— Сколько здесь? — почти прыгала она от счастья, а я наслаждался ее радостью, буквально пил, как пьет воду путник в пустыне. Жадными глотками. Почти не дыша, боясь спугнуть это невероятное мгновение. — Девяносто. За каждый день этого лета, что мы провели вместе. — Но мы столько дней были в ссоре, — повернулась она ко мне, делая свои синие глаза еще больше. — Неважно, Мира, в ссоре мы или нет. Мы вместе. Для меня это самое главное. Она подняла руку, провела самыми кончиками по паре шаров и повернулась ко мне, закусив губу. Дурацкая привычка. Но очень, очень милая. — Отпустим их? Можно? — Сделай это. Прямо сейчас. Ведь это все для тебя. Она кивнула и развязала сложный узел, сдерживающий охапку разноцветных шаров. Именно в этот момент я взял телефон и запечатлел ее такой. Словно запоминая вместе с фотоаппаратом моего гаджета. Солнечной, счастливой, с высохшей слезой на щеке. Красивая. Уже тогда я мог сказать, что она будет невероятно красивой. Особенно, когда улыбалась вот так. Особенно, когда улыбалась мне. Но волшебство в тот момент прервали так резко. Словно ножом полоснули по горлу. — Мира! Ярослав! Вот вы где! А мы вас ищем. Ох, как красиво, — заулыбалась Нина. И даже вполне благосклонно посмотрела на меня. Да, она приняла меня, но любви от нее я никогда не дождусь. Возможно, потому что участвовал в похищении Миры два года назад, а может быть, потому что наговорил лишнего о своих планах на Миру. И да, я больше не упоминал об этом. Сносно играл роль старшего брата. Но мне всегда казалось, что она видела меня насквозь. Даже в тот момент она улыбалась. Но улыбка фальшивая и словно торжествующая поселилась на ее миловидном лице. — Мира, пойдем, сюрприз есть для тебя! Глава 23 Глава 23. Знала, куда бить. Мира обожала сюрпризы. Она тут же забыла про шарики, про меня. Убежала за матерью, а я смотрел, как взлетали шарики выше трехэтажной кирпичной школы. Я снова взглянул на фото. На тот самый момент, когда нам с Мирой еще никто не помешал. Когда она принадлежала только мне. Потом поплелся за отцом, который был сегодня необычайно серьезен. — Справишься в новой школе? — Ну, если карцера не будет, то вполне. Он не знал про карцер. А когда узнал, приехав за мной, был в ярости. Буквально вытряс дух из моего наставника, любителя наказаний, так что его увезли в больницу с переломами. Директора же каким-то чудом сместил с должности, сделав так, чтобы тот никогда больше не мог устроиться на работу директора в Швейцарии. В тот момент я понял, что уважаю его. Как никогда. Он может быть каким угодно подонком, но за свою семью он порвет любого. Настоящий вожак стаи. Однажды и я стану таким. — Главное, не катайся по озеру, — намекнул он на мое падение под лед. Именно тогда он приехал, когда я чуть не умер от обморожения, а затем от воспаления легких. — Постараюсь, — хмыкнул я, пока мы выходили из арки. И в тот же момент я застыл от шока, когда увидел Миру, обнимающую какого-то белобрысого хлыща. Внутри что-то взорвалось, в груди образовалась дыра, которая могла заполниться, только когда я оторвал бы руки тому, кто гладит мою Миру. — Это кто? — спросил требовательно и зло. Отец даже усмехнулся, что выбесило меня еще сильнее. — Это Дмитрий Зеленцов. Ее партнер по фигурному катанию. Теперь будет учиться в вашей школе. С тобой в одном классе. А есть хорошие новости? Например, что этот придурок скоро уедет. — Нафига? — вырвалось у меня. Отец пожал плечами. — У меня был выбор. Или отпустить Миру с Ниной жить в Новосибирск и тренироваться там. Или выписать этого болвана сюда. Уничижительное слово «болван» из уст отца почти согрело душу, но ни на миг не успокоило. Выбор, конечно, правильный. — А что, ей обязательно с ним кататься? — Танцы на льду, я так понимаю, легче, чем одиночное катание. Там нет прыжковых элементов, а значит, не так травмоопасно. Так что, думаю, сам понимаешь… — Ну, да, что тут сказать? А может быть, я смогу с ней кататься? — вдруг подумал я вслух, и отец усмехнулся. — Ты хоккеист. Катаешься грубо и резко. А он катается, как девчонка. То, что нужно для такого спорта. Так что забудь. Я сжал челюсть и потопал вперед знакомиться. Как раз Мира прокричала. — Ярослав, Ярослав! Митя мой приехал! Мой… Ну, зашибись. Будут еще сюрпризы? Надеюсь, этот клоун жить с нами не будет? Я взглянул на белобрысого мальчишку, который был примерно моего возраста и телосложения. Даже рост был почти одинаковый. Только он выглядел, как принц из сказки, а я скорее злым драконом. И я надеялся, что он это понимал, потому что в случае чего, я готов был просто его сожрать. — Хочешь, в приставку сегодня рубанемся? — заговорил со мной Зеленцов впервые за неделю в школе. И это учитывая, что он теперь гостит у нас чуть ли не каждый день, раздражая меня одним своим присутствием. Его спасает только то, что Мира тянется больше ко мне, а над ним порой даже смеется. И вот этот дрыщ решил со мной подружиться. Ну, что ж, прием, Герман. Дубль два. — Да, идея отличная. — Ну, ты позвонишь родителям? Отпросишься? Да, обычно так и делают, но пожал плечами и просто кивнул на выход. — Отец мне доверяет, — сказал я и просто набрал на телефон ему кроткое сообщение. Этого было достаточно. — Погнали. А то и правда. Ты у нас был. А мы у вас дома еще не были. — Да мы там пока коробки разбирали. Мама еще в депрессии. Не хотела переезжать в эту глушь. — А чего ж переехали? — не то, чтобы я сам считал это место таким уж сказочным, но и пренебрежение слышать было неприятно. Как, впрочем, и находиться с ним в одном месте. Сразу нападают, как осы, воспоминания о том, как проходят тренировки Миры и этого малахольного. Зубы до скрежета сводит от их держаний за ручки. — Да ты бы знал, сколько моему папаше баблишка насыпали за работу на вашем заводе! Мы таких денег нигде больше не заработаем. Тем более, я надеюсь, через пару лет после соревнований нас с Мирой в Москву возьмут. — А что там? Медом намазано? — Там тренера. Там другой уровень. Глава 24 Глава 24. — И что тебе эта Москва сдалась? — Да ты шутишь? Там же весь мир перед тобой открыт. Папа там жил. Столько всего рассказывал. Там все деньги России. У вас даже там офис завода есть. Судя по всему, у папы не срослось, он сына туда толкает. Да и вообще, я вижу это и в Нине. Желание в ребенке реализовать то, что не получилось у нее. — Это-то понятно. И что, вот ты приехал в Москву, выиграл пару соревнований, и все такие, бац, и стали тебе задницу лизать? — Ну, в идеале, да, — рассмеялся он. — Но скорее всего, самому придется изрядно зад полизать. Вот мы и пришли. Меня от него и от его папаши тошнит. Тот такой же гелем вылизанный. Дом у них большой. Не сравнить, конечно, с тем, в котором жила наша семья, но тоже добротный. Чего только стоил внутренний двор. Машина мне их не нравится, не люблю корейские. Отец предпочитает немецкие тачки, мне тоже они нравились. Грубые, надежные машины. Они по крайней мере не смотрятся женскими аксессуарами. Мира, если водить решит, тоже будет на такой ездить. На надежном джипе, чтобы все ее боялись. — Проходи. Мама, у нас гости, — открывает Дима двери, и я захожу внутрь, снимая кроссы. — Это… — О, Ярослав! Как приятно тебя видеть! Дима постоянно о тебе говорит, — да ну? — Говорит, хочет с тобой дружить, но больно серьезным ты выглядишь. А я ему сказала, стоит только попробовать, и все получится. Она была миловидной, но видно, что не привыкла к какому-либо труду. Но вот как она смотрела на Диму! Черт, я даже позавидовал ему. Она так потрепала ему волосы, что стало видно, как она любит сына. Я видел это и в глазах Нины. Но там была какая-то маниакальная одержимость, а здесь просто тепло. Мы неплохо сыграли в приставку, пару раз я даже дал Диме выиграть, а потом мы долго рассматривали карточки в его комнате, пока его мама Лена не позвала нас на ужин. И я очень удивился, увидев на нем Миру с Ниной. И если пару минут назад я готов был признать, что Дима неплохой пацан и рядом со мной ведет себя вполне нормально. То стоило ему увидеть Миру, как его будто подменили. Он стал хвастаться буквально всем. А свои две победы вознес в ранг чемпионского титула страны. — Ну, короче, я же поддавался, ну, твой брат не хотел портить отношения, — толкнул он меня в плечо. — Так что теперь можем гулять втроем. Раз тебя одну не отпускают со мной. И так бы оставалось и дальше. Но Мира росла, вела себя отлично, редко вызывая беспокойство, а ее успехи на тренировках радовали и Нину, и отца. Дружба Миры и Димы радовала всех, кроме меня. На семейных вечерах, называемых ничем иным как сводничеством, я сидел в телефоне, читая статьи по военной истории или бизнесу, и поглядывал на то, как мило все они общались. Нет, отец, конечно, не вел себя как тупой придурок, отец Димы, пузо которого скоро в дверь не будет помещаться, поддерживал этот фарс, а я пока не знал, как его закончить. Если бы Мира хоть взглядом дала понять, что ей все это не нравится. Что она против этой дружбы. Но благодаря ему у нее появились другие друзья, с которыми ей действительно было весело.