Дельтианцы сели на воллов, взвалив на спину одного из них связанного мэра с кляпом во рту — и вскоре вся процессия двинулась дальше. Вся, кроме пары бойцов, которые задержались в мэрии, разбираясь с помощницей мэра… Через десять минут они вышли из маленькой каморки, отданной под хозяйственные нужды. И если бы Свен хоть немного задержался, то с удивлением увидел бы за их спинами труп полуголой помощницы мэра… Но Свен доверял этим людям. Он лично отбирал в свой отряд каждого из дельтианцев — и сам же их тренировал. И даже не предполагал, насколько отвратительные поступки совершали штурмовики за его спиной. Двое дельтианцев с довольными улыбками подтянули штаны, сели на воллов и принялись догонять своих. Успели они как раз к тому моменту, когда Свен с остальными выходил из офиса рива. — Что так долго? — спросил он. — Брыкалась, — почти не соврал один из насильников. — Едем к салуну… Сев на волла, Свен направился дальше по тёмной улице, освещённой редкими фонарями. А в офисе рива, за его спиной, один из бойцов спокойно перерезал горло дежурному жендарму, которого, согласно приказу командира, надо было только связать. Просто так было легче, чем заморачиваться с верёвками. — А где рив? — тем временем спросил один из припозднившихся насильников другого дельтианца, который присутствовал при захвате офиса. — Поехал драку усмирять в салуне! — ответил тот. И уже тише добавил: — А вам Вик велел передать: если ещё раз такое устроите — он вас лично сдаст Фанатику!.. — Да ладно, там такая была цыпа… — Моё дело — передать, а оправдываться будешь перед Виком! — буркнул дельтианец и пустил волла вперёд. Фанатиком бойцы прозвали Свена. Они уважали и любили его, но глядя, как развлекаются другие дельтианцы, остро завидовали их вольнице. Поэтому в отряде Свена давно сложилась двойная структура управления. Наверху стоял Фанатик, а за ним шли три десятника — Патрик, Виктор и Эрик. Они получали приказы от Свена — и уже сами отдавали приказы бойцам, заодно покрывая их шалости перед начальством. Такая структура позволяла штурмовикам выпускать пар, но при этом Фанатик об их шалостях не имел ни малейшего представления. Пока что все были довольны, но всегда была опасность обнаглеть окончательно — и вот тогда быть раскрытыми. Поэтому десятники не упускали случая пригрозить рядовым бойцам, чтобы те помнили о пользе умеренности. Быстро проехав по ночным улицам, отряд остановился в отдалении от салуна, о котором говорил ныне покойный жендарм. Салун назывался странно и необычно: «Белый волл — все так говорят», и там и вправду шла отчаянная драка. Обнаружился у салуна и рив, который задумчиво смотрел на дверь. Тем же занимались и трое его помощников. А один из них даже потирал быстро набухающий на скуле синяк… — Может, выстрелить в потолок? — поинтересовался тот, что с синяком. — Это касадоры с центральных равнин! — буркнул рив. — Не надо при них стрелять… Надо бы воды сюда натаскать. Может, получится их разлить. Знаешь, как дерущихся котов успокаивают? В этот момент двери распахнулись, и на улицу вывалился один из посетителей салуна — плотный мужчина с густыми усами. Он что-то неразборчиво рыкнул, а потом вскочил на ноги и снова ринулся в драку. Рив и жендармы проводили его тоскливыми взглядами. — Или не получится разлить… — вздохнул рив. — Метен Флорес? — вдруг раздался незнакомый голос за его спиной. — Антонио Флорес, рив? — Да, это я… — растерянно ответил Антонио, поворачиваясь, а в следующий момент на затылки жендармов обрушились приклады ружей, а ему самому в лицо ткнулось дуло револьвера. — Не понял… Позади рива стояли несколько мрачных касадоров. Один целился в него, а двое других тут же подскочили и заломили ему руки. — Что вы себе позволяете, метены?! — возмутился Антонио. — Мы позволяем себе взять власть в городе в свои руки! — ответил касадор с сединой в чёрных волосах. — Сожалею, метен Флорес, но вас придётся повесить… — Кто вы такие, черт вас подери?! — Антонио попытался вырваться, но держали его крепко, попутно избавляя от оружия. — Мы — новая власть, метен! — спокойно ответил всё тот же, с сединой. В этот миг двери салуна резко распахнулись, и оттуда вывалился молодой касадор с иссиня-чёрными волосами. Он каким-то чудом устоял на ногах, сделал несколько шагов по инерции — но всё-таки начал падать, инстинктивно ища руками, за что бы зацепиться… Опорой ему стала рука одного из дельтианцев, которые держали рива. Падая, пьяный касадор вцепился в рукав рубашки, и та с треском разошлась. Ещё пару мгновений он осоловело пялился на руку, а затем распрямился, пошатнулся… Вытащил из своего кармана банкноту в один во — и осторожно положил её в нагрудный карман порванной рубашки. — Пидо пердон! — дохнув винными парами, проговорил пьяный касадор. — Метен… Мои искренние… Надеюсь, без претензий… А если есть… Это, присоединяйтесь! Касадор гостеприимно указал на салун и снова, на заплетающихся ногах, ринулся туда. Всё это время дельтианцы стояли молча, не зная, что делать в такой дурацкой ситуации. С одной стороны, это был свидетель, и его неплохо было бы убить. С другой стороны, Свен такого не одобряет: он ясно приказал обойтись без лишних жертв. Правда, штурмовики не верили, что так получится, но ослушаться приказа прямо на глазах у шефа не смели… Да и опешили они слегка от такой наглости. Сам Свен только зажал рукой рот риву, чтобы тот не вздумал кричать. Он очень надеялся, что пьяный касадор не обратит внимания на странности, что происходят вокруг. И его надежды оправдались. Участник драки вернулся в салун, а им пора было приступать к казни… — Тащите рива на волла, — приказал он бойцам. — …А-а-а-ан! — донесся из салуна громкий рёв, и Свен поморщился, потому что не любил, когда его прерывают. Даже со стороны. Связанного рива с кляпом во рту тем временем водрузили позади седла, на круп волла. — …Арг-а-а-а-н! — снова раздался, перекрикивая толпу в салуне, чей-то вопль, и звуки драки начали стихать. Свен сел на волла и уже готов был отдать приказ бойцам двигаться дальше. Он даже руку было поднял!.. Как тут, в ночной тишине улицы, прерываемой лишь звуками потасовки из салуна, отчётливо разнёсся новый вопль: — Дан Старган!!!.. Предводитель штурмовиков обернулся на крик. И так и застыл с поднятой рукой. Имя показалось ему до боли знакомым… — Где я слышал это имя? — спросил он у подъехавшего Эрика. — Какое? — уточнил десятник. — ДАН, МАТЬ ТВОЮ, СТАРГАН! — рёв из салуна перекрыл шум драки. Да и сама драка, похоже, уже останавливалась, а улица стремительно погружалась в тишину. — Вот это имя! — Свен указал на салун. — Дан Старган… — Так это же тот парень, за голову которого дают десять тысяч во! — радостно вспомнил Патрик. — Шеф, а давай попробуем его взять?! — Я сказал: ТИХО!!!..Что, Миг? — донёсся новый крик из салуна. — Хм… — Свен задумался. Идея поймать одного из самых разыскиваемых врагов дельтианцев была крайне заманчива. — Дан!!! Там дельтианцы рива перед салуном вяжут! Рёв, долетевший из салуна в ответ на эту фразу, не был похож ни на что из ранее слышанного Свеном. Пожалуй, даже волл, которому сандоклёр отгрызает яйца во время брачного сезона, лишая возможности заслужить бессмертие в потомстве — так реветь не станет… Вздрогнув, Свен потянулся к револьверу на поясе, но в этот момент окно салуна брызнуло осколками, грохнул выстрел — и один из штурмовиков слетел с волла на землю так лихо, будто поймал своей тушкой пушечное ядро… Дан и Ко, салун «Белый волл — все так говорят», Лилитаун, Марчелика, самый разгар драки с 4 на 5 июля 1936 года М.Х. Иногда так бывает, что судьба делает твой выбор за тебя. Этот принцип хорошо знаком каждому клерку на Эрфе: если дело застряло — не трогай, и тогда, может быть, всё сладится само собой. И сколько бы ни твердили святые отцы, что нельзя вечно сидеть на удаче — рано или поздно это надоест Господу, и последует наказание — клерки продолжают надеяться на то, что всё само собой образуется. Впрочем, такое случается не только в жизни клерков. Такое случается и в жизни многих других людей. Даже если эти люди — брутальные касадоры. Именно так произошло и сейчас… Обстоятельства в Лилитауне сложились так, что Дан со своими касадорами никак не мог избежать встречи со Свеном с его дельтианцами. И их пути, в конце концов, пересеклись… — ДАН, МАТЬ ТВОЮ, СТАРГАН! — Мигель, наконец, перекричал шум драки, и Дан его услышал. Он отпустил плюгавого мужичка, который пытался огреть его стулом, и легонько подтолкнул в сторону от себя. — Что, Миг? — крикнул он, но драка хоть и сбавила обороты, но пока ещё была слишком шумной. Да и плюгавенький мужичок не собирался сдаваться… С упорством, достойным лучшего применения, он снова шёл в бессмысленную и заранее обречённую на провал атаку. — А ну тихо все! — рявкнул Дан, в очередной раз отталкивая мужичка. Но его снова не услышали. Тогда Старган набрал в лёгкие побольше воздуха, схватил пошедшего на третий заход плюгавого за воротник, со всей дури метнул им в толпу и страшно заревел: — Я сказал: ТИХО!!! Удивительно, но это подействовало… Дравшиеся посетители салуна остановились, удивлённо глядя на Дана. И даже женщины, сгрудившиеся у стены, перестали визжать, заинтересованно поглядывая на такого громкого мужчину… — Что, Миг? — крикнул Дан. — Дан!!! Там дельтианцы рива перед салуном вяжут! Старгану понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы осознать услышанное. В следующий момент он взревел, выхватил из кобуры «немезиду» одной рукой — а второй запустил в окно табуреткой, которой его пытался огреть плюгавый. Рёв получился настолько ужасным, что он чуть сам себя не испугался и даже слегка смутился. Но тут уж либо продолжать реветь, устрашая возможных врагов — либо извиняться перед окружающими за то, что выдаёт ртом столь странные звуки. А извиняться без нужды Дан не особо любил… В свете фонарей была видна группа всадников на воллах, и намётанным глазом касадор сразу определил, что у двоих животных на крупе пристроили связанных пленников. По всей видимости, пока Мигель пытался до него докричаться, рива едва не увезли. Может быть, Дан и не стал бы вмешиваться — ведь он не собирался убивать всех дельтианцев, что попадутся ему на пути. К тому же, с собой у него было не так уж и много патронов: он-то ехал отдохнуть в салуне, а не устраивать перестрелку в городе. Но где-то в глубине души у него засел не самый приятный счет 1:3 — в пользу убитых им ривов. И это понимание толкало Дана на то, чтобы при случае всё-таки нормальным ривам помогать… Понимая, что если упустить момент, дельтианцы скроются вместе с пленниками, Дан взвёл курок, навёл «немезиду» на ближайшего всадника — и выстрелил. Несчастный, получив пятнадцать граммов свинца в тело, вылетел из седла. Но останавливаться на одном дельтианце Дан не собирался — и снова надавил на спусковой крючок. Благо модернизированная «немезида» теперь не требовала постоянного взвода. Вторая пуля впилась воллу, на котором везли одного из пленных, точно под ухо — очень уж удобно повернулось животное… Так-то волла пристрелить — та ещё задача. Не так уж и много у этого дитя Марчелики слабых мест. Но одно из них как раз находится за ухом. Тяжёлая пуля пробила толстую шкуру и разорвала артерию. Бедный волл взбрыкнул, скакнул вперёд, ноги у него подогнулись от потери крови — и животное тяжело рухнуло на живот. Пленник слетел с крупа и покатился по улице к стене дома. Третий выстрел ударил по самому прыткому врагу, который успел выхватить револьвер. Пуля из «немезиды» ударила его в бок, но только оцарапала дельтианца. И всё же сила удара выбила всадника из седла, и он грохнулся на дорогу, крайне неудачно застряв ногой в стремени. Дан выстрелил в него снова, но промахнулся — и пуля прилетела в волла. Животное такого обращения не оценило и с громким рёвом рвануло вперёд, не разбирая дороги. И заодно увозя с собой дельтианца, который почему-то орал на ходу: «Пат! Эрик! Вик!» — пока его прикладывало обо всё, что попадалось по пути… Пятый выстрел Дан сделал, уже практически не целясь. А ещё стараясь укрыться за стеной салуна. Потому что дельтианцы, наконец, опомнились и принялись палить в ответ… Судьба сделала выбор за весь Лилитаун. Ни Дан, ни его касадоры ещё не знали, что на другой стороне города, в салуне «Чёрный кот», собрались заговорщики, готовые после убийства мэра и рива помочь дельтианцам взять власть. Знал это только болтающийся в стремени удирающего волла Свен, но всё его внимание в этот момент было занято тем, чтобы вернуться в седло и успокоиться взбесившееся животное…