто больше не поверит ему, потому что он уже давал однажды ложные показания. Только Чхансу видел, как Ынчжу той ночью убила Кан Инхака. Зря он рассказал о своей одержимости, только усугубил ситуацию. Как уже сказал следователь Чхве, кто на слово поверит тому, кто равнодушно смотрел, как убивают человека? Чхансу напрягся и вдруг увидел в зеркале Ынчжу. Он вздрогнул от испуга и еще раз огляделся по сторонам. Никого. Наверное, ему показалось. Он снова посмотрел в зеркало, но в отражении увидел лишь свое лицо. Посмотрев на себя, Чхансу стал мыслить яснее, в его голову закрались сомнения. Он пытался поставить себя на ее место, увидеть происходящее ее глазами. Чхансу был уверен, что только он может понять ее, а она – его. Ынчжу была им, а он был Ынчжу. Тогда почему бы ему не получить наказание вместо нее? Чхве, будто прочитав его мысли, встал и похлопал его по плечу, так, будто ударом судейского молотка только что объявил его вину. * * * На следующий день следователь Чхве позвонил Ынчжу, и та приехала в полицейский участок. – Вы знаете Юн Чхансу? – Да. – Как вы познакомились? – Ну, мы познакомились, – она на мгновение задумалась, – на улице, я шла к новому жилому комплексу. – Юн Чхансу подошел к вам первым? – Вроде да. Ынчжу вспомнила день, когда впервые встретила его. Тогда вечером он неожиданно появился перед ней на пустыре. – Как давно это произошло? – Недавно, месяца два назад. – А вы когда-нибудь виделись до этого? – Нет, точно нет. – Замечали ли вы что-то странное в поведении или словах Юн Чхансу? – Что вы имеете в виду? – Чувствовали ли вы, что он одержим вами? – В его действиях не было ничего такого. А почему вы спрашиваете? Чхве протянул листы бумаги, на них были напечатаны ее фотографии. Ынчжу стала рассматривать каждую – везде была она, ее повседневная жизнь. Вот она выходит из дома и идет на рынок, а вот она поднимается на холм на променад, направляется в баню. Глядя на ее озадаченное лицо, следователь сказал: – Вам не казалось, что он вас преследовал? – Преследовал? – Я думаю, Юн Чхасну начал следить за вами задолго до вашей первой встречи. «Но зачем ему следить за мной?» – подумала Ынчжу. Она не могла этого понять. Ей с самого начала было неясно, почему он проявлял к ней такое внимание и даже заботу. Ынчжу подумала, что той ночью на темном пустыре Чхансу подошел к ней из любопытства: все-таки ее обвинили в убийстве Кан Инхака и забрали в участок. «Что же он тогда сказал? – пронеслось в ее голове. – Точно. Он случайно услышал мой разговор в парикмахерской. Он говорил о парикмахерской. Туда я забрела, когда пыталась выследить Пак Чонги. Сразу за мной вошел мужчина. Он смотрел на меня и улыбался». Ынчжу поняла, что впервые встретилась с Чхансу не на пустыре. И даже не в парикмахерской. Он точно начал следить за ней еще до этого. Как долго это длилось? Сколько он уже ходит за ней по пятам и не спускает с нее глаз? В тот момент в ее голове промелькнула мысль, ужасающая и невозможная. Мог ли Чхансу видеть, как она убила Кан Инхака и Пак Чонги? Был ли он тем самым свидетелем? Она вспомнила, что свидетель говорил по телефону. «Это ведь вы его убили! Я вас видел!» Связь была плохой, и Ынчжу не расслышала всего, однако запомнила тот голос. Это точно был не Пак Чонги. «Как же я раньше не догадалась? Даже после смерти Пак Чонги что-то меня настораживало. Это, без сомнений, был голос Чхансу». Ынчжу тихо вздохнула и закрыла глаза. Ее ноги дрожали. Тогда Чхве, словно прочитав ее мысли, кивнул и продолжил: – Мы считаем, что Юн Чхансу убил вашего мужа. – Моего мужа? – И не только вашего мужа, вероятно, что три предыдущих убийства также его рук дело. – Быть не может! Не может быть… – Он спрашивал о любимых местах или привычках вашего супруга? – Никогда. Этого просто не может быть, какая-то бессмыслица… – Вы сказали, что в тот день были дома, так ведь? Внезапно она вспомнила, что в день открытия фестиваля видела Чхансу недалеко от ресторана, куда они пошли с сыном и Тхэсоном. Но Ынчжу не могла сказать точно, был ли это именно он. Позже, когда она отправилась к временной сцене на пустыре, его там не оказалось. Сколько тогда было времени? Значит ли, что в тот момент Чхансу убивал ее мужа? Ынчжу медленно произнесла: – Я ходила в полицейский участок, чтобы забрать ребенка. – После этого вы были дома? Ынчжу сделала паузу, подбирая слова для своей лжи. Она подумала, что соседка, участвовавшая в вокальном конкурсе, могла ее видеть. – Вечером я вышла прогуляться. Немного посмотрела вокальный конкурс, а потом вернулась домой. Следователь Чхве записал показания Ынчжу. На этом допрос закончился. Она попрощалась и встала. – Вам нехорошо? Может, вызвать такси? – Нет, спасибо, – отказалась Ынчжу. Она вышла в коридор. Вокруг было темно. Она повернула голову и посмотрела вдаль. Через открытую дверь, ведущую на улицу, лился яркий свет. Руки теней удлинились и потянулись в сторону Ынчжу. Они везли медицинскую каталку, схватившись за нее по обе стороны. Рядом с каталкой бежала женщина. Она плакала. Казалось, что она схватилась за край и не могла разжать ладонь. Подсознательно Ынчжу понимала, что каталку везут в морг в конце коридора, что на ней лежит бездыханный муж этой плачущей женщины. Тени приближались к ней. Скрежещущий звук колес болью отзывался в ушах. Тени пронеслись мимо. Лишь один человек был знаком: плачущая женщина. Это была Ли Ынчжу. Она закрыла глаза. Это не больница, а коридор полицейского участка. Она должна пройти через него и отправиться домой. Свекру пора обедать. Ынчжу попыталась сдвинуться с места, но пошатнулась, будто шагнула в пустоту. Она стиснула зубы и постаралась успокоиться, ноги были ватными и отказывались слушаться. Голова не переставала кружиться. Казалось, что коридор змеей извивается вокруг нее. Вдруг кто-то схватил ее под руку. Это была сотрудница полиции. – Все в порядке? – Я хочу выйти… Мне нужно выйти на улицу…