Глава 13 Линн торопливо миновала дверь своего дома на Тантогатан. Из-за дождя ей не удалось прокатиться на скейтборде на пути назад из Седера. И она опоздала, потому что автобус так и не пришел. Бросив куртку на диван, она включила ноутбук и быстро ввела несколько команд. В динамике раздался треск, экран какое-то время мигал. Потом программа Viper все же установила связь. На экране она увидела знакомый офис. Часы показывали без пяти три. Она успела почти в последнее мгновение. До начала встречи оставалось несколько минут. Бросив в печь пару поленьев, она смяла бумагу и подожгла ее, чтобы нагреть сырую комнату. Потом вернулась к компьютеру. Дистанционно управляемая камера поочередно показывала различные части помещения «Скрытой правды». Люди мелькали с кофейными чашками и бумагами в руках между мини-кухней и стоявшим у окна большим столом. Линн повернула компьютер, чтобы свет от горевшей за ней в углу печи не отражался на экране. Ее тепло приятно грело спину. Она напрягла глаза, пытаясь различить бродивших по офису людей. Из-за света, проникавшего внутрь через его окно, сидевшие за столом выглядели как черные тени. «Черт», — подумала она. Но звук по крайней мере был хороший. Их голоса были слышны отчетливо. Они говорили друг с другом. Одного называли Манфредом. Она чуть не отпрянула назад, когда кто-то подошел со стороны и наклонился к камере. Лицо заполнило весь экран, но это не помогло различить какие-то его черты. Лишь несколько каштановых прядей, спадавших на лоб. Беловатый пушок покрывал прыщавую щеку. А потом к экрану потянулось худое предплечье. Парнишка не слишком походил на сурового викинга, хотя, похоже, именно он использовал имя пользователя Nordman, набранное на клавиатуре. Парень повернулся к сидевшим за столом. — Я сейчас подключусь к датчанам, — сказал он и кликнул по экрану компьютера. Линн потеряла возможность управлять камерой, когда Нордман запустил программу видеоконференции на своем ноутбуке. На ее экране возникла картинка. Парень поднял ноутбук, перенес на большой стол и, поставив перед остальными, сел так, чтобы тоже попасть в объектив. В двух параллельных квадратах на своем экране Линн смогла наблюдать, как участники из «Скрытой правды» поприветствовали датчан. Те на ломаном английском попросили их задернуть шторы в офисе, чтобы их лучше было видно, а потом подтвердили, что стало лучше. Линн изучила двоих людей, принимавших участие в переговорах со стороны Дании. Она не узнала никого. Оба не были похожи на типичных датчан. Один казался англичанином. С удивительно светлой кожей, рыжими, коротко подстриженными волосами и суровым изрезанным морщинами лицом. Он напоминал отставного военного. Бычья шея и широкие плечи. Она напрягла зрение, стараясь лучше рассмотреть его. Второй датчанин наклонился к камере. Она никогда не встречалась с ним. Во всяком случае, в реальной жизни. И все равно узнала его. Этот темный мужчина с короткими черными волосами ужасно походил на изображение фоторобота, который Рикард показывал ей в ноябре. Данный субъект был замечен в той истории со стрельбой перед SEB-банком в парке Кунгстредгорден. Она отклонилась назад и жадно схватила ртом воздух. Мысли хороводом закружились у нее в голове. Неужели ей фактически удалось приблизиться к ядру Ульв А/С? Она сфотографировала экран на мобильник. Картинка получилась нечеткой. Но это, в любом случае, было лучше, чем ничего. Еще один квадрат появился на экране. Кто-то присоединился к конференции. Но без картинки. Виднелась только анонимная иконка. С росомахой. Остальные продолжали, словно ничего не случилось. Они разговаривали о приближавшейся демонстрации в Гетеборге и других акциях, не называя никаких имен. Потом долго обсуждался вопрос о том, как совместными усилиями оказать финансовую поддержку немецким правым экстремистам из АМС. Датчане уже, естественно, имели некие ресурсы, но они хотели убедиться в желании «Скандинавского копья» помочь в этом деле и попросили собрать деньги всеми возможными способами. Речь явно шла о преступной деятельности, даже если это не говорилось напрямую. Она догадалась, что, скорее всего, имелось в виду крышевание бизнеса или шантаж. Пожалуй, даже ограбления банков, как во времена «Белого арийского сопротивления». Участники конференции сделали перерыв, чтобы принести еще кофе. Воспользовавшись случаем, она сунула еще одно полено в печку. Потом с экрана снова послышались голоса. Разговор зашел о том, чем следовало заниматься «Скрытой правде». О роли СМИ. О количестве кликов и уникальных посетителей. О новой компании с целью очернения противника. АФА требовалось дискредитировать. Сделать так, чтобы их начали подозревать в преступлениях, которые могли быть инсценированы. Датчане согласились с этим, но подчеркнули, что в то же время не следовало привлекать к себе внимание. Темнокожий откашлялся. Он имел скрипучий голос и говорил по-датски, вставляя то шведские, то английские слова. — У нас не так много средств, чтобы мы могли позволить себе снова потерпеть поражение в Швеции. У вас тоже. Людей надо завоевывать с помощью убедительных аргументов. Говорить с ними на их языке. Откровенно. Не боясь этого, — заявил он и, снова откашлявшись, продолжил: — А значит, не должно быть никаких немотивированных акций с применением насилия или нападений. Во всяком случае, в нынешней ситуации. Один из участников со стороны «Скрытой правды» наклонился ближе к камере. Светловолосая женщина. Та самая, которую Эрик показывал на своем телефоне несколько часов назад. Клара Рессель. Она выглядела немного иначе, чем на фотографии из материалов полицейского расследования. Но вне всякого сомнения это был тот же самый человек. Линн пришлось с неохотой признать правоту Эрика. Между ней и Кларой имелось определенное сходство. Та же форма лица. Такие же губы и светлые волосы. Но на этом сходство заканчивалось. Голос Клары послышался с экрана, когда она обратилась к датчанам. И судя по тону, ей не понравились их последние слова. — А как же насчет наших долгосрочных планов в отношении АФА? — спросила она. — Они еще действуют? — Пока сидим тихо. Ждем Росомаху. Чем больше информации он сумеет собрать, тем больший ущерб мы сможем нанести, — ответил темноволосый датчанин и сухо рассмеялся. — Но тебе не о чем беспокоиться. Ничего не изменилось. Они будут уничтожены. Скоро. Участники конференции задвигали стульями, поднялись. Встреча подошла к концу. Линн тоже встала и направилась на кухню, собираясь поставить чайник, но потом вздрогнула и резко остановилась. — Линн Столь. Нам что-то еще о ней известно? — судя по голосу, поинтересовался все тот же датчанин с экрана. — Мы наблюдаем за ее домом. Полиция и люди из АФА посетили ее, но кроме того, о чем вам уже известно из нашего отчета, больше ничего не случилось, — сказала Клара Рессель. Темный датчанин таращился с экрана, казалось, он своим взглядом пронизывал комнату и смотрел прямо на Линн. У нее все похолодело внутри, когда он ответил тихим, но угрожающим тоном: — Будь начеку. Она снова может стать проблемой. Как в прошлый раз. Сразу сообщай Росомахе о любых новостях. Конференция закончилась. Датчане отключились. Затем погасла иконка Росомахи. Скрывавшийся за ней человек не произнес ни слова. «Словно он не присутствовал вовсе», — подумала Линн. Она слышала, как люди из «Скрытой правды» болтали об обеде, прежде чем кто-то закрыл ноутбук, и она перестала получать изображение и звук. Кровь пульсировала в висках. Росомаха. Это имя было новым для нее. Она быстро направилась к бельевому шкафу, собрала нижнее белье, футболки и теплые свитера. В дальнем его углу она нашла спальный мешок. Потом взяла ноутбук, запасные аккумуляторы и зубную щетку. Всему нашлось место в рюкзаке. Ключ по-прежнему висел на крючке в кухне. Она пару раз собиралась вернуть его, но случай так и не представился. Он остался после того, как летом Рикард просил ее помочь с поливом огорода. Она сунула его в карман, взяла стоявший у двери скейтборд, выскользнула наружу и, держась в тени, направилась к забору с тыльной стороны от дома. На ходу она скосилась назад в направлении Тантогатан, но не заметила никого, наблюдавшего за ней. Рюкзак и скейтборд с шумом приземлились за оградой. Она схватилась за доски, залезла на забор и, перемахнув его, спрыгнула на парковку парковой администрации, находившуюся с другой стороны. Потом она пересекла газон, перелезла через следующий забор и быстрым шагом, пригнувшись, направилась вверх по узкой тропинке, которая шла среди маленьких садовых домиков. Они все были самого разного вида с сильно отличавшимися садами. Приусадебные участки были окружены красными решетчатыми заборами, за которыми виднелись накрытые пленкой кучи компоста и клумбы с завядшими цветами. Тропинка, змеясь, продолжала идти вверх. Она поднялась на вершину холма, встала в тени покрашенной зеленой краской халупы и посмотрела назад в направлении собственного дома. Из трубы поднимался дым. Дрова в печке еще не прогорели. В окнах горел свет. Если они наблюдали за ним сейчас, наверняка считали, что она еще находилась в нем. Линн напрягла зрение. За деревьями на улице снаружи было пусто, в кустах по соседству она тоже не заметила никакого движения, а ниже у воды негде было спрятаться. Она продолжила изучать темноту перед домом. И не зря. В конце концов ей удалось различить еле заметный силуэт в тени под опорой моста, как раз напротив ее калитки. Шевеление. И едва видимое белое облачко от дыхания на холоде. Кто-то прятался там. Выходит, она не ошибалась. Догадывалась еще до того, как Клара подтвердила это на видеоконференции: нацисты постоянно следили за ней. Докладывали, кто посещал ее. Возможно, готовили нападение. Теперь с этим было покончено. Пришло время изменить правила игры. Она уже слишком долго ждала. С рюкзаком на плече и доской в руке она направилась назад среди садовых домиков, повернула на боковую тропинку и подошла к едва заметной деревянной калитке в заборе. Оставшийся с утра тонкий слой снега растаял за день. Никто не мог увидеть ее следы. Она огляделась и не заметила поблизости ни души. Здесь никто не жил зимой. И людям не имело смысла приходить сюда в такую пору. Еще не настало время убираться, заниматься клумбами и сажать первые семена. Она открыла калитку, прошла вдоль ручейка с талой водой, проложившего себе дорогу по утрамбованной земле, и подошла к летнему домику Рикарда. Дверь была заперта. Окна закрыты деревянными ставнями. Никто, похоже, не пытался проникнуть внутрь. Бездомные, стоявшие у станции метро «Хорнстулль», не позаимствовали этот домишко, чтобы пережить зимние холода. Она отперла дверь и шагнула внутрь. Рикард не должен был появиться здесь. Насколько она знала, он обычно не приходил сюда в зимнее время. В худшем случае она могла просто объяснить ему ситуацию. Нацисты нашли ее тайный адрес. Пожалуй, у них имелись свои люди в социальной службе или налоговом департаменте. Или в полиции. Датчане, на след которых она ранее выходила дважды, установили наблюдение за ней. У нее не осталось другого выхода, кроме как исчезнуть на время. Спрятаться. Линн проверила воду. Обнаружив, что ее нет, вышла наружу и повернула главный кран, находившийся с задней стороны дома. Вернувшись внутрь, она сняла свои тяжелые ботинки и легла на кровать. В комнате стоял затхлый запах. Было холодно и сыро. Она встала, обхватила себя руками и занялась изучением висевших на стенах концертных афиш. Названия Jam и Clash ей приходилось слышать раньше. Но что за Sweet выступали в парке Грена Лунд? Она включила переносной электрообогреватель и подвинула его к письменному столу. Даже если водопровод функционировал, расположенный на холме общественный туалет, возможно, был закрыт. Она могла воспользоваться пространством за кустами, где находилась куча компоста, и вполне продержалась бы так неделю. А потом найти какое-то другое решение. Распаковав свой рюкзак, она поставила компьютер с подключенным мобильным интернетом на крохотный кухонный стол, села на стул и какое-то время тупо смотрела перед собой. Ей требовалось понять, как действовать дальше. Прошло полчаса. Она тщательно все обдумала, прежде чем приняла окончательное решение. И сейчас знала, как ей защитить себя. Она посчитала, что не подвергнет его опасности, если попросит о помощи, и набрала номер на мобильнике. Пожалуй, он уже мог поменять свой номер. В таком случае существовала возможность послать ему шифрованное сообщение через antifas.dk. Однако сигналы проходили. — Привет. Это ты, Линн? — спросил он. — Привет, Каспер. Как дела? — сказала она. — Хорошо. Я надеялся, что мы сможем видеться немного чаще после того, как ты приезжала сюда в ноябре. — Я знаю. Но у меня было много дел. Исследование. И все такое. — Ничего страшного. — Но я, пожалуй, приеду скоро снова. Мне нужна помощь в одном деле, если у тебя найдется время. — Конечно, для тебя оно у меня всегда есть. «Как странно звучит его голос», — подумала она. Он флиртовал? Или она неверно истолковала его тон? Раньше их отношения всегда ограничивались только дружбой. «И так все и останется», — подумала Линн. Однако она всегда прекрасно чувствовала себя с ним. Доверяла ему. А теперь ей требовалась помощь не только его самого, но и всего отделения АФА в Нерребро. — Дело касается Ульв А/С, — сообщила она. — Опять? — Они, похоже, возвращаются в Швецию, спонсируют правоэкстремистскую группу «Скандинавское копье» и один информационный сайт правой направленности, причем и те, и другие явно тяготеют к нацизму. — Ну, они ведь всегда занимались подобными вещами. Финансированием экстремистов по всей Европе. И пытались влиять на общественное мнение. Вкладывали деньги в социальные сети. В альтернативные СМИ. — Они хотят уничтожить АФА. Все отделения. По всей Европе, судя по всему, — сказала Линн. Но это явно не произвело впечатления на Каспера. — Такие планы они лелеют давно, — ответил он спокойно. — Но это им никогда не удастся. — И они, похоже, охотятся лично за мной, — сообщила она. Ее собеседник долго молчал. — Что я могу сделать? Тебе надо где-то спрятаться? — спросил он потом. — Нет, не сейчас, — ответила Линн. — Мне нужна помощь с проверкой кое-каких вещей. Я перешлю тебе одну фотографию. Она кликнула по экрану и отправила ему снимок темноволосого участника видеоконференции.