– И рыжье. – Почему все это мимо общака прошло? – Почему? – Мазун задумался. – Да, почему? – Так мы же сами этот банк сорвали. Нам никто не говорил. – Если сами, значит, ваше? – Ну да. – Брус, почему он у тебя такой тупой? – Я ему говорил, что у нас мимо кассы не работают. – Когда ты говорил? – возмутился Мазун. – Брус, выбирай. Эта крыса сдохнет, или ты сам застрелишься. Одно из двух, – заявил Сафрон. – Я не крыса! – Мазун в панике мотнул головой. Он понял, что на этот раз пощады ему не будет. Сафрон не шутил, а Брус не мог его ослушаться. Но умирать Мазуну очень не хотелось. Под крылом у Сафрона он почувствовал себя реальным человеком. Достаточно было сказать, под кем он стоит, как перед ним открывались любые двери. Во всяком случае здесь, в Битово. И деньги завелись, и с телками никаких проблем. А тут вдруг умирать. Из-за того, что Софи подсунула им свинью. – Я просто не знал! – Я тебе говорил, что нельзя работать только на себя, – заявил Брус. – Костя, он тебя подставляет. – Гонщик плеснул масла в костер. – Я с ним решу. – Вот и хорошо, – сказал Сафрон, собираясь уходить. – Хотите, я ментам сдамся? – Мазун не знал, за что ему хвататься. – Кто хочет? Я? – Сафрон ошалел от возмущения. – Ты ничего не попутал, чухарь? – Ну, если не надо, то не надо. Мазун вовсе не хотел падать перед Сафроном на колени, однако ноги его вдруг подкосились от страха. Он бухнулся на пол, сразу на все четыре лапы. – Это что такое? – спросил Сафрон. – Я могу возместить эти бабки. – Зачем? – На общак отдам все, что имею. Себе ничего не оставлю! – Дело не в том, что возместишь. Крыса должна сдохнуть. Брус!.. Сафрон вышел из комнаты. Хлопнула входная дверь. Вместе с ним исчезли Гонщик и Ступор. Остались только Брус и Пухляк. – Пацаны, мы же кореша, давайте договоримся! – поднимаясь с пола, сказал Мазун. – На коленях зачем ползал? – с презрением спросил Брус. – Да ноги вдруг отнялись. – Чмо! – заявил Брус, повернулся к Пухляку как будто за одобрением, но вдруг ударил. В голове у Мазуна рванула граната. В себя он пришел в трясущейся и шумной темноте. Руки связаны за спиной, ноги спутаны, на голове мешок. Во рту кляп. Его везли в машине по тряской дороге, судя по всему, в багажнике. Сейчас доберутся до леса или реки, там и прикончат. Чтобы другим неповадно было. Сафрон, падла! Мазун расплакался от жалости к себе. И зачем он только вступил в банду! Да, было круто, престижно, кум королю, сват министру, все такое. Но ведь ему говорили, что жизнь его теперь не стоит ничего. Сколько пацанов уже погибло! Почему он думал, что смерть пройдет мимо него? Нет, сегодня ему конец. Машина замедлила ход, сильно тряхнулась, накренилась. Дорога стала совершенно никакой. Наверное, лес начался. Совсем чуть-чуть осталось. Вдруг где-то рядом ударила автоматная очередь. Пули застучали по кузову, посыпалось заднее стекло. А багажник – очень уязвимое место. Машину повело в сторону, она во что-то ударилась и остановилась. Выстрелы прекратились. Мазун ничего не понимал. Он знал только, что чудом избежал смерти. Но рано радоваться, все еще впереди. Послышались голоса. – Наглухо! – сказал кто-то. – Кого они там в багажнике везли? Крышка открылась, чьи-то сильные руки схватили Мазуна, вытащили из багажника, бросили на землю и только тогда сняли с него мешок. – Блин, я думал, тут баба, – разочарованно проговорил здоровенный тип с кривым ртом. – Бабой будешь? – спросил такой же мордоворот, с ухмылкой глядя на Мазуна. Тот отрицательно мотнул головой. Нет, бабой он не будет. – Ну что ж, тогда сдохнешь и так, – сказал чернявый мужик в дорогой куртке из классной тонкой кожи. Этого типа Мазун узнал. Фотографию Пантелея он видел не однажды. Ее показывали ему Сафрон и Брус. Пантелей взял в руку пистолет, передернул затвор и нацелился точно в лоб Мазуна. Его могла спасти только хитрость. Почему бы не согласиться побыть немного бабой? Но он вспомнил, как упал на колени перед Сафроном и к чему это привело. Брус даже разговаривать с ним не стал. А Пантелей точно грохнет его, если Мазун даст слабину. Он же в законе, ладно, почти. Может, и развенчали его, но понятия-то остались. – Или девочкой хочешь быть? – спросил Пантелей. Мазун мотнул головой. – Считаю до двух. Он зажмурил глаза, собираясь умереть, но согласия не дал. – Не хочет пацан быть девочкой, – заявил Пантелей. Мазун открыл глаза и увидел, как тот возвратил пистолет на место. Криворотый тип наклонился и сорвал со рта смертника полоску пластыря. – Кто такой? – спросил Пантелей. – Мазун я. – Сафроновский? – Да, был. – А почему был? – Да потому что не хочу больше с этим жлобом! – Чего так? – Да бабу я его трахнул! А он меня за это приговорил. – Агнессу? – Нет, Кассиопею. Она проститутка, работает на него. А я к ней заехал. Ты, говорит, мне всех баб перепортил, а Софи еще и с толку сбил. – Это как? – Сказал, чтобы она больше не путанила. – И все?