Дверь Степану открыла маленькая полная женщина, чем-то напоминающая колобка. Глаза у нее сказочные, ждущие чуда. – Старший лейтенант Круча, детская комната милиции,?– тихо сказал он, раскрывая удостоверение. – Детская комната милиции? – Женщина недоуменно повела бровью. – Жалоба поступила на Леню Вахмистрова.?– Степан вынул из кармана блокнот, открыл его на середине, сделал вид, что заглянул в записи.?– Да, так его и зовут. Леня Вахмистров, шестой «Б» класс. – Какой шестой «Б» класс? Когда жалоба поступила? – Сегодня. А он в каком классе? – Он уже давно работает! Тридцать два года парню! – Женщина не удержалась, хлопнула в ладоши. – Быть такого не может! А можно на него глянуть? – Леня! Степан не стал ждать, когда Вахмистров выйдет к нему. Он шагнул на женщину, она попятилась, пропуская его. Опер увидел мужчину с простецким лицом. – Леня, тут из детской комнаты милиции…?– начала было женщина, но глянула на сына и замолчала. Леня и так был мрачнее тучи, а сейчас он еще и разозлился. Даже нижняя челюсть мелко задрожала. – Детская комната – детский срок,?– с улыбкой сказал Степан.?– Два-три года, не больше. – Какой срок? – Вахмистров попятился назад. – Возможно, даже условно. Но это если будет явка с повинной. – За что? За то, что крышу на гараже сломал? – возмущенно протянула женщина.?– Это ж когда было! – Мама! – Вахмистров глянул на нее, умоляя не смешить людей. – Ну так что? Будет явка с повинной? – спросил Степан и пристально посмотрел на него. – А что я такого сделал? – Леня повел головой так, будто собирался глянуть по сторонам. – Любы здесь нет,?– заявил Степан. – Любы?! – Женщина всплеснула руками.?– Я ж тебе говорила!.. – Мама! – Леня, не кричи на маму. Я все правильно говорила. Любовь с уголовницей до добра не доводит. – С какой еще уголовницей? – Ее так и зовут, Любовь. Любка-уголовница,?– подсказал ему Степан. – Она завязала. – Пробовала. Не получилось. Потому и пришла к нам с покаянием. – С каким еще покаянием? – Леня стал белым как мел. – На тебя все валит. И знаешь, гладко так стелет. Это же ты про сейф узнал. – Какой еще сейф? – Который ты к стене приварил, а сегодня ночью отодрал от нее. Дрель для этого взял. Молодец, догадался. И на хозяйку квартиры вы мешок надели. А Люба как будто бы и ни при чем. – Я не понимаю, о чем вы говорите. – Ну да, ты же поссорился с Любой,?– сказал Степан. – Да, поссорился. – Это для отвода глаз. На самом деле ты очень крепко с ней подружился. Настолько, что стал соучастником преступления. – Какого преступления? Мама, не слушай, это все неправда! – завопил Вахмистров. – Люба показывает на тебя как на организатора. Но я ей не верю. Ты всего лишь соучастник и наводчик. Но ты же просто так про сейф ей сказал, даже не думал, что у Любы возникнет корыстный умысел, правда? – Я не понимаю. – Все ты понимаешь,?– сказал Степан, вынимая из кармана наручники. – Я ничего не знаю. – Это Люба тебя так научила. Все правильно. Но она уже у нас. Собирайся, поехали, тебя ждет очная ставка. – Какая ставка? – Вахмистров затрясся. – Собирайся. – Вы не имеете права! – Женщина крепко схватила Степана за руку и с неожиданной силой рванула на себя. Он не удержался, повернулся к ней. В этот момент Вахмистров проскользнул мимо него. Степан протянул руку, но было уже поздно. – Мой сын ни в чем не виноват! – крикнула женщина. Степан вырвался и погнался за беглецом. Но тот показал завидную прыть. Очень скоро опер понял, что проигрывает ему в скорости. – Стой! Стрелять буду! – крикнул он. Но Вахмистров не реагировал и не сбавлял ход. Он выскочил со двора на улицу, побежал по прямой вдоль многоэтажек. Степан отставал, но продолжал бежать. Он уже был на последнем издыхании, когда Вахмистров вдруг упал, попытался подняться, но снова растянулся на земле и застыл. Степан подбежал к нему, приложил пальцы к шее. Пульса не было. Похоже, сердце не выдержало бешеной нагрузки и остановилось. Степан почему-то вспомнил Сафрона. Это было зимой. Сафрон уже тогда вовсю изображал хозяина положения. Его пропустили в изолятор к Агнессе, а он решил заглянуть в камеру к своему лютому врагу. На Ската тогда надели наручники, но он боднул Сафрона головой. Да так, что у того остановилось сердце. А тут Степан. Он ударил его кулаком в грудь, и мотор запустился. Может, зря он это сделал? Не надо было воскрешать Сафрона? Но сейчас Степан просто обязан был вернуть Вахмистрова к жизни. Без него на похищенное золото не выйти. Он ударил его в грудь обеими ладонями, но бесполезно. Тогда опер стал давить на грудь в ритме бьющегося сердца. Он подавил в себе брезгливость, сделал дыхание рот в рот. Сердце не работало, но Степан руки не опускал. Массаж сердца, затем искусственное дыхание, снова массаж. Он уже потерял надежду, когда Вахмистров дернулся, хватнул ртом воздух. Степан оторвался от него, брезгливо сплюнул, вытер губы. – Ну и как? Кайф? – донеслось вдруг сзади. Он повернулся и увидел двух сержантов патрульно-постовой службы. Оба смотрели на него как на законченное ничтожество. О причине этого легко можно было догадаться. Степан полез в карман за удостоверением. Но парни набросились на него, схватили за руки, попытались заломить их за спину. А Вахмистров стал подниматься, собрался убегать. Глава 5 С чеченцами Сафрон разбираться не рискнул. Зато он поставил на уши двух утырков, которые посмели рэкетнуть его подшефного коммерсанта. Пацаны возомнили себя крутыми, наехали на ларечника, сорвали с него куш и решили это дело обмыть. В кабаке их тепленькими и взяли. Сафрон мог бы и не ехать на разбор. Но утренний разговор с Агнессой комом стоял у него в горле. Как будто он не в состоянии спросить за тех, кого приручил. Может, и пацаны так думали. Одного утырка он боднул головой. Другого ударил с ноги. Оба легли перед ним на землю. Место безлюдное, ночь, луна. Целая стая двуногих волков. Достаточно будет одного слова Сафрона, и они загрызут этих шакалов. Но Сафрон своих хищников с цепи не спускал. Он основательно избил одного утырка, а второго поставил перед фактом. Десять штук баксов с них, срок – неделя. Потом включается счетчик. В машину он садился в отличном расположении духа. Сафрон чувствовал себя вершителем судеб и повелителем волков. – По домам? – спросил Ступор. Он, похоже, жалел о том, что босс не дал ему пройтись кулаком по мордам этих утырков.