— Чрезвычайно щедрое предложение, сэр. Мы согласны. Но есть одно "но". Чтобы проникнуть в Х-4, наверняка нужны коды доступа. У нас их нет. — Вот они, — американец подал наемнику какой-то маленький предмет, по-видимому, флэшку. — Помните, вы должны строжайшим образом соблюдать секретность операции. Вы несете личную ответственность. Вы все поняли? — Я понял, что сталкеров разрешено ликвидировать, сэр, — ответил Бульдог, быстрым движением достал пистолет и выстрелил в голову сначала капитану Эшвуду, а потом и ошалевшему от неожиданности лейтенанту Суонку. Мы в себя не успели прийти, а оба наемника уже убегали в сторону выхода к Лиманску, торопясь побыстрее уйти с места преступления. Почему они так спешили, я понял лишь минутой спустя, и это промедление едва не стоило нам жизни. — Охренеть! — Уокер подбежал к лежавшим на земле телам. — Поговорили, называется. Помочь мы американцам уже ничем не могли, они были мертвы. Шансов выжить у американцев не было: Бульдог стрелял профессионально, в самое уязвимое место экзоскелета, маленький промежуток между ушным модулем шлема и краем визора. Я обратил внимание на странные красные огоньки на плечевом щитке брони: у одного из убитых огонек слабо мигал, у второго горел непрерывно. — Ты слышал о чем они говорили? — спросил Уокер, подняв с земли винтовку одного из американцев. — Каждое слово. И все понял. — Ай, молодца, Пиндос-кун! Важный был разговор? — Надо уходить, — не давая мне ответить, сказал Дед, следивший за дорогой. — Здесь опасно оставаться. Красный светодиод на броне мертвеца перестал мигать и тоже загорелся непрерывно. И до меня дошло, что это все означает. — Это же датчик сердцебиения, — сказал я и, врубившись, что все это означает, заорал в паническом ужасе: — Валим отсюда нахрен! Только я успел это выкрикнуть, в звуки Зоны вошел рокот вертолетных винтов. Стало понятно, что здесь делала "Кобра" — прикрывала американских разведчиков, прибывших на встречу с наемниками и получивших от них пули в головы. Датчики послали экипажу вертолета сигнал, что сердца подопечных больше не бьются, и "Кобра" возвращалась. Поздновато для капитана Эшвуда и его напарника, но нам ее возвращение не сулило ничего хорошего. Поскольку наемники успели сбежать, экипаж вертолета сочтет нас убийцами соотечественников и захочет с нами рассчитаться. Эх, и драпанули мы от вертолета! Никогда в жизни так быстро не бегал. Мы неслись по дороге в сторону перехода на Рыжий лес, не думая ни об аномалиях, ни о прочих угрозах: у нас была только одна цель — добежать до старого блокпоста, укрытого с воздуха огромными деревьями, как крышей. Это потом я подумал, что идея была совершенно бессмысленная — "Кобра" наверняка была оснащена тепловизорами и отслеживать наши передвижения для пилотов было простейшим делом, никакая "зеленка" бы нас не спасла. Я несся впереди, за мной Дед и следом Уокер с откопанным рюкзаком в руке — винтовку он выбросил, чтобы быстрее бежать. Нам осталось до блокпоста, наверное, метров десять, когда "Кобра" открыла огонь. Я слышал грохот пулеметов, различимый даже сквозь рев винтов, видел, как посланная нам вслед лавина пуль выбивают фонтаны пыли и бетонной крошки из строительных панелей, наваленных справа и слева от прохода на блокпост, слышал противный визг рикошетов. Однако совершенно необъяснимым образом ни одна пуля в нас не попала. Спустя пару секунд мы уже забежали на блокпост. Забившись за наваленные поперек дороги бетонные плиты, я наблюдал, как вертолет начал разворачиваться, заходя на новую атаку. И вот тут Уокер спас всех нас. — Прячьтесь! — заорал он, оставаясь на дороге. — Прячьтесь! Из своего укрытия я наблюдал, как Уокер, оставаясь на открытом месте (ну и нервы у этого засранца, обзавидоваться можно!) запустил руку в рюкзак, вытащил самый обычный освинцованный трехсекционный контейнер для артефактов. Провозившись пару секунд с крышкой, открыл его и вывалил на ладонь излучающий голубоватый свет округлый предмет величиной со среднее яблоко. Я сразу узнал "Вспышку", не особо дорогой и не особо редкий артефакт, такие при известном везении можно иногда найти в аномалии "Электра". А дальше Уокер вытянул руку с артефактом и с силой ударил "Вспышку" об асфальт. Такой вот фокус с артами называется зарядкой. Если артефакт "зарядить", он создаст на короткое время аномалию, которая его породила. Сделать это можно по-разному — ударить артефакт о землю, выстрелить в него, просто несколько секунд подержать в руках или соединить с другим артефактом — такой способ сталкеры называют "комбо". Просто, но эффективно, особенно если нужно создать защитный барьер. Например, заряженный "Грави" создает мощнейший "Трамплин", способный переломать кости кабану или псевдособаке. Я сам однажды зарядил "Грави", чтобы разделаться с надоедливым снорком. И с прочими артефактами та же история. Артефакт подлетел на полметра в воздух, повис, вращаясь вокруг собственной оси со все увеличивающейся скоростью, вокруг него появилось слабое голубоватое свечение. Воздух заполнили слепящие сполохи, будто блицы фотокамер. Уокер бросился прочь, держа за спиной рюкзак с хабаром, забежал на блокпост и бухнулся рядом с нами на землю за бетонным заграждением. Вертолет тем временем закончил разворот: я даже не сомневался, что пилоты готовятся всей огневой мощью вертолета размолотить в щебенку блокпост вместе с нами. Активированная Уокером "Вспышка" опередила их: артефакт, раскрутившись, окутался сплошным ослепительно-белым сиянием и с громким треском взлетел вверх, по наклонной траектории в сторону приближающегося вертолета. Мгновение спустя полыхнуло так, будто над нашими головами взорвалась шаровая молния. Раздался грохот. Пилоты "Кобры" не успели отвернуть машину, вертолет влетел прямо в образовавшуюся на месте взрыва "Вспышки" аномалию, завис, будто наткнулся на невидимое препятствие, а потом что-то затрещало, корпус вертолета окутали змеящиеся электрические разряды, из турбины повалил черный дым, винты взвыли режущим уши вибрирующим воем, будто в агонии, и "Кобра" закрутилась в образовавшейся над землей аномальной воронке, теряя управление. Секундой позже она начала падать прямо на холмы между дорогой и деревней, задела хвостовой балкой верхушку водонапорной башни, разрушив ее и, и рухнула на землю. — Не взорвался, — сказал Уокер, когда стихли грохот и скрежет за холмом. — Надо валить, скоро спасатели появятся. — Мы были у них на прицеле, — Лицо Деда было белым, как его борода, глаза выпучены. — Они не могли промахнуться! Почему же мы остались живы? — Тайны Зоны, деда, — Уокер, переводя дыхание, поднял на вытянутых руках рюкзак с хабаром. — Смертельный номер, почтеннейший публикум! В этом рюкзаке четыре "Ночных звезды", два "Грави", "Пламя", "Рокфор" и еще была "Вспышка". Артефакты создали вокруг нас такое защитное поле, что он бы нас ракетами не взял, не то, что пулеметом. — Вот оно в чем дело! — После бешеного спринта и пережитого ужаса я едва стоял на ногах, сердце у меня лезло к горлу и грудь жгло огнем, но я чувствовал себя в тот момент самым счастливым человеком на земле. — И мои "Мамины бусы" в придачу. Ну ты вооообще… — Используй то, что под рукой, и не ищи себе другое, как говорилось в одном старом фильме… Идея выкопать мой хабар стала лучшей за сегодняшний день. Рентгенов мы, конечно, с вами хапнули под грузовиком, но "Рокфор", антирад и виски все выведет. И очень хорошо, что в рюкзаке была "Вспышка". Я потерял пять тысяч чистой прибыли, но зато спас наши жизни. И не надо так на меня смотреть. Пять лет назад сталкер по кличке Лева Дрон точно так же сбил "Вспышкой" украинский военный вертолет над Агропромом. Странно, что ты, Пиндос-кун, об этом не знаешь. Но ты всегда был тупой, а я всегда был умный. Так что доставай свою флягу с виски, я знаю, что она у тебя есть. И дергаем отсюда быстрее, пока "кирзачи" не набежали… Глава 7. Мертвый лес Однажды, несколько месяцев назад, когда я впервые оказался в Рыжем лесу и встретился с самим Лесником, старик в разговоре сказал мне: "Этот лес когда-то был живым, а теперь в нем только видимость жизни. И такие он тайны хранит, что страх берет всякого, кто сюда придет. Сколько народу туточки сгинуло бесследно, никто тебе не скажет". Истории о Рыжем лесе известны всем сталкерам. Все знают, что когда случился первый взрыв на Чернобыльской АЭС, тысячи гектаров леса накрыло радиоактивное облако. Пораженные радиацией деревья изменили цвет, хвоя и листья на них порыжели, адское дыхание четвертого реактора обожгло их навсегда. С тех пор прошло больше тридцати лет, но лес так и остался искалеченным, окрашенным в цвета ржавчины и крови. Сталкеры считают Рыжий лес одним из самых мистических мест в Зоне. Говорят, что по ночам тут появляются призраки сталкеров, погибших в этих местах; бродя по лесу, можно услышать странные звуки, будто доносящиеся из потустороннего мира — голоса, крики, мольбы о помощи, шепот или жуткий смех, — а были случаи, когда сталкеры наталкивались в Рыжем лесу на двойников, чужих или своих собственных. Одна загадка Рыжего леса меня всегда особенно занимала. Ну вот представьте себе — посреди леса стоит танк. Вокруг него густо растут деревья, и никакой дороги нет. Как этот танк мог попасть в самую гущу леса? Какая силища закинула 45-тонную машину в эти места? Никто не знает ответа, и я не знаю. И таких загадок в мертвом лесу не сосчитать. Всю дорогу до Рыжего леса мы только и говорили о приключении на Милитари и номере, который Уокер отжег с артефактом. Хорошая порция "Джонни Уокера" — моей фляги как раз хватило на троих, еще даже осталось малость, — и сознание того, что мы чудом избежали смертельной опасности, очень подняли нам настроение, и Уокер хохмил больше обычного. Анекдоты сыпались из него градом: я понятия не имел, что он знает так много анекдотов. — А вот этот прямо про наш случай, — говорил Уокер. — Сидят два свободовца, курят косяк, и один другому говорит: "Слышь, мэн, а я знаю, зачем у вертолета большой винт наверху." — "И зачем?" — "Чтобы пилот не потел." — "Че, в натуре правда?" — "Говорю ж, так и есть. Я однажды с военными летел в вертолете, так там на полминуты винт перестал вертеться. Так ты бы видел, как вспотел пилот!" Не смешно, что ли? — Смешно, — ответил я. — А вот наемники — уже не смешно. — Настоящие наемники? — спросил Дед. — Эх, деда, ты бы перед тем как в Зону идти, справки бы о ней навел. Да, это настоящие наемники. Где их база никто не знает, кто ими верховодит — тоже, но только пацаны это очень серьезные, лучше с ними на одной дорожке не встречаться. Выполняют самые грязные заказы и работают на тех, кто хорошо платит. Сам видел, как они лихо американских суперменов грохнули — бах, бах, и все. — Убить человека выстрелом в упор — много умения не нужно, — заметил Дед. — Обычная бандитская тактика. — Это тебя Пиндос пугает, папаша, — отозвался Уокер. — Как говаривал Конфуций, на самом деле жизнь проста, но мы настойчиво ее усложняем. Встречались мы с наемниками и ничего, живы пока. Ты лучше расскажи, мой друг, о чем покойный американец с этими парнями говорил. Наверняка интересная была тема? — О каком-то комплексе Х-4. И о том, что все хотят туда пробраться. Мол, украинцы наняли сталкеров, чтобы добыть оттуда какие-то очень важные данные. Американец дал наемнику коды доступа, а тот ему пустил пулю в лоб. — Эти лаборатории под литерой "Х" уже много лет никому покоя не дают. — ответил Уокер. — Ищут их, ищут, но никто не находит. Сначала будто бы Стрелок ими занимался, потом ученые искали охотников туда пробраться. Только вот пробираться некуда. Быль отличается от небылицы. — Откуда такая уверенность? — поинтересовался Дед. — А я сам побывал в месте, где якобы находится одна из этих "Х"-лабораторий. В Темной Долине. И ничего там нет. Под заброшенным заводом только пустое подземелье, полное тушканов и старого ржавого хлама. Пиндос, ты Влада Болгарина помнишь? Так вот он тоже пытался найти эту самую лабораторию "Х-18",и обломался, как и я. Все это сталкерские легенды для новичков. — Но Х-4 таки существует, если про нее американцы говорили, — возразил Дед. — Знать бы, чего они там найти хотят. — Документы, аппаратуру, секретную информацию — да какая разница? — Я пожал плечами и плюнул. — Мне вот даром весь этот мусор не нужен. — Даже за много-много тысяч денег, Пиндос-кун? — Есть вещи, которые даже ради больших денег не стоит делать. — И чего же, щепетильный ты наш? — Покойников тревожить, вот что. Если во время мартовского супервыброса персонал станции погиб, нам придется лазать почитай что по кладбищу. Ненавижу я эти подземелья, полные мертвецов! — Хорошего мало, — согласился Дед. — А вот почему этот самый Кайзер согласился на такую опасную работу? — Потому что фраер жадный, — ответил за меня Уокер. — Я наслышан о нем: парень он боевой, рисковый, но нутро у него гнилое. За копейку мать родную на органы продаст. А тут такая маржа! — И такому человеку доверили секретную работу? — Может, выбора у них не было. Мартовский супервыброс многих хороших сталкеров упокоил. Мне вон ребята из "Долга" рассказывали, что у них почитай половина группировки погибла. А Кайзер человек бывалый, Зону хорошо знает. Но я бы с ним в рейд не пошел. — А Ярик пошел, — пробормотал Дед. — Сталкеров интересует все, что приносит прибыль, — продолжал развивать мысль Уокер. — Если его наняли, значит, хорошие деньги предложили. Официально наняла наша, украинская безпека, а за ней стоят натовцы, точнее американцы, потому что иначе объяснить такую щедрость невозможно. Наши бы зажопились копейку лишнюю дать. Что же до натовцев, то серуны они по жизни, поэтому сами никогда не полезут в эти гиблые подземелья. Но денег дали. А может, прижали чем Кайзера, пообещали простить его прегрешения. Далее Кайзер по каким-то причинам не торопился выполнить работу, поэтому подстраховались, наняли тебя, Пиндос-кун. — Это все не так важно, — проворчал я. — Важнее, как мы из всего этого выберемся. Мало нам военных было, теперь и наемники нас будут пасти. — А я вот думаю, почему эти мерки нас не засекли, — внезапно сказал Уокер. — У них ведь ПДА тоже в общей сети работают. Они по-любому должны были нас увидеть, но не увидели. Или же сделали вид, что не увидели? — Не, — протянул я, — если бы заметили, то убрали бы, как нежелательных свидетелей. — Прямолинейный ты, Пиндос-кун, как железная дорога между Яновом и Припятью. Они умнее сделали. Американцев грохнули и сбежали, а на кого подумают? На нас. Кого вертолет обстреливал, их или нас? — Умные ребята, — сказал Дед. — Нашли стрелочников. — Если наши ПДА до того, как мы их выключили, успели засечь возле места гибели американцев, — а это, как говорят англичане, хайли лайкли, — за нами теперь начнут охотиться не только мутанты и твои друзья из ГУР, но и весь контингент "Чернобыль", — с улыбкой заявил мне Уокер. — И вертолет нам припишут. Пропащее наше дело, мужики. Поэтому дышим глубоко и ровно и наслаждаемся жизнью, пока возможно. — Да, умеешь ты успокоить, — я остановился: попавший непонятным образом в правый берц камешек окончательно меня достал. — Завещание сейчас писать? — Не будем отчаиваться, — сказал Дед. — Я в свое время прикончил не одного американца, но до сих пор неплохо себя чувствую. — Это ты где сподобился, деда, американской кровушки попить? — поинтересовался Уокер. — Чаю, в Афганистане? — Там, внучек, там. Чего побледнели оба? Хуже того, что есть, ничего не будет. Зона все спишет. — Эк ты как заговорил, папаша! — Уокер с интересом посмотрел на Деда. — Быстро ты законы Зоны усваиваешь. — Быстро. Я всегда учился быстро, потому и жив до сих пор. — Туман сгущается, — внезапно сказал Уокер. Мы как разподходили к перекрестку, где дороги расходятся на север, в сторону Янова, на Лиманск и на юг, к Янтарю. Туман появился под деревьями, густел буквально на глазах и уже выползал сизыми рваными клочьями на дорогу. Одновременно стих ветер, и стало тихо до жути. Гулять в тумане по Зоне — не самое благоразумное занятие. Будто в вате ходишь. Туман в ЧЗО тоже аномальный, особый, такой на Большой земле нечасто увидишь — плотный и тяжелый, видимость в нем практически нулевая. Он отлично маскирует аномалии, да и мутанты умело пользуются мглистой пеленой, чтобы подкрасться и атаковать наверняка; туман непонятным образом глушит звуки. Есть у чернобыльского тумана еще одна крайне неприятная черта — все устройства, от компаса до ПДА в этой мгле начинают глючить или попросту отключаются. Естественно, что сталкеры при возможности стараются избегать каких-то передвижений, если появляется туман. Но у нас не было выбора, и все, что нам оставалось делать — это продолжать движение и надеяться на извечное русское "авось". Держа оружие наготове, мы дошли до перекрестка, и здесь Уокер внезапно остановил нас. — Слышите? — воскликнул он. — Вроде как гул какой-то, — неуверенно сказал я.