Но в одиночку Мазунова и его палачей не найти и не задержать. У бандитов есть оружие, они могут открыть огонь. Кузовиков был на месте, но собирался уходить. Степан в нескольких словах объяснил ситуацию. Помощи просить не пришлось, начальник РОВД принял решение и без этого. На розыск Мазунова он бросил все силы, какими располагал, в том числе и себя самого. Но милиционеры нашли только два трупа в одной машине. Их расстреляли из автомата. Судя по документам, это были Брусков и Пухляков. Те самые Брус и Пухляк, о которых шла речь. – Кто это мог сделать? – взбудораженно спросил Кузовиков. – Не знаю. – Мазунов развязался, вывалился из багажника и открыл огонь? – Если в багажнике лежал автомат. – А разве такое невозможно? Степан показал на обрезки веревки, которые валялись на земле неподалеку от машины, и проговорил: – Этими веревками был связан Мазунов. Их с него срезали острым ножом. Сам он так не смог бы. – Значит, кто-то ему помог. Степан кивнул, прошел вдоль дороги. Их автомобиль оставил свежий след. Был хорошо виден отпечаток протектора «Форда», изрешеченного пулями. Но Степан заметил и третий след, такой же недавний. Там, где он заканчивался, старший лейтенант обнаружил стреляные гильзы. Кто-то ехал за «Фордом» и открыл стрельбу до того, как бандиты отреагировали на опасность. Это действительно могли быть дружки Мазунова. Время позднее, но домой идти неохота. Скучно там и одиноко. А к Марине Степан больше ни ногой. У нее все хорошо. Золото нашлось, Пантелей не появляется, Сафрон не беспокоит. Поэтому она даже не звонит. Он не хотел ее осуждать. Каждый в этой жизни выживает так, как может. Марина выбрала свой вариант. Приласкалась к менту, обрела защиту под его крылом и расплатилась за это своим телом. Степан был невысокого о ней мнения. Она и замуж по расчету вышла. Обменяла свою молодость и красоту на материальные блага, которые в конце концов достались ей по наследству. Так чем же Марина лучше проститутки? Тем, что ведет себя как порядочная женщина? Все же его сердце трепыхнулось в груди, когда зазвонил телефон. Если Марина позовет, попросит, то он не сможет удержаться. Его очень тянуло к ней. Но в трубке он услышал голос другой женщины, подрагивающий от нервного напряжения. – Круча? – тихо спросила Ксюха. – Он самый. – Вы… ты просил позвонить, если что. Возможно, она боялась Наташу, которая могла стоять у нее над душой. – Если что? – Мазун у нас. Раненый. Наташка укол ему сделала. Под наркозом он сейчас, – прошептала она, и в трубке послышались короткие гудки. Мазун мог вернуться к проституткам хотя бы для того, чтобы свести с ними счеты. Или просто надрался в хлам. Заявился же он к ним вчера, хотя и знал, что это для него опасно. Тогда Степан взять его не смог, теперь фортуна давала ему возможность исправить ошибку. Степан поднялся, встряхнулся, вынул из кобуры пистолет, осмотрел его. Все в порядке, патрон в патроннике. На предохранитель оружие лучше не ставить. Мало ли. У дежурной части стояли патрульные и старший лейтенант Валерьев. Они собрались в кружок. Трепач Баранцев выдавал очередную байку. Все слушали его, развесив уши и растянув губы в улыбке. – Степан, ты домой? – спросил Валерьев. – Почти, – ответил он, вскинул руку в приветственном жесте и прошел через вертушку на входе. – Или опять кого-то брать? – осведомился вдогон Валерьев. – Он опять всю славу себе присвоит! – со смесью восхищения и осуждения добавил Баранцев. – Да какая там слава, – буркнул Степан. Не за славой он гонится. Просто нужно спешить, а пока поднимешь группу на выезд, пройдет время. Степан сел в машину, завел двигатель, закурил. Снова он в одиночку на задержание идет. Цель у него, конечно, благородная, но люди уже шепчутся. Дескать, Степан Круча Рэмбо из себя изображает. Герой картонный. Как бы рога ему не обломали. Да, может случиться и такое. Тогда сослуживцы, может быть, и не осудят Степана, но тихонько посмеются над ним. Он стронул машину с места, проехал метров десять, сдал назад, вернулся в отдел, зашел к оперативному дежурному и объяснил ему ситуацию. Может, кто-то и посмеивался над его геройством, но майор Ветряков воспринимал старшего лейтенанта Кручу более чем всерьез. Степан не мог ему приказывать, но тот выделил в его распоряжение сразу два экипажа. Один Степан забрал с собой, а другой присоединился к ним в пути. Одного патрульного Степан оставил с тыльной стороны дома, двух – во дворе, а остальных повел за собой. Он отнесся к делу со всей серьезностью, но, как оказалось, никакого Мазуна у Ксюхи не было. – Так где он? – осмотрев квартиру, спросил Степан. – Только что ушел. – Глазки у девушки бегали. Наташа сидела на диване, закинув голову, и тупо смотрела в потолок. – Раненый ушел? – Да. – А укол ему сделали? – Укол сделали, и он ушел. – Ранен куда был? Наташа на мгновение задумалась, потом ответила: – В руку. – Перебинтовали? – Да. – Бинты где? – На нем. – А упаковка? – Не было упаковки. – Кто тебе сказал, чтобы ты мне позвонила? – резко спросил Степан. Наташа так же резко поднялась с дивана и ответила: – Мазун и сказал! Пришел весь на понтах, ствол к голове приставил, начал спрашивать. Потом сказал, чтобы Ксюха тебе позвонила, а сам ушел. – Раненый? – Ага, в задницу! К Степану подошел патрульный, тронул его за плечо и доложил: – Товарищ старший лейтенант, стрельба на площади Свободы, дом шестнадцать. – Марина! – вырвалось у него. Он распорядился оставить в квартире у проституток одного постового и рванул на вызов. Степан не ошибся, стреляли во дворе того самого дома, где жила Марина. У ее подъезда лежали два трупа, по асфальту к палисаднику тянулись свежие темные пятна. Похоже, кровь. В дверях и стенах пулевые отверстия. Густая пальба из автоматов велась со стороны детской площадки. Итог таков: два трупа и раненый, который ушел через палисадник. Или его увели. Те люди, которые стреляли, наверное, бросились преследовать отступающего врага. Не исключено, что продолжение следует. Но сначала Степан должен был узнать, что с Мариной. Коврик перед дверью был смят и сдвинут в сторону. Степану это очень не понравилось. Он как одержимый забарабанил в дверь, и она открылась. Марина была растрепана, на лице ни кровинки. Блузка мятая, верхние пуговицы оторваны. Глаза мокрые, вокруг размазана тушь. – Где ты был? – спросила она и разрыдалась. Степан обнял ее, Марина прижалась к нему. – Рассказывай! – Тут Пантелей был. Я думала, что это ты, открыла дверь. Он меня схватил, из дома выволок, потащил к машине. Я думала, все, конец мне. Тут появились какие-то парни. Пантелей выстрелил, а они давай лупить из автоматов! Это был какой-то кошмар. Я даже не помню, как убежала. Ой!.. – Марина увидела, что дверь открыта, оттолкнулась от Степана, чтобы захлопнуть ее.