— А ты? — Я сказала, чтобы он посадил его с Амандой Мур. — Кто такая? — Чернокожая лесбиянка пятьдесят второго размера. — Марина рассмеялась, забирая пакет с запакованными лентами и расплачиваясь. Признаться, я находила ее пристрастите к розовому немного… вульгарным. Вот и сейчас Марина одета в яркое розовое платье, обтягивающее ее тело, как перчатка и туфли на высоченных шпильках. Тоже розовых. Такого же оттенка помада и сережки. Две недели назад она покрасилась в платиновую блондинку, и сейчас выглядела, как настоящая Барби. Конечно, это ее личное дело и вкус, но Марина гораздо глубже внутренне, чем то, что пытается показать людям. Мне также кажется, что она напугана до чертиков и очень напряжена. Я даже боюсь, что она может стать очередной сбежавшей невестой. Потому что это в ее характере. Я знаю, что много лет Марина вела кочевой образ жизни, нигде долго не задерживаясь, а сейчас ее влюбленность и предстоящая свадьба могут стать остановкой на всю жизнь. Я понимаю, как это ново и пугающе для нее. Но она не хочет говорить на эту тему. Я думаю, что проблема существует, и сама собой не разрешится. Мне не совсем понятна эта спешка. Они так мало знакомы и сразу свадьба. — Ну, что застыла? Пошли. — Марина тянет меня на улицу. Я послушно плетусь за ней, боковым зрением вижу, как продавщица, обсуживающая нас, крутит пальцем у виска, переглядываясь с другим консультантом в противоположном углу зала. Вели ли мы себя странно? Звонит мой мобильный, и я достаю его из сумки, позволяя Марине тащить меня за руку. Следующий обязательный пункт — магазин цветов. — Подожди. — Останавливаюсь, показывая взглядом на телефон в руке и подношу его к уху. — Минуту. Это Мик. — О, раз Мик, то я готова и полчаса стоять. Даже под дождем, — шутливо издевается надо мной Марина. — Когда ты уже трахнешь этого парня? Меня тошнит от вашей святости. — Шшш… — машу на Марину, закрывая динамик рукой, но, конечно, Майкл все слышал. Он смеется и передает привет моей взбалмошной подруге. — Когда ты освободишься? Я могу забрать вас или тебя одну. Перекусим или просто погуляем. Сегодня освобожусь пораньше, — бодро говорит он, я слушаю, чувствуя, как внутри разливается тепло. Он очень милый и дорогой мне человек. Скольжу взглядом по проходящим мимо многочисленным прохожим. Мы стоим посередине тротуара, и, наверное, мешаем движению. Приближаюсь ближе к дороге, но из-за шума летящих мимо автомобилей, плохо слышу Майкла. — Я наберу тебя, когда освобожусь, Мик. Марина поймала такси, и нам нужно ехать. — Останавливаю взгляд на желтом такси, которое паркуется чуть дальше, объезжая огромный черный внедорожник с тонированными окнами, который стоит прямо напротив меня на обочине, хотя по правилам стоянка в этом месте запрещена. И пока Марина машет водителю такси, его уже занимает пожилая парочка. — Уроды! — орет Марина, когда с таким трудом пойманная машина уезжает. — Что там случилось? — спрашивает Майкл. Я забыла отключить вызов, и он все еще на связи. — Да, такси упустили из-за какого-то говнюка. — Машу кулаком черному монстру, в глубине души надеясь, что внутри никого нет, и мой жест окажется незамеченным. — Понаставили. Марина уже тоже разъяренно сучит в тонированное стекло, матерясь на незнакомом мне языке, но то, что слова ругательные понятно и без перевода. — Перестань, Марин. Сейчас поймаем другую машину, — кричу я подруге. Тонированное стекло со стороны пассажира тем временем опускается. — Мик, она сумасшедш… — слова застревают в горле, когда я вижу того, кто находится внутри черного джипа. Глаза того же оттенка, что и цвет автомобиля, смотрят прямо на меня, и я… роняю телефон, наклоняясь за ним, спотыкаясь, снова подношу к уху. — Мик, я потом позвоню. — Отключаю вызов. — Вот же… — вырывается у Марины, когда она тоже узнает… Джейсона Доминника. Это он. Он. Я не могу оторвать глаз от его безумно красивого лица. И слово «безумно» использовано не для усиления прилагательного. Что я должна делать? Мысленно обращаюсь к Джейн. Паника накатывает на меня, и снова теряюсь, поглощенная силой его взгляда. — Привет, девчонки. Простите, что помешал вам уехать, — улыбается он, и, о, Боже, я тоже расплываюсь в улыбке. Словно идиотка пялюсь на него и сияю, как начищенный медный таз. Что мы там проходили с Джейн о реакциях организма на событие, которое «воспринимается», как угроза жизни? Я не должна показывать страха, и тогда я не дам ему власти надо мной. Я же поэтому не могу прекратить улыбаться? Конечно, да. Мое сердце бьется, как безумное. Джейсон что-то говорит Марине, но я не разбираю слов из-за толчков крови в висках, оглушающих меня, как барабанная дробь. Я смотрю на него, охватывая взглядом всего сразу и по мелочам. Правильные и мужественные черты волевого лица расслаблены, чувственные красивые губы произносят какие-то слова, несколько пуговок на темной рубашке в развороте черного пиджака небрежно расстегнуты. Он обладает невероятным шармом и мощной энергетикой, влияющей даже на тех, кто знает его настоящего. Мне кажется, я знаю и не знаю этого человека. Такое странное ощущение, словно взлетаешь и паришь, наблюдая со стороны, подсознательно отрицая реальность происходящего, и в то же время всем своим существом, душой, сердцем и телом улавливаю сигналы, электромагнитные волны, которые трещат между нами, искрясь и рассыпаясь тлеющими угольками. — Что ты забыл в Сохо? И, вообще, в Нью — Йорке? — слышу я свой напряженный голос. Джейсон невозмутимо смотрит на меня. Без агрессии. Вежливо улыбается, как случайной знакомой. Марина стоит рядом со мной, явно готовая в случае необходимости применить свои когти и каблуки. Милая, ты сделаешь ему приятно, но точно не остановишь. Я вспоминаю все, что мы обсуждали во время визитов у Джейн Кларк. Я больше не буду безропотной жертвой. У меня есть козыри в рукавах, я ничего ему не должна, и я впервые могу говорить с ним на равных. Чувствую себя сильной и цельной. Я собралась. Адреналин разливается по венам, когда он открывает дверцу и выходит на тротуар. Отступаю на шаг назад, натыкаясь на кого-то. Боже, мне кажется, я физически чувствую силовой щит его энергии, надвигающийся на меня, перетекающий через меня. — У меня была встреча в Мерсер. А из Германии вернулся неделю назад, — сообщает он, хотя не обязан. Я закусываю губу от досады. Мерсер — это клубный отель. Не трудно додумать, какого рода встречи могут там проводиться. — А вы забегали в Прадо? — иронично задерживая взгляд на сумочке Марины, спрашивает Джейс. — А это не твое дело, — грубо отвечает за меня Марина. — Мы идем сейчас в Бальтазар, чтобы перекусить и едем дальше по своим делам. — Мы идем перекусить? — удивилась я, переведя взгляд на подругу. Та повела плечами. — От нервов всегда хочу есть, — поясняет она. — Прости, что заставил тебя понервничать, — произносит Джейсон. — Могу я вас подвезти? — Ты можешь свалить по-быстрому. — Марина! — возмущенно одернула я подругу. Джейсон даже бровью не повел. Конечно, он и не такое в свой адрес слышал. — А что? — огрызается она. — Хочешь, чтобы я забыла, в каком ты состоянии ко мне пришла? Нечего разводить с ним вежливые беседы. — Твоя подруга очень любит тебя, — спокойно улыбается Джейсон, глядя мне в глаза, и снова я замираю и забываю дышать. Перевожу взгляд на Хогвоут-Билдинг на другой стороне улицы, пытаясь отвлечь свое внимание на нечто не менее прекрасное, но более безопасное. Этот венецианский палаццо, украшенный чугунным «ажуром» знаменит в Сохо так же, как замок Дракулы в Румынии. — Я не дам ее в обиду, — продолжает пререкаться Марина. — Можешь не пытаться врать, что оказался здесь случайно. — Но это действительно так. — твердо говорит Джейсон. Я снова смотрю на него. Он чуть наклоняет голову вбок, в ответ изучая меня. — Нам нужно поговорить, Лекси. Звук моего имени на его языке вызывает табун мурашек по всему телу. Я вздрагиваю, а Марина хватает меня за руку, пытаясь утащить прочь. Но я не шевелюсь, уверенно освобождаюсь от железной хватки подруги. Я не должна дать страху управлять мной. Если я хочу освободиться от ночных кошмаров, от вечных «если бы» и «может быть», то просто обязана показать себе и Джейсону, что у него больше нет власти надо мной. Наивно? Да. Но не лишено смысла. — Хорошо, — согласно киваю я. Марина потрясенно смотрит на меня. — Ты спятила? — Мы просто поговорим. Сходи одна за цветами, или давай съездим завтра. Я позвоню. — Голос мой звучит сдержанно и спокойно. Я горжусь собой. — Вот дура ты, Сашка, — качает головой Марина, машет на меня рукой и сердито шагает прочь. И, что удивительно, прямо рядом с ней тормозит очередное желтое такси. Она оборачивается, взглядом приглашая меня собой, но я отрицательно качаю головой. Проходит, наверно, минута, прежде чем я снова поднимаю взгляд на Джейсона. Выражение его лица непроницаемо и закрыто от меня. Но он кажется расслабленным и неопасным. Мы в центре Сохо. Он не может ничего мне сделать. — Может, тогда мы пойдем в Бальтазар, раз твоя подруга уехала? — спросил Джейсон, открывая для меня дверцу машины. Я колеблюсь, пристально наблюдая за его лицом. Невозмутим, как скала. Я сажусь на кожаное сиденье, пока Джейсон обходит джип, замечаю, что у него новый водитель. — А где Джейк? — спрашиваю, когда он садится рядом, но не совсем близко. — Джейк заболел. Сломал руку, вроде, — небрежно ответил Джейсон. Откинул голову назад, разваливаясь на сиденье, и вытягивая перед собой длинные ноги. Он огромный, сильный, и даже в просторной машине его слишком много. Я сглатываю, разглядывая его профиль. Мне нечего сказать, мысли путаются в голове, и я чувствую горечь и душевную тоску. — Расскажешь, как твои дела, Лекси Памер? — повернув голову, он выстреливает в меня своим фирменным взглядом, который когда-то украл мою душу. — Хорошо, Джейсон Доминник! — с вызовом произношу я, вздернув подбородок. Циничная улыбка трогает уголки его губ, его взгляд темнеет, заставляя меня насторожиться. — Я рад за тебя. Ты насладилась своей свободой? — новый вопрос, произнесенный слишком сахарным тоном, срывается с его губ, меняя выражение глаз, и я начинаю нервничать. — Я уезжаю в Гарвард через неделю. Мечты сбываются, — натянуто произношу я, чувствуя нечто странное, гнетущее между нами. Мой голос спокоен, но это стоит немалых душевных затрат. Я должна отвлечь его разговорами. — Ну, это вряд ли, детка, — говорит Джейсон с ледяной уверенностью. Я вскидываю на него удивленный взгляд, и понимаю, что совершила страшную ошибку, когда села в его машину. Он не сводит с меня глаз, улавливая каждую мою эмоцию, чуя страх, наслаждаясь моей беспомощностью. Ничего не изменилось. Джейсон по — прежнему хищник, жаждущий моей боли. — По-моему, мы проехали Бальтазар, — с паникой в голосе говорю я, прилипнув к окну. Джейсон снова усмехается, снисходительно наблюдая за моими метаниями. — Мы едем ко мне, Лекси, — сдувая с рукава невидимые пылинки, произносит он. Мои глаза расширяются от потрясения. — Зачем? Марина видела нас вместе. Она вызовет полицию. — Мои слова звучат жалко. Думаю, мы оба понимаем это. — Не бойся, детка. Просто поговорим. Я же не маньяк, чтобы набрасываться на тебя. — Он смотрит на часы, потом в окно. — Сейчас обеденное время. Везде много людей. Я просто не хочу, чтобы нам мешали. — Я, вообще, не считаю, что нам есть, что обсуждать, — категорично заявляю я. Джейсон пожимает плечами. — Возможно, ты права. Я хочу кое-что отдать тебе, Лекси. Но, если бы я просто прислал чек, ты бы отправила его обратно. Мне не нужны твои деньги, — холодно произносит он. — Теперь это твои деньги, Джейсон. И вся одежда, и украшения свалены в коробки и занимают полкомнаты моей сестры. Я вышлю их снова. Мне ничего не нужно от тебя. — я начинаю злиться. — Меня бесит твоя упертость. Хочешь, чтобы я все выкинула? — Это ты упрямая, Лекси. И глупая, — раздраженно говорит Джейсон. — Почему все нищие люди ведут себя, как идиоты? Откуда в вас столько гордыни? Ты берешь деньги за то, что моешь туалеты и разносишь пиво? — Это другое! — упрямо поджимаю губы. — Черта с два. — Джейс наклоняется ко мне, так, что наши лица почти соприкасаются. — Я пользовался тобой почти три месяца. Ты заработала компенсацию за свои услуги. — Хочешь унизить меня? — дурея от знакомого до боли аромата его лосьона после бритья, спрашиваю я с возмущением. — Хочу быть благодарным и справедливым — произносит он, глядя мне в глаза, и резко отстраняется. Я выдыхаю. — К тому же, долг твоему дяде нужно отдавать. Или он подпольный олигарх? — Нет, — качаю головой. Я немного растеряна. Слова Джейсона прозвучали искренне и логично. И было бы здорово, если бы я могла вернуть Майклу часть суммы, хотя, как-то неловко брать деньги у Джейсона. Но когда он такой уравновешенный и рассудительный, я не думаю, что в его предложении есть что-то зазорное. Я действительно три месяца была грушей для битья. Но, несмотря на все доводы, внутри меня растет протест и несогласие. Я не возьму эти деньги. Мозг лихорадочно соображает, анализируя происходящее. И вдруг выдает ответ, который потрясает меня до глубины души. Я знаю, что он задумал. — Я не шлюха, Джейсон и не возьму твои деньги, — безапелляционно заявляю я. Он поджимает губы, удивленный моим упрямством. — Именно этого ты добиваешься, предлагая заплатить за «услуги»? Хочешь показать мне мое место? — Ну конечно, ты у нас честная девушка, — небрежно бросает Джейс, глядя в окно. — И теперь раздвигаешь ноги совершенно бесплатно. — Я хочу выйти. Не собираюсь снова слушать твои оскорбления. Ты не имеешь права! — я дергаю ручку двери, не думая, что на такой скорости могу вылететь из автомобиля и запросто разбиться. Мы уже выехали за город, и ничто не сдерживает движение джипа. — Умей проигрывать достойно, Джейсон, — шиплю я. Инстинкт сохранения дает сбой. — Черт побери, останови эту долбаную машину, Доминник! — перехожу на крик, но он лишь невозмутимо приподнимает брови. — Я никогда не проигрываю, Лекс. Если сказал, что мы поговорим, значит, так и будет. — С каких это пор тебя интересуют разговоры со мной, Джейсон? — презрительно фыркаю я. Он посылает мне туманную улыбку, и неожиданно берет за руку, поглаживая большим пальцем пульсирующую венку на запястье. Электрические разряды между нами поднимают волоски на всем теле, я потрясенно смотрю в его глаза, пытаясь понять, что может означать такая реакция. — Ты хочешь сразу перейти к главному блюду? — проникновенно спрашивает он, и темные глаза гипнотизируют меня, вовлекая в свой черный мир запретных желаний. — Я не наступаю дважды на одни и те же грабли, — тряхнула головой, рассеивая наваждение. Джейсон смотрит на меня, не отрываясь. Задумчиво, мрачно… Мое сердце трепещет. — Твой пульс говорит об обратном, Лекс, — мягко, с придыханием, произносит его голос. — Ты совсем не изменилась. Почему я думал, что все будет иначе? — Прошло не десять лет, а месяц с небольшим. Почему я должна измениться? — спросила я рассеяно, высвобождая запястье. — Не нужно ко мне прикасаться.