На этой невесёлой ноте спонтанный выпуск «Ломкой горечи» подходит к концу, а Моноспектральная Чапати прощается с вами. Надолго ли? Это известно лишь богиням… Всем мира, жители Бонжура и Юдайна-Сити, всем покоя и крепкого здоровья! Берегите себя. Не теряйте себя… Глава 12 СКАЗИТЕЛЬ И ВЫДУМЩИК Вероятно, их свозили вообще со всего гнезда. Я видел и неприглядные тряпки, прекрасно подходящие для смешения с пёстрыми толпами на границах геджеконду, и яркие новомодные куртки, буквально кричащие об обеспеченности их хозяев. Часть ожидаемо явилась босиком, но кто-то носил и самые модные туфли. Признаться откровенно, раньше я не особенно задумывался о сути данного сообщества. Представлял их чем-то усреднённым между храмовыми сааду, кончеными наркоманами и оторванными от реальности фанатиками. Как оказалось, наряду с откровенными замухрышками его составляли и вполне респектабельные чу-ха… Самки и самцы, взрослые и совсем сопляки, ухоженные и не особенно, они никак не подходили под определение единой стаи. Однако же было одно отличие, объединяющее разношёрстный сброд — начисто выбритые макушки. Которые, впрочем, несколько прибывших предпочитали прикрывать шляпами, беретами или капюшонами. У троих ещё блестела влажная шерсть — эти уникумы оказались такими вонючками, что их пришлось силой загонять в купальни казоку-шин, и только после этого выпускать в рабочий Пузырь. Однако они тоже находились передо мной, а значит, вис Кри высоко оценил навыки грязнуль. Всего я насчитал двадцать семь (включая старого знакомца) хвостов. Отлов и подвоз начались уже через пару часов после разговора в белом холле аудиенций Хадекина фер вис Кри. Врать не стану, даже спустя время меня всё ещё распирало от улыбки — когда в открывшуюся дверь ворвался (старательно сдерживая эмоции) Винияби Шау, наверняка ожидавший увидеть самую страшную из надуманных картин, я покорно стоял перед сценой на коленях и почтительно прижимал сжатые ладони ко лбу. Если Пятый Коготь Диктатиона и уловил лёгкий дух паймы, витавший в церемониальной зале, виду не подал. А уже через несколько секунд господин фер вис Кри нагрузил толстяка таким количеством приказов, что времени на возмущение или постройку предположений просто не осталось. И да, многоуважаемый казоку-хетто многоуважаемой организации ещё раз подтвердил полномочия менее уважаемого выскочки-терюнаши, причём сразу после выдачи распоряжений и с непременно-хриплым «вот что я тебе скажу, Шау». Затем Винияби торопливо проводил меня в отведённые комнаты. Немало насупившийся, молчаливый, подозревавший странное, но безупречно исполнительный и послушный. Записал мои требования и бросился исполнять. Причём старательно и не смешивая с возможной ревностью к хетто. Именно поэтому, когда мы с Ч’айей сунулись в назначенный зал назначенного купола всего через сорок минут, в заведомо опустошённом помещении уже подключали и настраивали шесть десятков самых современных консолей, вереницу предельно эргономичных клавиатонов, комплект выпуклых сенсорных досок и разветвлённую сеть бесперебойных источников питания. Стараясь не мешать криитам, мы с девушкой осторожно прошлись по периметру зала. Не знаю, как Ч’айю, а меня слаженность работы местных хвостатых просто восхищала. В одном углу разгружали автоматы с закусками и напитками, переносные чинговарки и охладители питьевой воды; в другом собирали самые удобные кресла для длительной работы в «мицухе» и такие же эргономичные столы; чуть поодаль на передвижные стенды крепили полотна для рабочих пометок и свето-струнных слепков. Поодаль от пищевой зоны врачеватели клана комплектовали внушительный верстак, заваливая его упаковками «бодрячка», инъекторами, упаковками пилюль и капсулами с заранее раздозированными препаратами для ускорения работы мозга. Место в выбранном Пузыре нашлось даже для десятка раскладушек, окончательно призванных подчеркнуть серьёзность готовящегося действа. Кстати, вероятно, именно в те минуты я и осознал, каким образом жирный-жирный Шау стал Когтем казоку. Когда тот выслушивал мою надиктовку списка необходимого оборудования и мебели, то даже не прикоснулся к гаппи сделать заметку. Однако воспроизвёл запросы с потрясающей точностью (модник даже запомнил сорта газировки, наиболее почитаемой бритоголовыми) и за самое короткое время, будто в башке стояла мощная консоль. Впрочем, как знать, может оно и так? В общем, ухватывал хвостатый жирдяй на лету, даже когда с ним одновременно разговаривали двое помощников, а ещё пятерым он раздавал распоряжения. Причём не сбиваясь ни на слове. Пожалуй, Кри и правда не мог не оценить такие способности, даже если к ним и прикладывался имплант-другой… Стараясь не лезть под чужие хвосты, мы с интересом (я — ещё и с ощутимой тревогой) наблюдали за приготовлениями к битве. Ч’айя стояла совсем рядом, нестерпимо манящая и горячая… но я держался. Ох, до чего же мне хотелось бы рассказать, что предшествующие две трети часа мы с кареглазкой провели… кое за чем интересным. Но увы. Когда за спиной закрылась дверь выделенной Диктатионом комнаты, а упитанный Шау вприпрыжку понёсся готовить штурмовой центр, я обнаружил, что девчонка всё ещё спит. Наверное, я мог бы разбудить её в надежде встретить Куранпу. Но… по возможности бесшумно устроившись в удобном (даже по человеческим меркам) кресле, я выставил таймер на тридцать минут, и забылся тяжёлой дрёмой… Будильник вскинул обоих. Меня — помятого, жалкого, вымотанного, будто я разгружал речную баржу с грузом водорослей под непрерывным градом ударов тростниковыми дубинками; и Ч’айю — посвежевшую, подтянутую, с горящими глазами. Оставалось лишь сожалеть, что в комнате нет ни одного нормального зеркала, лучше ростового. Впрочем, может оно и к лучшему? Мой первый вопрос оказался неудачным и неразборчивым, будто я жевал горячую кашу. Помассировав челюсть и глотнув воды, хрипло повторил: — Как ты? Она опустила ноги с кровати, ответила уклончиво и тихо. — Уже лучше. Мы в казоку-шин «Диктата Колберга», верно? — Всё так. Уточнять, как многое она помнит, пока казалось преждевременным. — А ты вернулся со своих таинственных дел, так? — И снова верно, — я осторожно улыбнулся. Поколдовал над пищевым конструктором в углу (агрегат оказался шикарным), уже через минуту забрав из-под краников две порции изумительной чинги. — Выглядишь… устало, — искоса разглядывая меня, прокомментировала Ч’айя. Благодарно кивнула, забрала чашку. — Чем занимался? — Давай я лучше расскажу, чем мы будем заниматься теперь, — уклонился я. В общем, затем она всё узнала. Всё, что уместилось в пару минут, на всём протяжении которых я постарался больше нужного ни обнадёживать, ни пугать. Девчонка, как обычно, слушала внимательно и молча, время от времени поглаживая едва заметный полумесяц морщинки на лбу. Не уточняла, не спрашивала, не осуждала, чего я боялся больше всего. В финале кивнула, отставила пустую чашку на прикроватную тумбу и одёрнула помятый жилет. — Хао! — Она улыбнулась, встала, обулась, бегло оправила одежду и первой направилась к двери. — Тогда пойдём бить тарелки. Так мы и попали в зал операции, следуя по заботливо обозначенным в «болтушках» направлениям. Где стали свидетелями предстартовой суеты, на которую хвостатые были большими мастаками. Они таскали, подключали, настраивали и калибровали, почти не шипя друг на друга, пища в полтона и ругаясь исключительно сквозь зубы. Несмотря на мельтешение криитов и общий визуальный бардак, в круглом зале выделенного Пузыря с каждой минутой всё более отчётливо выстраивались три современные и удобные зоны. А ещё чуть позже внутрь стали заводить нашу команду мечты. Превратившись в статуи, мы с Ч’айей молча наблюдали. Если кто из прибывших (или даже местных) и изнывал от любопытства попялиться в ответ, то скрывал это с потрясающей выдержкой, благоразумно держал язык за зубами и почти не оглядывался в нашу сторону. Глаберы разбредались по рабочим местам, скаля зубы за самые лакомые крайние, недоверчиво изучали зал и выслушивали коротко-монотонные вступительные инструкции помощников Шау. Над бритыми макушками и подрагивающими ушами висела почти физически ощутимая аура недоверия и настороженности. Почти все они хорошо знали друг друга, но едва ли могли называться семьёй. Они были способны с лёгкостью преумножить мощь любого единомышленника, но почти не работали в командах. Они могли в деталях рассказать об особенностях работы каждого высококлассного мицели-йодда в гнезде, но определённо не сумели бы тому довериться. Однако перечить Диктатиону не решился ни один из трёх десятков привезённых в Пузыри бритомакушечных чу-ха. И даже мой нервный приятель, возглавивший финишную настройку консолей… Решение о том, что управлять налётом на виртуальные хранилища Шири-Кегареты должен именно Зикро, я принял ещё у сцены господина фер вис Кри, когда только излагал смелый план. Разумеется, узнать правду об истинной природе господина фер вис Кри будущему вожаку «голых землекопов» при этом категорически не полагалось. Джи-там согласился. А выловить Зикро при подключении мощностей «Диктата Колберга» труда не составило вовсе — тот нашёлся на северных окраинах, почти в периферийных геджеконду. Где за считанные сутки успел спеться с мелкими бандами налётчиков и подрядился на плетение арканов — системотворческих петель перехвата. Петли эти набрасывались на фаэтоны, на дикой скорости огибавшие массив Юдайна-Сити по объездным магистралям, и вынуждали электронику перегорать. Угодившие в аварию транспорты разграблялись быстро и безжалостно, однажды я такое даже повидал. Ничего не скажешь, грязноватая работа для такого талантливого крысюка, как Кирчик Акс-Иушиппи. Но, буду откровенен, не особенно-то чище вымогательства, торговли оружием, невольниками или наркотой, набросившей на мои плечи чёрно-жёлтый жилет? Попав в зал, глабер меня заметил, почти наверняка. А если нет — так учуял, всё ж таки не один день вместе провели. Однако подходить не спешил, совсем ничего не жрал (хотя было что, причём немало), всё кривил морду на настройки местных операторов, и даже не поприветствовал знакомца-терю (хотя разок прошлёпал совсем неподалёку). Вероятно, в Пузырях «Диктата» Зикро всё же оказался отнюдь не после вежливого согласия на официальное письменное приглашение, что вряд ли добавило ему радости и настроения… однако винить вычисливших и схвативших его криитов за спешку я никак не мог. Можно было спорить, что таким же образом — натурально похищенные из личных убежищ, которые полагали неприступными, — здесь оказалось больше половины глаберов. Однако искренние заверения дипломатичного Шау, вмиг потяжелевшие банковские счета и личный пригляд самого Диктатиона заставляли мицели-йодда угрюмо молчать и послушно делать знакомое дело… Когда Зикро в очередной раз просеменил мимо со связкой кабеля под мышкой, я помахал приятелю скрещёнными пальцами. — Куо-куо, пунчи. Чего такой смурной? Теперь он всё же остановился. Всучил (излишне резко) моток пробегавшей мимо самке, и, наконец, подступил. Усы встопорщились, ухо дёргалось в нервном тике. Ох, пунчи, знал бы ты, что был абсолютно прав — никто из нас не свободен, все под постоянным прицелом, хоть в тёплых кроватках, хоть на окраине гнезда в вонючем логове арканщиков… — Терюнаши, — глухо произнёс Кирчик, даже не кивнув. Зыркнул на мою спутницу, повёл носом, но комментировать не стал. — Какого *уя⁈ Я же сказал, что соскакиваю… Зачем и как ты заставил своих новых друзей меня найти? Я постарался говорить мягко, но непреклонно. — Так было нужно. Ведь мы оба знаем твой уровень, сисадда? — Мог бы догадаться, что весь этот нелепый план принадлежит тебе. Почему я не удивлён? С дружелюбной улыбкой на лице я развёл руки, словно призывал оценить грандиозные масштабы приготовления: