– Твоя Марина тоже в этого скота влюблена. – Пошел вон! – Что?! – взвился Сафрон. Степан медленно поднялся. – Можно и повежливей, – сказал Сафрон, тоже вставая со стула. – Хорошо. Я перед тобой даже извинюсь. Заранее. – Здесь твоя территория. – Моя территория везде. – Ладно. – Сафрон открыл дверь, но на пороге остановился, обернулся и спросил: – Может, все-таки отдашь Мазуна? – Нет. – Степан уже не давил на него взглядом, но его ответ прозвучал достаточно жестко. – Понял. Сафрон исчез, и Степан шумно выдохнул. Да, было бы неплохо заручиться поддержкой и содействием этого бандита. Столько дел можно было бы раскрыть. Но Степан никогда на это не пойдет. Воспитание не позволяет. Лето на исходе, но еще не кончилось. Не время ходить в перчатках. Даже в таких прозрачных, как у Агнессы. Понять ее можно. Повязку с рук добрые доктора сняли, но кожа на них еще не пришла в норму. – Сидела бы ты дома, – глянув на нее, угрюмо сказал Сафрон. – Ты чем-то расстроен? – спросила она. – Нечего тебе здесь делать. Сафрон действительно был расстроен. Все пресмыкались перед ним, заискивали, один только Круча не хотел склонять голову. Мало того, мог ударить и наорать. Как с ним сладить, если его пуля не берет? Этот мент и в самом деле заговоренный. Да и Агнесса не та бабка, которая может отшептать любую напасть. Проститутка она. Все об этом знают. А Сафрон поселил ее у себя. В глаза ему никто не тыкает, но за спиной шепчутся. Уж лучше бы она взаперти сидела, глаза людям не мозолила. – Дома скучно. – На панель выходи. – Я хочу на панель выводить. – Выводи. Только без меня. – Почему? – Все. Ты работаешь сама по себе, одна, без меня или сидишь дома, но со мной. – Тебя не бывает дома. Сафрон глянул на Анфису, которая за стойкой протирала бокалы. Она делала вид, что не слушает, не смотрит, но Сафрон заметил едкую ухмылку, спрятанную в уголках ее губ. – Ты нарочно меня злишь, – сказал он. – Я хочу работать, вернуться к своим делам, – заявила Агнесса и надулась. Но Сафрон был неумолим. – Твое место уже занято. И без тебя все нормально идет. А ты отдыхай. – На панели? – Пошла на хрен! – не выдержал Сафрон. – Вот туда и пойду! – Агнесса развернулась к нему спиной и показала Анфисе средний палец. Из ресторана она выходила, отчаянно виляя бедрами. Ни одна женщина не могла это делать так лихо, как она. Но Сафрон не собирался бежать за ней. Пусть проваливает. Квартира у Агнессы хоть куда. Проститутки своими передками бабла намолотили изрядно. И на стены хватило, и на ремонт, и на обстановку. Все в тему. Но Пантелей оказался здесь не для того, чтобы наслаждаться жизнью, хотя рассчитывал и на такой вариант. Если Агнесса любит его, то позволит ему совместить полезное с приятным. Он будет только рад этому. В замочной скважине заскрипел ключ, дверь открылась. Пантелей встал за шкаф. Агнесса могла быть не одна. Эта мысль напрягала его. Но тревога оказалась напрасной. Агнесса зашла в дом, швырнула ключи на тумбочку и вдруг выпалила: – Козел! Ответом на это ее гневное заявление была тишина. Никто ничего не спрашивал, и она молчала. Агнесса прошла в гостиную, открыла бар, достала бутылку виски. – А меня угостишь? – спросил Пантелей. Она резко повернулась к нему, и бутылка выпала из ее рук. – Ты? – Ты звала, я пришел. – Я звала? – А разве нет? – осведомился Пантелей, подошел к ней, остановился, потянул боковую молнию на ее юбке. – Это что такое? – На губах у нее заиграла блудная улыбка. – Ты ключи в машине забыла. – И что? – Они у меня. Он всего лишь расстегнул пуговицы на блузке. Дальше Агнесса сделала все сама и спросила: – Поэтому ты здесь? – Еще не совсем. Остался один ключик. Как думаешь, он подойдет к твоему замку? Агнесса кивнула, легла на диван, увлекла Пантелея за собой. – Ты хоть знаешь, что я тебя ненавижу? – спросила она и закрыла глаза. – Да, но ты не можешь без меня жить. – Могу. – Но тебе без меня плохо. Агнесса приняла первый толчок, блаженно улыбнулась и закрыла глаза. – Ты даже не представляешь, как мне плохо, – прошептала она. – Я не дам тебе соскучиться, – разгоняясь, сказал он. Пантелей обязательно предложит ей веселенькое дело, но это будет потом. А сейчас он должен довести ее до такого состояния, когда баба просто не имеет сил ни в чем отказать мужику. Вид у Марины был как у женщины, которую застали за чем-то непотребным. Уж не любовью ли она занималась? С Пантелеем? – Ты так рано, – заявила Марина. – Шесть часов уже, – сказал он, заглянув в гостиную. Надо было вынуть из кобуры пистолет, но Степан не решился на это, не хотел обижать Марину недоверием. – Все равно рано.