– Ага! Понятно. Вот как? И это тоже украдено? Надо же! Это очень интересно. Когда Арсений появился в коридоре вновь, то выглядел растерянным. – Ничего не пропало, – произнес он, обведя взглядом всех собравшихся, словно надеясь получить от них ответ этому удивительному факту. – Почти все то, что заявлено погибшими в списке украденного, я обнаружил у них в комнате. Уверен, что и остальное найдется, включая коллекцию марок, собрание сочинений Льва Толстого вместе с автографом автора и бронзовая статуэтка куропаток работы мастерской Фаберже. Арсений обвел взглядом своих товарищей. – Как такое может быть? – В голосе его звучала растерянность. – Все украденное Птахой и Парашютом нами сегодня было возвращено в отделение, требовалось лишь найти владельцев, чтобы в их присутствии провести опознание украденных у них вещей. И что? Что же ребята тогда перевозили, если получается, что у Крючковых ничего из их ценностей не пропало? И выходит, что Зябликов с Зайцевым сидят у нас в отделении за преступление, которого фактически не было! – И Каблуков, – добавила Фима. – Да, Каблуков тоже. Хотя он, похоже, тут вообще не при делах. Фима обрадовалась. Будет чем порадовать Викулю. Ее Димку скоро выпустят на свободу. А участковый все еще продолжал недоумевать: – Как такое может быть? У погибших было два комплекта антиквариата? Один украли, а второй остался припрятанным у них дома? – Мне кажется, ничего у них не пропадало, – сказал кто-то из полицейских. – Или они изготовили дубликаты, которые выдали за подлинные и которые поручили перевести в условленное место Птахе и Парашюту. А настоящий антиквариат их квартиры вовсе не покидал. – Точно! – воскликнула Фима. – Это все объясняет! Фальшивки бы эти Крючковы отдали не моргнув глазом. А я-то все голову ломала, как они могли так рисковать, поручив столь ненадежным личностям, как Птаха и Парашют, перевозку столь дорогого им груза. Судя по всему, голову над этим вопросом ломала до сих пор она одна. Полицейские даже не пытались усомниться в виновности Птахи и Парашюта. Сказывалась подмоченная репутация последних. Как говорится, береги честь смолоду, а снявши голову, по волосам не плачут. Того, кто единожды солгал, всегда будут подозревать во лжи, и ничего с этим не поделаешь. – Но зачем родителям Анны было это нужно? Зачем они оболгали приятелей своей дочери? – Я думаю, что все это было затеяно ими исключительно для того, чтобы избавиться от приемной дочери и ее тела. Вместе с фальшивыми ценностями Птахе и Парашюту было поручено вынести свернутый в рулон ковер. В ковре находилась Анна. Она к этому времени уже была без сознания, признаков жизни не подавала, поэтому ребята и не поняли, что вместе с ковром тащат и свою подружку. После чего Птаха с Парашютом, согласно своей договоренности с родителями Анны, отвезли ковер в гараж, где и оставили его. А остальное барахло перевезли… Куда они его перевезли? – Складское помещение на северо-западе города. Никаких документов, качество на риске покупателя. Ребята приехали, выгрузились, закрыли склад на замок и стали ждать дальнейших указаний. Им не повезло, их машину мы вычислили очень быстро. Маршрут передвижения их по городу тоже для нас не составил никакого труда. Мы их вычислили и задержали! – Ребята здорово удивились, когда вместо Лукерьи с Георгием на склад пожаловали мы. Я тогда еще подумал, как хорошо они изображают возмущение. Прямо артисты какие-то. А теперь понимаю, ребята и в самом деле не понимали, в чем мы их обвиняем. Они были даже горды тем, что зарабатывают деньги честным трудом. – Но вы им не поверили. – Тогда – нет. Теперь – да. – Придется вам перед ними извиниться, – заметила Лена. Арсений сердито засопел на нее. Мол, сам разберусь, когда и перед кем мне извиняться. И чтобы не тратить время на всяких там не к месту вылезших советчиц, отправился по своим, куда более важным, делам. На место преступления. Фима потихоньку проскользнула за ним. Запах газа в квартире почти совсем выветрился. И даже на кухне, где его концентрация была наиболее велика, ядовитые пары рассеялись. Но продержались они в замкнутом пространстве достаточно долго и свое страшное дело они уже сделали. Тела погибших хозяев квартиры были еще тут. Прибывший эксперт уже осматривал их. – Ну что я могу сказать, ситуация выглядит на первый взгляд однозначно. Хозяева забыли закрыть вентиль, газ пошел в квартиру, плита не была снабжена датчиком погасшей горелки, поэтому ничего не помешало газу заполнить все пространство и отравить жильцов этой квартиры. Но это только на первый! – Что-то есть еще? – Бытовой газ имеет ярко выраженный и чрезвычайно сильный запах, это делается специально, чтобы предупредить жильцов о возможной катастрофе в их доме. Едва уловив его, нужно проверить бытовые приборы и выключить их. Конечно, если у человека сильный насморк или он переболел чем-нибудь таким серьезным и у него временно пропало обоняние, тогда он может его и не почувствовать. Но тут сразу двое пострадавших, хотя бы один из них должен был заметить неладное. Даже, допустим, они оба потеряли нюх, но ведь они находились на кухне. Они должны были заметить, что ручки всех горелок их плиты установлены в положение «вкл.». – Так что вы предполагаете? – Я ничего не предполагаю, это ваша работа. А моя заключается в том, чтобы сообщать тебе все то, что я заметил. – На телах есть какие-либо повреждения? Возможно, убийца сперва их оглушил, а уже затем открыл газ. – Нет. Складывается впечатление, что они втроем мирно пили чай. – Все-таки втроем! – Чашки хозяев до сих пор стоят на столе, а вот третья чашка вымыта гостем перед его уходом. И эксперт указал на еще одну белую с голубой каемочкой чашку, которая сиротливо стояла на полотенце. – Почему считаете, что о чашке позаботился гость? – У хозяев есть посудомоечная машина. Она почти полная, скоро запускать очередной цикл. Хозяйка бы просто присоединила грязную чашку к остальной посуде. – Не знаю, – усомнился Арсений. – У нас дома тоже есть похожая машина, но мама никогда не гоняет ее из-за одной-двух чашек. Говорит, что проще ополоснуть чашку и сразу же поставить в сушку, чем ждать целый день, когда накопится достаточно посуды, чтобы включить машину. – Ну ты просил помочь, а теперь отказываешься от моих предположений, – обиделся эксперт. – Думай тогда сам! И ушел. Фима тоже заторопилась. Ей уже несколько раз звонила Вика, которой не терпелось отправиться опрашивать свидетелей. Напоследок она предупредила Арсения: – Надо бы выделить Лене охрану. – Это еще зачем? – Ну как же… Она ведь играет роль Анны. Убийца может попытаться ее убить, ведь он уже убил приемных родителей Ани. – Которые, в свою очередь, пытались убить саму Аню. Не знаю, если уж кто и мог пожелать убить Крючковых, так это человек, пожелавший отомстить им за то, что они сделали с девушкой. – Благородный герой? – Или родственник. – Но у Ани нет родственников. Лукерья и Георгий особенно подчеркивали этот факт, говоря, что, будь у них хоть какой-нибудь молодой родственник, тот же племянник, которому они могли бы доверить себя в старости, то они никогда не взяли бы ребенка из детского дома. Это же лотерея, никогда не угадаешь, что получишь в итоге. – С родным ребенком тоже угадать вряд ли получится. – Но с ним хотя бы не так обидно. Что сами посеяли, то и выросло. А тут посеяли другие, а плодами пользоваться им. И как быть, если плод горек и попросту несъедобен? – Избавиться от него. – Что эти люди и попытались сделать. – И за что им мог отомстить родственник или другой близкий девушке человек. – Не было у них родственников! – Это у Лукерьи с Георгием не было. А у самой Анны? Если она приемная дочь, значит, где-то должна быть ее настоящая семья. Пусть ее отец с матерью и умерли, а иначе она не оказалась бы в детском доме, но все равно могли остаться какие-то другие родственники. Они нашли Анну, возможно, даже следили за ее судьбой, и им очень не понравилось, как поступили приемные родители девушки. – Думаешь, они и впрямь хотели ей смерти? – Ты же слышала, что сказал врач со «Скорой». Если бы вы с Викой не сунули нос в ковер, то Анне не жить. А ковер этот Лукерья с Георгием передали из рук в руки Птахе с Парашютом. Ну и довершающий мазок, этакая вишенка на торте, – это появление нашей Елены Прекрасной. Ее наняли для того, чтобы она сыграла роль Ани. По-моему, тут все очевидно и совершенно прозрачно. – Да, но в этот Дивногорск планировали укатить сами родители. – Откуда мы это знаем? – С их слов. – А их словам, мы это уже доказали, полностью верить нельзя. Я вот планирую вечером на досуге побывать в этом Дивногорске. – Возьми меня с собой! Так давно никуда не ездила! Но Арсений лишь улыбнулся: – Я имел в виду виртуальное путешествие. Наверняка в Сети уже есть какие-то отзывы об этом месте, фотографии, комментарии. Вот их я и планирую изучить. А с тобой мы обязательно куда-нибудь съездим, только выберем для этого более подходящее время и место. И не успела Фима толком осмыслить это приглашение и обрадоваться ему, как Арсения уже кто-то отозвал. А Фиме сунули подписать какие-то бумаги, как она поняла, первичный протокол осмотра места происшествия, и затем ее вежливо, но твердо выпроводили вон. А вот артистку Елену оставили, будто бы к ней у следствия еще будут вопросы, что крайне обидело Фиму. Она подозревала, что дело тут не только и не столько в той пользе, которую может принести для следствия артистка, сколько в удовольствии для мужских глаз, способных эту красоту созерцать. Так что на улицу Стойкости бедная Фима прибыла не в самом лучшем расположении духа. Да еще ехать ей пришлось на метро, потому что помощник из Яндекса предупредил, что наземным транспортом она будет добираться чуть ли не в три раза дольше. Пришлось плюнуть на комфорт и вместо такси довольствоваться подземкой. А выходя из метро, Фима угодила под настоящий водопад, которым окатил ее какой-то проезжающий водитель. У Фимы даже дыхание перехватило, когда потоки холодной и, чего уж там греха таить, не самой чистой воды потекли у нее по волосам и лицу. – Да вы… – задохнулась она. – Да я!.. Да что же это такое! И даже тот факт, что водитель выскочил из машины, помог ей вытереться сухими салфетками и даже усадил в светлый салон своей «ласточки», предложив доставить Фиму абсолютно даром в любое место по ее требованию, не сильно улучшило настроение Фимы. Она сидела, промокала лицо, на которое откуда-то все время текли и текли новые струйки, и мысленно представляла, как она в таком виде будет разговаривать со свидетелями. А Вика еще переживала, что это у нее вид непрезентабельный. Видела бы она теперь Фиму! Фима так расстроилась, что даже не смотрела на мужчину, который ее вез. Краем глаза отметила, что он уже не так молод, чтобы годиться ей в кавалеры, да к тому же страдает излишним весом, который выпирает у него круглым брюшком, плюс имеет круглую блестящую лысину, но при этом еще носит длинные усы и густую рыжую бороду. После этого всякий интерес к нему у девушки пропал совершенно. Рыжий, толстый, усатый-бородатый и старый – это все не к ней. Как на грех, водитель ей попался ужасно разговорчивый. Все время допытывался, куда это такая красивая девушка едет одна. Когда он то ли в десятый, то ли в тридцатый раз поинтересовался, уж не к жениху ли она собирается вся такая из себя красивая, терпению Фимы пришел конец.