– Ну да. – А Сафрон жив. – А если у него душа заячья? Ты же сам рассказывал, как он от тебя убегал. – Да, как заяц. Два раза. – Ну. – Что ну? – Достану я его. Никуда не денется. – И Круча жив. – И с ним решу. Пантелей закинул руки за голову и посмотрел в небо. Облака легкие, пушистые, спокойно плывут в темнеющей синеве. Так вот сидел бы и глядел, в тишине и спокойствии. Но это сейчас у него такое настроение. Потому что состояние хреновое. Им пришлось побегать от ментов и братвы. Далеко они забрались, устали. Пока бросили якорь здесь, но скоро им станет скучно. Их снова потянет на подвиги, и они отправятся в Москву. Марина зовет и манит. Он просто обязан к ней вернуться. Глава 13 Варвара на курорте, Агнесса молчит, предъявить Сафрону нечего. Но Степан не велел снимать с него наручники, пусть в них посидит. – Что, страшно? – спросил Сафрон, показывая на свои руки. Степан удивленно вскинул брови. С чего это ему страшно? – Вдруг волю рукам дам, да? В ответ Степан лишь пожал плечами. – Ты меня уже достал, – нервно сказал Сафрон. – Я всегда тебя доставать буду. Даже после того, как Пантелей пристрелит. Мало ли, вдруг эксгумация понадобится? – Какая эксгумация? Какой Пантелей? – А ты не знаешь? – Знаю. Он и тебя замочить собирается! – Хочешь сказать, что мы с тобой товарищи по несчастью? – осведомился Степан и усмехнулся. – Нет, не товарищи. – Несчастье только у тебя. А у меня просто работа. – Если серьезно, нам объединяться надо. – Противно, – тихо сказал Степан. – Тебе? Да это мне с тобой противно! – взорвался Сафрон. – И не надо тут из себя изображать крутого Уокера! А наручники с меня можешь снять. Мне сегодня выходить. – Я еще извиниться перед тобой должен. – Степан медленно поднялся с места. – Эй, только без рук! – Не пугайся, извиняться я не стану. – Ничего, я как-нибудь это переживу. – Главное, чтобы ты Пантелея пережил, – заявил Степан. – Тебе желаю того же самого. – Не хотелось бы мне тебя выпускать. – Так доказательств у тебя нет. И с Пантелеем то же самое может выйти. Вдруг и его придется выпустить? – как-то не очень весело сказал Сафрон. – Это вряд ли. – Ну а вдруг? Ты если что узнаешь, скажи мне. На этот раз мы ему уйти не дадим. Да и сажать его не придется. Сразу в гроб ляжет. Как тебе такой вариант? Степан ничего не сказал. Он вызвал конвоира и приказал ему доставить Сафрона обратно в камеру. Пусть оттуда на свободу выходит, без него. Хотя вариант, предложенный ему этим фруктом, старшему лейтенанту в общем-то понравился. В самом деле, зачем утомлять себя сбором доказательств, когда можно отдать Пантелея на съедение таким же хищникам, как и он сам? Только вот как на него выйти? На Агнессу жалко было смотреть. В больничном халате, с перебинтованными руками. Левая полностью в бинтах, а из повязки на правой торчат два пальца. В них сигарета. Она сидела в курилке и тупо смотрела куда-то вдаль. Ни Сафрона не замечала, ни мужика, который ей что-то говорил. Мужик рослый, крепкий и наглый. Похабная улыбка, загребущий взгляд. Агнесса на него не реагировала. Он схватил ее за плечо, заставляя смотреть на себя. Агнесса отмахнулась, он ее толкнул и заявил: – Слушать надо, когда с тобой говорят! Сафрон ударил его с ноги. Плевать он хотел на то, что мужик из тех, кого принято здесь называть больными. Мужик повалился на землю, но тут же поднялся и буром попер на Сафрона. Тот навел на него пистолет и спокойно сказал: – Я тебе сейчас башку прострелю. – Понял, братан, понял!.. – выдал мужик, скоренько сдал назад и растворился в зелени больничного парка. Корзина запоздало рванул за ним, но Сафрон его осадил и отдал ему ствол. Пусть подержит. Вдруг менты появятся? Нет охоты снова трое суток на нарах куковать. – Ты вовремя, как и всегда, – сказала Агнесса, широко улыбнулась, потянулась к Сафрону, собираясь его обнять, но сдержала свой порыв. – У тебя, похоже, в фигуру вделан магнит, притягивающий неприятности, – сказал он и махнул рукой, отсылая Корзину в сторонку. Не для его ушей разговор. – Ну да, что-то многовато приключений, – согласилась она. – Могу предложить еще одно. – Да? – Я сегодня откинулся. – Вижу. Ко мне Круча приходил, разговаривал. Я тебя не сдала. – Это хорошо. Но отработать все равно придется. – Что отработать? – Ни что, а чем. Я сегодня проставляюсь, сауна будет. Ты в числе почетных жриц любви. С кем хочешь, на выбор. Сафрон шутил. Он не собирался звать Агнессу куда бы то ни было, просто соскучился по ней и хотел сказать ей спасибо за то, что она не сдала его. Но не скажет. Потому что по-прежнему зол на нее. Из-за Пантелея. Она, конечно, умница, Савоя спасла, Пантелея усыпить пыталась. Но ведь Агнесса спала с этим уродом, любила его. – Я хочу только с тобой, – сказала женщина. Взгляд у нее замаслился, язык скользнул по губам. – Ну так поехали ко мне.