— И в третий раз, пунчи: это не твоё дело. — Действительно, — с неожиданной покорностью признал джи-там, — не моё. Но ты обязан знать, что в тот момент времени Хадекину фер вис Кри хотелось сделать приятное для одного из своих лучших и надёжных исполнителей. Однако, согласно старинному договору, Шири-Кегарета поставлял мне для экспериментов исключительно мужчин… Поверь, Ланс, там были и симпатичные, так скажем. Но тебе бы всё равно не понравилось, я анализировал. Я предпочёл не соваться в силок, а потому проигнорировал подначку. — Значит, Ч’айю доставили тебе по поддельным базам, так? — Корректно. — А всех, кто участвовал в извлечении капсулы и доставке, ты ликвидировал. Это был не вопрос, однако Хадекин предпочёл тут же опровергнуть: — Нет, Ланс, это был не я… Засевший в «Слюдяном небесном мосту» казоку-хетто лучше других умеет подчищать хвосты и хранить тайны. Ох, действительно? Мне удалось не рассмеяться и проглотить горький комментарий, что, мол, сам-то Хадекин такого, конечно, никогда не умел. И правда, будут ли всемогущие джинкина-там учитывать горстку жалких чу-ха (которых в Юдайна-Сити четыре юна за пучок) при обкашливании своих мутных дальновидных делишек? Однако же робкий виртуа-Ланс в голове вдруг подбросил другой, более интересный вопрос: а не с этими ли бесцеремонностью и бессердечием противоречивый дуэт виртуальных мудаков в будущем станет взаимодействовать с людьми? Всемилосердная Когане Но, Ланс Скичира, до чего же тебе ещё рано расслабляться… Я вытер вспотевшие ладони о брезентовые штанины, задумчиво потеребил концы галстука. — Сведём-ка хвосты, ага? Если я всё верно понял, о точном местоположении хранилищ с подобными нам знает только Песчаный Карп? — Вдруг снова вспомнил утренний разговор, и тут же не удержался от смешка: — Кстати, ты без шуток считаешь себя воплощением древнего бога Энки? Люди из глины океана и прочая шелуха, серьёзно? Старая крыса в саркофаге на ребристых армированных колёсах слегка заметно дёрнулась в крепежах. Внутри загудело, зашумели вентиляторы, по гибким трубкам потекла питательная жидкость, а усы настоящего Хадекина фер вис Кри еле заметно вздёрнулись. — О, наша старая игра… — протянул джи-там, сроднённый со стариком, и столь же бесконечно далёкий от него; мне показалось, что на этот раз в его голосе сквозит веселье. — Когда-нибудь я расскажу тебе про эту древнюю религию и противостояние старых богов… Прекрасно, до чего же обожаю обещания! Я осторожно покрутил корпусом, постаравшись не выдать мук от ноющей боли в дырявом боку. Ах, славные напоминания о том, что Ланс Скичира не зря проживает жизнь! А затем, неожиданно даже для самого себя, медленно завалился на спину и раскинул руки. Задумался: интересно, с момента основания Пузырей позволял ли в этом зале что-то подобное хоть кто-то из живших или живущих? Уточнил в тон Диктатиону: — А он, стало быть — Абзу? — Можешь называть его и так, — равнодушно подтвердил тот. — Если, конечно, ещё одно имя не вызовет перегрузку твоего нестабильного сознания… Я улыбнулся, но и на этот раз не отреагировал на тычок. — Ла-адно… в общем, позволь-ка угадаю: Абзу-Карп по своей воле нам ничего про местонахождение «Корней» не расскажет? Даже самого маленького? — Ты верно оценил ситуацию, Ланс. Информация надёжно разделена по базам хранения, и упомянутый кластер входит в зону ответственности Песчаного Карпа… Я потёр лицо. Пожалуй, оставь меня в таком положении на десять минут, и я благополучно захраплю прямо посреди главного церемониального зала казоку-шин… — «Корень» может находиться где-то рядом? — Может. Даже под «Небесным мостом», сисадда? Согласно архитектурным схемам, между казоку-шин Господина Киликили и Такакханой пролегает мощная грунтовая прослойка с полным запретом на бурительные работы в обоих направлениях. Однако, предвосхищая твоё ложное откровение, нечто подобное имеется и под Пузырями. — Только не говори, что не пытался обнаружить их сам. — Ранее в этом не было необходимости. Но если ты всё ещё веришь в чудеса, то будет полезно знать, что мой анализ имеющихся данных предполагает ничтожно низкую вероятность существования «Корня» в данном гнезде. — Насколько ничтожно? — Стремящуюся к нулю. Я потянулся. Мягкий свет, мягкий пол и условная безопасность впервые за множество часов на полном серьёзе вгоняли в дрёму. Прямо здесь, у подножия сцены с грозным Хадекином фер вис Кри… — Значит, — уточнил я, чуть не вывихнув челюсть в попытке проглотить зевок, — наша главная задача — вытянуть координаты? На этот раз Диктатион не ответил. А я порадовался, что и комментария про бессмысленные вопросы он тоже отпускать не стал. Уточнил, вдруг осознав, как внушительно это прозвучало: — Ты же в курсе, что совсем недавно я взял «Слюдяной мост» штурмом? — Несомненно, — подтвердил мягкий голос в заушнике. — Весьма отважно и совершенно безумно. Но после сражения в парке у дешифратора Шири-Кегарета обязательно усилит физическую охрану собственных хранилищ… — Но их-то местонахождение тебе известно? — Известно. Уверен, что почти всех точек. Но таких мест очень много, Ланс. А после их укрепления пробиться к ним сможет только несколько полков ракшак… — Диктатион вдруг хмыкнул, снова совсем как живой чу-ха в момент глубоких раздумий. — В принципе, даже это можно устроить. Причём по всему Юдайна-Сити и даже с применением тяжёлой штурмовой техники. Но есть определённые сложности. Во-первых, я должен перманентно пребывать в стержневом присутствии, как для проведения столь многоплановой операции, так и чтобы в случае нашего успеха не допустить эвакуационного переноса данных на резервные хранилища Абзу. А ещё… — Погоди-ка! Я вдруг сел. Да так резко, что закружилась голова, а благодарный бок отозвался укусом боли. Заушник издал заинтересованный звук. — Вспышки твоего энтузиазма вызывают у меня воодушевление, — прокомментировал Кри, — равновеликое недобрым опасениям… В голове (не мешая слушать голос джи-там, поодаль, словно из подвального танцевального клуба) вдруг заиграла привычная рваная музыка. Сердце заколотилось. Конечно, иногда такое случалось и при приближении неприятностей, сулящих простреленную задницу… но чаще всё-таки перед гениальным открытием… — Да мне тут один ублю… Я не договорил. Уставился в пустоту, на ощупь подтянул рюкзак, вынул флягу и задумчиво сделал глоток. Хадекин терпеливо ждал, и мне оставалось лишь надеяться, что он остаётся на связи с подчинёнными, на месте которых я бы уже давно, мягко скажем, нервничал. Так-так-так… В сознании заполыхали слова и полновесные образы, наслаивались, сталкивались и завихрялись: штурм «Моста», эвакуационный перенос данных, нулевая вероятность, спрятанный в чужой зоне ответственности кластер, множественные базы данных, местонахождение «Корня», стержневое присутствие, усиление физической охраны. А ещё — бессовестное выуживание личных секретов, надёжно кормившее Ланса фер Скичиру последние годы… — В общем, — прочистив горло, заново начал я в пустоту зала, — не так давно один чу-ха поджидал меня в «мицухе». Для потасовки на словах, назовём это так… А я, назовём это так, не стал применять «низкий писк» и просто высадил его дверь ногой, сисадда? Диктатион хмыкнул, в очередной раз пытаясь убедить в своей настоящности. А затем вдруг честно признался: — Не понимаю. — Байши… — Я облизал горькие от паймы губы, сунул флягу в карман пальто. — Как я уже упоминал, настоящую дверь Песчаного Карпа мне выламывать уже доводилось. Стильная, кстати, там ещё милый пернатый змей… И, допустим, второй раз старина Абзу такого провернуть не позволит ни в одной из своих нор. Даже нам обоим при подключении бронепехоты. Но… давай выбьем её виртуальный аналог? «Ломкая горечь» Куо-куо, мои обожаемые… В ваших заушниках и динамиках консолей звучит голос Моноспектральной Чапати, причём впервые настоящий, не искажённый ни фильтрами, ни системными уловками. А это значит, что агентство «Ломкая горечь» ещё живо, как бы хищные твари ни старались впиться в наши глотки… Да, этот странный выпуск не был запланирован, мои внимательные. Он стал спонтанным, он будет переполнен эмоциями и… Чапати не хочет называть его последним, но когда я снова поведаю вам правду о творящихся в Бонжуре делах, знает лишь Когане Но, да будет её правление в Девяти Небесных Дворцах вечным… Моноспектральная всегда была честна с вами, мои хвостатенькие. В любом из своих воплощений, и нет нужды лукавить в этом. Потому слушайте и передайте друзьям и родным: сегодня днём нашему агентству был нанесён страшный удар. Может быть даже страшнее подрыва фаэтона, несколько дней назад отнявшего жизнь моей старшей сестры и наставницы… Скажу как на духу, мои несравненные, сегодня Моноспектральная Чапати едва осталась в живых. Тёмные силы, коим нет числа, сомкнули железное кольцо на горле «Ломкой горечи», и от бессилия у меня опускаются лапы. Итак, мои сладкие, меня… настоятельно просят бросить кропотливую прокламаторскую работу по выявлению правды. Убеждают перестать мстить за близких, перебитых бандитами много лет назад. Затыкают пасть, засыпают глаза песком, уводят во тьму и бросают на чашу весов самое ценное… Да, мои несравненные, вы всё верно поняли — Чапати скомпрометирована и находится под давлением угроз. Причём угроз не с приставленным к виску башером, не под пытками или шантажом (хотя сегодня мне довелось пережить и это), а кое-чем б о льшим. И это значительно страшнее. Потому что если бы на кону стояла жизнь простой мицелистки под именем Моноспектральная Чапати, я бы бросилась в раскалённую бездну с победной песней, перед смертью разодрав несколько поганых глоток, а на моё место пришла бы другая — новая Моноспектральная, ещё более сильная, ловкая и осторожная, готовая и дальше бесстрашно драться за ваше будущее. Но речь не обо мне, а о жизни близкого мне… о жизни близкой мне фигуры. Судьбой и будущим которой я рисковать уже не вправе. А ещё эта самая фигура — бесконечно любимая мной, — тоже просит Чапати отступить. Вот так-то, мои сочувствующие. Поэтому Чапати нужно подумать. Много и крепко, сисадда? Как же так, Моноспектральная, спросите вы? Кто-то, вполне возможно, даже спросит это в искреннем отчаянии и растерянности… Неужели, спросите вы, мы больше не услышим твоего голоса в мицелиумных течениях, неужели Бонжур больше не узнает правды о деяниях презренных «Детей заполночи», «Вёртких прыгунов» и прочей мрази, ошибочно почитающей район своим? Отвечу со всей откровенностью: я не знаю. Моноспектральная должна всё взвесить и обмозговать. Возможно, передать своё знаменитое имя последовательнице или даже нескольким, но пока буду жива, их настоящие личности тоже останутся под угрозой… Поэтому я стану думать. Может быть, наконец высплюсь. Может, стану молиться и даже посещу храм. Как бы то ни было, о принятом решении вы, мои ненаглядные, узнаете самыми первыми.