АФА требовалось отправить за решетку, пока не вышли на него самого. Или на его помощника. Росомаху. Которого он отныне лишил своей поддержки. Мария громко вздохнула и повернулась к Рикарду, стоявшему в другом конце огороженной сейчас специальной лентой квартиры Антона на Упландсгатан. — Я не нашла других следов, кроме тех, что принадлежали Кларе, — сообщила она. — А о ней нам ведь уже известно. — Да, и на нее у нас хватает материалов. Она в розыске, но, похоже, покинула свой последний известный адрес, — сказал он. Мария подняла несколько бумаг с пола, прочитала их и сунула в пакет для улик. Она показала его ему. — Уже совершенные акции АФА, задокументированные надлежащим образом. Клара явно искала не это. Рикард покачал головой. — Да, она, вероятно, была здесь по заданию предателя, — сказал он. — Вероятно, охотилась за фотографиями или документами, указывавшими на него. Или за тем и другим. — В квартире нет никаких снимков. Даже ничего похожего на те, что лежали в конверте Ильвы. Только несколько распечатанных, сделанных мобильником, с Антоном и его друзьями. Судя по всему им уже несколько лет, — констатировала Мария и кивнула в сторону розетки. — И как я уже сказала, пропал компьютер. Она подняла еще несколько бумаг с пола. Они выглядели как старые школьные работы. Мария покачала головой. — Возможно, они просто пытаются сбить нас с толку, — заметила она. — Она могла прийти сюда, чтобы помочь Антону избавиться от доказательств, указывавших на него как на агента нацистов, но потом услышала Линн на лестнице, и ей пришлось в спешке убираться прочь. Она порылась среди пластиковых папок, которые остались на столе для компьютера и содержали также материалы АФА, и поинтересовалась: — Как там дела у Линн, кстати? — Травма головы, но с ней, похоже, все будет нормально, — ответил Рикард. — Однако я отправил ее на «Скорой» в больницу, чтобы они удостоверились. Они наклонились под оградительной лентой, осторожно выбираясь из квартиры на лестничную площадку. Мария кивнула своим помощникам, сидевшим на корточках в голубых пластиковых комбинезонах. Она достала пакет для улик из их сумки и обмакнула ватную палочку в брызги крови, вероятно принадлежавшей Кларе. Рикард кивнул ей. — Погибшая подруга Линн, похоже, была права, — сказал он. — Кто-то охотится за ее группой. Человек, связанный с нацистами, выдающий себя за левого экстремиста. Они продолжили спускаться по лестнице, а когда оказались вне поля зрения остальных, Мария обняла Рикарда за талию. — Может, сходим куда-нибудь поедим, прежде чем возвращаться? — предложила она. — Я так и не успела пообедать. Рикард взглянул на часы. Приближалась половина шестого. Он не был голоден и предпочел бы сразу отправиться в офис, чтобы узнать, как дела у Эрика. Обсудить добытые материалы и подключить к работе Юнгберга и Беатрис. Расширить расследование, ускорить его. Теперь, когда уже стало ясно, что их догадки подтвердились. Речь не шла о разрозненных событиях, они были тесно связаны между собой. С другой стороны, он мог сейчас поужинать, а потом работать весь вечер. Он старался не отставать от Марии, которая целенаправленно перешла Карлбергсвеген, направляясь к индийскому ресторану «Гуру», расположенному на Уденгатан. Она остановилась, когда к ней подошла цыганка в шали и толстом пуховике. Достав несколько купюр, Мария купила у нее еженедельную газету «Люди есть люди». Женщина настороженно улыбнулась. Она выглядела уставшей. Немного в стороне на площади под рекламным щитом стоял мужчина, вероятно ее муж, и курил. Рикард вздохнул тихо. Он уже давно перестал давать людям деньги на улице и взамен жертвовал их через городскую миссионерскую организацию на большие проекты (вроде цыганского в Румынии). Однако не так легко было оставаться последовательным при таком количестве нуждающихся вокруг. Ему стало немного не по себе при мысли о том, как многие нищенствовали и голодали, тогда как они сейчас шли в ресторан. И все равно он составил компанию Марии. Пузатую улыбающуюся статую Будды с поднятыми к небу руками, которая встретила их сразу за входной дверью, похоже, абсолютно не заботила ситуация в окружающем мире. Они сели. Уголком глаза он заметил еще одну статую. Слоноподобный бог Ганеша со всей серьезностью уставился на него, вытянув свои многочисленные руки в стороны и всем своим видом как бы спрашивая Рикарда, чем он, собственно, сейчас занимался. Взгляд Марии блуждал по страницам меню в поисках чего-нибудь, что могло бы появиться на столе быстро. Судя по ее мине, она с головой ушла в это занятие. Рикард сидел молча. Он прекрасно знал, чем могла закончиться любая попытка надавить на нее, когда она страдала от недостатка сахара в крови. Это была ее новая черта, которую он обнаружил, когда они попробовали жить вместе. Или же просто не хотел замечать этого раньше. Она обычно напоминала о себе перед самым обедом или ужином — тогда Мария легко выходила из себя. Срывалась без особой на то причины. Ничего серьезного, но, по возможности, лучше не стоило провоцировать ее. Пока он ждал, когда она сделает заказ, в кармане его куртки завибрировал мобильник. Он достал его. Когда официант забрал тарелки, он наклонился к Марии и сказал, понизив голос: — Я снова открываю расследование дела о смерти Ильвы. Флемингсберг передает нам все материалы, касающиеся случившегося в ее квартире. В свете последних событий можно почти наверняка утверждать, что там произошло убийство. Глава 15 «СРОЧНАЯ встреча. Углекислотный завод». Он прочитал конец эсэмэс еще раз. Оно пришло утром. Неожиданно. Конечно, приближалась акция в Гетеборге. Но, по его мнению, почти все приготовления завершены. Каждый знал, что ему делать и когда. Однако сейчас пришло новое послание. Антон явно решил внести изменения в их планы. Выступление против демонстрации «Скандинавского движения сопротивления» в Гетеборге внезапно потребовалось синхронизировать с действиями остальных шведских групп. Для обсуждения этого должны были прибыть координаторы и ключевые фигуры прочих отделений АФА. И собраться вместе. На бывшем предприятии по производству углекислоты. Он выбрал его в последний момент, не взяв в расчет случившееся в Тюресё, когда нацистов кто-то предупредил и они устроили засаду. Антон явно считал важным присутствие всех членов группы. Им следовало выступить в роли хозяев встречи. Мужчина в зеленой армейской куртке криво улыбнулся. Это была ловушка. Примерно чего-то такого они и ожидали. И он, и датчане. Большая часть вражеских лидеров соберется в одном месте. Включая их самых главных противников. Отличная возможность для атаки. Слишком хорошая. Он опустил взгляд на свои часы. До начала встречи оставался час. Антон стоял у угла ржавого контейнера и сжимал в руках горячий бумажный стаканчик. Прошло десять часов с тех пор, как он отправил ложное сообщение агенту нацистов. Из-за близости пролива Орставикен воздух вокруг был не только холодным, но и сырым. Он весь продрог и пил маленькими глотками чай, который ему дал Геста. Ждал. Косился в сторону вечно пришвартованного к пирсу старого парусника. Никаких признаков жизни на нем. Геста, устроивший свое временное жилище под покрытой синим брезентом палубой, по его настоятельной просьбе погасил свою аккумуляторную лампу. Антон не хотел, чтобы тот пострадал, если группа нацистов переберется через ограду. Обнаружив обман, они вполне могли сорвать свое разочарование на случайно оказавшемся поблизости бездомном. Когда поймут, что нет и намека на встречу, куда хотели заявиться без приглашения. Он прищурился, смотря в сторону улицы сквозь решетчатые ворота забора, отделявшего ее от заводской территории. Вдалеке в слабом свете уличного фонаря двигалось какое-то животное. Лисица. Или, пожалуй, барсук, учитывая неровную качающуюся походку. Но никаких нацистов. Он стоял, приготовив камеру мобильного телефона. Собирался все запечатлеть. Ему требовались четкие снимки. Только они могли подтвердить присутствие вражеского лазутчика среди них. А не кадры, сделанные со спины. Те было легко опровергнуть, заявив, что на фото у здания полиции кто-то другой, похожий или так же одетый. Выполнив свою задачу, он намеревался быстро исчезнуть сквозь дыру в ограде, в темноту, пройдя с тыльной стороны завода. С надежными доказательствами, которые окончательно убедили бы остальных в группе. С фотографиями, на которых агент предстал бы во всей красе вместе с другими нацистами. Прошел час. У него появились сомнения. Неужели он ошибся? Охотился не за тем человеком? Вряд ли. Тот, кто встречался с правыми экстремистами и полицейскими в один и тот же день, едва ли мог быть настоящим свободолюбивым социалистом. Он замер, увидев приближавшийся автомобиль. Потом осторожно попятился, прячась в тень. Фары осветили высокую кирпичную стену и серые заводские цистерны, где когда-то хранилась углекислота. Красно-коричневые следы ржавчины выглядели на них кровавыми ранами. Машина проехала мимо, не остановилась. Что-то с глухим звуком упало позади него. Он торопливо повернулся. Черная тень появилась из темноты. Он не успел среагировать. Прятавшийся там мужчина бросился вперед к нему. Железная труба врезалась Антону в лоб. От резкой боли перед глазами словно сверкнула молния. Он упал. Потерял сознание. Тело мешком повалилось на пустые банки из-под краски, стоявшие друг на друге за контейнерами рядом с деревянными ящиками. Это произвело много шума. Мужчина в зеленой армейской куртке подождал несколько секунд, а потом схватил Антона за ноги и потащил к причалу. Эрик покачал головой. Что, черт возьми, происходило с ним? Он мог потерять нить разговора без всякой на то причины, порой ему становилось трудно сосредоточиться. Он вел себя странно. Еще неделю назад смеялся громко над таким же, как сам. И все равно не мог остановиться. Превратился во влюбленного студента. От внезапно нахлынувшей страсти совсем потерял голову. Но в то же время не хотел браться за ум. Лицо горело румянцем. Он стоял с розами в руке перед магазином Kicks в торговом центре сети «Ринген», а проходившие мимо многозначительно улыбались ему. Он не узнавал себя. И дело было не в букете, пусть он никогда прежде в своей жизни не покупал цветы, а в умопомрачительном ощущении, что он как бы целиком растворился в ком-то. Больше не принадлежал только себе. В ребяческих, постоянно щекотавших нервы переживаниях. В ощущениях счастья, возникавших в результате неподвластных разуму химических процессах. Он увидел, как она помахала ему сквозь витрину бутика. Улыбнулся глупо и спрятал цветы за спину. Ее волосы, казалось, искрились в свете люминесцентных ламп. — Ой, как это мило с твоей стороны, — прощебетала она и, приняв розы, понюхала их и, заключив его в объятия, долго не отпускала. — Пойдем в ресторан? — спросила она потом, взяв его под руку. Они медленно направились в сторону площади Стуреплан. Это был их первый ужин вместе. Раньше не получалось. Никто не хотел вылезать из кровати. Лучи заходящего солнца, играя на стенах домов и отражаясь от витрин и окон, преобразили все оттенки Кунгсгатан, казалось, неизвестный художник раскрасил всю улицу в золотистый цвет. Рикард крепко обнимал ее. — Я так рад, что мы встретились с тобой, — сказал он. — Ммм, — промурлыкала она и, подняв глаза на арку моста Мальмшильнадсбрун, окинула взглядом узор, нарисованный на ней. Официант убрал остатки ужина. Она держала его руку, их пальцы были сплетены друг с другом. Тепло ее тела передавалось ему. Он посмотрел на нее. Карие глаза. Длинные светлые волосы. Ямочки на щеках. Она погладила его по щеке, наклонилась вперед и поцеловала. Потом они оба смотрели друг на друга какое-то время и просто молчали. Он умышленно не заказал ничего к кофе. Бутылки вина, выпитой за ужином, хватило. Он не хотел изображать из себя партийного босса. Или показывать, что у него проблемы с алкоголем. Одновременно ему не хотелось выглядеть скучным. Или, еще хуже, слишком практичным. Может быть, стоило угостить ее самбукой или чем-то таким, когда они придут к нему домой. Поставить ей гангста-рэп, 2Pac или Busta Rhymes. Эрик поднялся и направился в туалет. Исабелла посмотрела вслед ему. Он выглядел хорошо. Был симпатичным. Из-за этого она чувствовала себя еще более неловко. Следовало предусмотреть, что так все и получится. Она была из тех, кто как магнитом притягивал к себе людей. Прежде всего мужчин. В этот раз все тоже вышло как обычно, пусть и пришлось постараться. Но он уже начал нравиться ей по-настоящему. У нее появились чувства к нему. Пожалуй, еще не любовь. Но и до нее оставалось недалеко. Если она не остановится вовремя. Он оставил свой мобильник на столе. Она колебалась. Пароль уже выяснила. Но, пожалуй, не случилось ничего особенного со вчерашнего дня. Наверное, следовало подождать, пока она не придет к нему домой. Не доберется до компьютера. Бумажка с именем пользователя и паролем у него тоже, скорей всего, была приклеена на экране. Она не стала трогать его телефон, взамен занялась изучением стеклянного потолка, в котором отражались голубые стены ресторана «Стурехоф», где они сейчас находились. Снаружи мимо окон спешили по своим домам или, возможно, в ресторан «Риш» замерзшие люди.