Впрочем, для этого драматического события ещё не хватает действующих лиц. А они как раз — вполне себе обыденно! — въезжали в город с другой стороны. Три десятка касадоров с мрачными лицами и с татуировкой в виде греческой буквы «дельта» на руке. У них были важные дела в Лилитауне: взять власть и свергнуть рива — во имя свободы и независимости Марчелики. Впрочем, никто из участников предстоящего действа ещё не знал, что его первый акт уже начался. Они просто ехали, каждый к своей цели, как бы невзначай меняя этот привычный мир… Глава 18 Дан и Ко, салун «Белый волл — все так говорят», Лилитаун, Марчелика, 4 июля 1936 года М.Х. Когда Дан, Иоганн и Мигель вошли в салун, царивший в нём шум и гам на пару секунд стал тише. Сидящие внутри посетители внимательно рассматривали новеньких. А трое молодых касадоров, в свою очередь, оглядывали салун. Вскоре в углу были замечены две компании, сидящих за разными столами. В одной из них Дан опознал своих ребят, а в другой увидел Марко и Августа. Судя по кислым физиономиям, как изначально Старган и подозревал, хитрая попытка слить всех в единый коллектив во время пьянки не прокатила. Да и не могла… Всем ведь известно, что сливаться в единые коллективы надо во время драки, а не во время пьянки. А алкоголь, как все давно знают, коллективы не строит, а разрушает. Впрочем, Дан пришёл сюда не только пообщаться с кандидатами в вадсомад, но и проследить за своими людьми. Проходя мимо стола Марко и Августа, он поприветствовал всех знакомых: — Вечер добрый, метены! — после чего приземлился за стол к своим, оглядывая кислые лица. — Чего загрустили? — Да вот… Чего-то грустится! — язвительно ответила Пелла, недовольно оглядев припозднившегося, по её мнению, Старгана. — Это потому, что в вашей крови недостаточно крепости! — сообщил Иоганн, подмигнув Пелле, и широким взмахом руки привлёк внимание официантки. Пока друзья выбирали еду и выпивку, Дан внимательно прислушивался к тому, что происходит за соседним столом. А оттуда явно звучали какие-то подозрительные шушуканья… Вскоре на столе появились не грустные полупустые стаканы, а вполне себе внушительные и весёлые графины, кувшины и бочонки. И Дан даже толкнул коротенькую речь, в которой «откомплиментил» прекрасных дам: — Мешо! — Прекрасные мешо! — поправил языкастый Мигель и тут же получил по шапке. Ибо нефиг перебивать главу вадсомада. — За вас! — глянув на своих новичков, Дан прошёлся и по ним. — И за вас, недокасадоры! — Ну как так?! — возмутился Леопольд. — И за вас!.. — Дан не обошёл вниманием и друзей. — …Позорники! Поехали! Почему у Дана вырвалось это генетически заложенное: «Поехали!», он сам так и не понял. Но, увидев, как Старган лихо опрокинул в себя горлодёр, никто не стал задавать дурацких вопросов в стиле: «Куда поехали?», а просто выпили. Стало веселее, и слово тут же снова взял Мигель. Он успел помолоть языком секунд тридцать и готов был продолжать, но Дан прервал его, снова подняв стакан: — Поехали! — Присоединяюсь! — сообщил Иоганн и глянул на обиженного Мига. — А ты продолжай-продолжай! — Ничего вы не понимаете в культурном застолье! — сообщил им Мигель, после чего выпил свою порцию и занюхал подмышку. Следующим выступить пригласили Иоганна, но тот не нашёл нужных слов. И толкнул в бок Дана, а Старган опять выдал своё «Поехали!» — и больше вот этой всей культурной частью никто не заморачивался… Старик Джон, правда, поначалу взял дело в свои руки: негоже ведь пить совсем молча. Он стравил пару баек, в которые и сам, кажется, никогда не верил — и понеслось. Горлодёр, фруктовые настойки и эль лились рекой, и касадоры медленно приближались к кондиции, когда на ногах стоишь, равновесие держишь — а язык уже живёт своей жизнью… Однако спустя полчаса веселье было прервано самым бесцеремонным и варварским образом. — Эй, слышь! Как там тебя? Подойди… Поговорим! — это крикнул здоровенный мужик из-за соседнего стола, где сидели знакомые Августа и Марко. — Поехали! — сообщил Дан, опрокидывая в себя стакан, но в этот раз его примеру последовали только Иоганн, Мигель и старик Джон. — А вы чего? — Эй, я тебе говорю! — крикнул касадор из-за соседнего стола. — Это он тебе! — заметил Бенедикт, глядя на главу вадсомада. — А ну-ка прекрати!.. — Старган услышал, как Август сдавленным голосом пытается успокоить «общительного». — И не подумаю… Слышь, как там тебя! Старган, вот!.. — снова заревел мужик, и Дан, наконец, решил, что пора обернуться. — Метен? — подозрительно вежливо уточнил он, поворачиваясь к соседям. — Да прекратите вы оба! — не выдержав, воскликнул Август. Хотя Старган вроде бы ещё и не начинал. Хотя…Уж очень нехороший блеск у Дана в глазах появился… — Иди сюда, я сказал! — набычился мужик, рвавшийся пообщаться. — Если я подниму свою жопу с этого стула, то разве что для того, чтобы набить вам рожу! Со всем уважением! — ответил Дан, плеснув себе в стакан горлодёра и отсалютовав им охамевшему касадору. — Слышь, ты совсем обнаглел? — удивился в ответ здоровяк. — Ай, угомонитесь, метен!.. — попросил его Дан. — Если вы собираетесь и дальше молоть языком издалека, то вы мне не интересны! — Мудак!.. — выдавил из себя тот, от возмущения покраснев во всю морду. — Странное у вас имя… Будьте к себе добрее, и люди к вам потянутся! А я, кстати, Дан! — Старган уже начал было поворачиваться к столу, но краем глаза заметил резкое движение. И снова посмотрел на здоровяка. Тот как раз грузно перемахнул через стол — и теперь в прыжке приближался к Дану, угрожающе занося кулак. Молодой касадор улыбнулся в ответ и резко поднялся, отчего его стул со стуком опрокинулся на пол. И не успел ещё здоровяк приземлиться, как уже получил в челюсть — прямо в полёте. К сожалению, как ни подпрыгивай с земли самостоятельно, но достичь скорости, при которой можно управлять полётом — не получится. И поэтому Дан ударил первым, не дожидаясь, когда противник снова сможет контролировать своё движение. Здоровяка повело вбок, и он обрушился на ещё один соседний стол. Из-за которого тут же встали три потревоженных тела и с нечленораздельным рёвом — хуже хаблов, ей Богу! — кинулись на Дана. Встретили их Иоганн и Мигель. А потом всё завертелось в мужских криках, женских визгах, звоне стекла и керамики… А заодно и в грохоте опрокидываемой мебели. И только стоящий за стойкой огромный мавр взирал на всё это с философским прищуром… Всё больше и больше новых участников втягивалось в драку, закипевшую в салуне. Причём с уверенностью можно было сказать только одно: в этом водовороте дерущихся каждый сам за себя. Потому что ни помочь друзьям, ни вообще найти их в творящемся бардаке не представлялось возможным. Зато Дан точно помнил, что пропустил пару ударов от здоровяка — и ещё парочку нанёс сам. Но затем другие дерущиеся невольно растащили их друг от друга. Драка стремительно набирала обороты. Ну а Дан был уверен: теперь-то все здесь будут довольны отдыхом. И точно будут дружить! Здание городской мэрии, Лилитаун, Марчелика, 4 июля 1936 года М.Х. Тихо вскрикнула помощница мэра. И снова замолчала, когда один из дельтианцев вставил ей в рот дуло револьвера. — Молчи, дура! — посоветовал Свен, входя в приёмную вслед за своими бойцами. Говорил он тихо, очень стараясь не потревожить работающего мэра. Того надо было взять живым — и во что бы то ни стало повесить на главной площади. Те жители города, которые вступили в союз с дельтианцами, особо настаивали: мэра и рива надо не пристрелить — а именно казнить через повешение. И поэтому Свену совсем не хотелось, чтобы хоть один из будущих висельников сбежал. Свену уже стукнуло пятьдесят. И всю свою жизнь он мотался по равнинам Марчелики. Сначала с номадом, затем — наёмником, затем — дельтианцем. Номад забрал первые двадцать пять лет его жизни. А взамен подарил семью, фургон и даже надежду на богатство. Но… Не сложилось. Налёт хаблов отобрал у него и жену, и детей, и фургон с воллами — и чудом не забрал жизнь самого Свена. И он начал всё сначала. Мотался по городам, нанимался в вадсомады, в охрану торговых караванов и дилижансов… Но земли побережья всё больше и больше покрывались сетью железных дорог, всё злее становились охотники за головами — и малейшее нарушение закона теперь могло привести в тюрьму. Власть ужесточала контроль в обжитых землях, и тем, кто не любил жить по чужой указке, приходилось уходить всё дальше на восток… Лишь на три года Свен задержался в одном из поселений на побережье. Там, работая на ростовщика, он познакомился с Энджел, и на три долгих года она стала его ангелом и новой надеждой. Энджел погибла, когда в городе случился пожар… Пламя, подгоняемое сухим и жарким ветром, стремительно охватило несколько кварталов. И пожарные команды не успели спасти всех. Свену тогда было тридцать семь. И он снова потерял надежду на спокойную жизнь. Ещё пять лет он мотался касадором-наёмником по Марчелике. Были у него женщины, были даже затянувшиеся отношения… Но его мятущаяся душа уже не могла подпустить к себе кого-то слишком близко. И однажды на Свена вышли дельтианцы… С ними он обрёл и надежду, и смысл жизни. Свободная Марчелика! Избавившаяся от оков Старого Эдема, процветающая, сама себя всем обеспечивающая! Это ли не та мечта, к которой стоит стремиться? И Свен стремился, но сил оставалось всё меньше и меньше. Возраст — всё-таки штука такая, что долго его обманывать не получится. Вливай или не вливай в себя Пыль Эрфы, но рано или поздно старость вцепится так, что уже не отобьёшься. А деньги на чудо-средство не всегда будут… Пять дней назад, когда начальство рассказало им об ультиматуме Старого Эдема, это томительное ожидание закончилось. То, к чему дельтианцы готовились уже долгие годы, наконец, началось. И теперь Свен вёл за собой отряд штурмовиков, чтобы быстро и без лишнего шума взять под контроль Лилитаун. И в этот раз у него не было права на ошибку: нечего было и рассчитывать на другой такой звёздный шанс. — Стойте здесь. Эрик, Пат, за мной! — приказал он своим бойцам. Большая часть дельтианцев заняла позиции перед мэрией. А внутри, в приёмной, находилось уже десять бойцов Свена. К счастью, мэр так и не озаботился строительством большого здания, где легко заблудиться — так что задача дельтианцев упрощалась. Свен решительно направился к двери, с ноги распахнул её и вошёл в кабинет. Мэр сидел за столом и удивлённо смотрел на вломившегося к нему типа. Конечно, Свен слышал, что градоправитель в Лилитауне весьма и весьма неплохой. Но — вот беда! — за двадцать лет своего правления мэр показал себя верным сторонником законной власти. Поэтому договариваться с ним было не о чем, а убивать — жалко. Но всё-таки нужно… — Что происходит? — спросил мэр, начиная вставать из-за стола, но двое бойцов-дельтианцев, Эрик и Патрик, быстро подскочили к нему и уложили лицом в пол, принявшись крутить руки. — К сожалению, вы смещены! — сообщил ему Свен. — Если не будете дёргаться, никто не пострадает! В приёмной испуганно пискнула помощница мэра, но Свен не обратил на это внимания. Он спокойно дождался, когда его бойцы свяжут градоправителя, и приказал: — Тащим его к офису рива! Не задерживаясь, он вышел в приёмную и дал знак своим людям следовать за ним. — Девушку заприте где-нибудь! — вспомнил Свен про помощницу мэра. — Уже, шеф! — подтвердил один из бойцов, и только тут их предводитель заметил, что двоих дельтианцев в приёмной почему-то не хватает. Тот факт, что подчинённые буквально понимают его с полуслова, Свену понравился. Он кивнул и вышел на улицу. Ночь потихоньку вступала в свои права, и случайных прохожих можно было не опасаться. Те, кто в такой час ходил по улицам, были либо пьяны, либо устали настолько, что просто не обращали внимание на мелкие странности…