– Как мне случалось говорить после затянувшейся попойки, – заметила Пирр, бросая взгляд вперед, туда, где Лейт с Талалом посадили птиц, – меньше было бы лучше. – К длинным перелетам нужна привычка, – согласился Валин. Он постарался скрыть, что и сам окоченел, болтаясь в сбруе, и продрог до костей на ветру. Считалось, что наемница на их стороне, но люди, которым полагалось быть на их стороне, что-то на удивление часто пытались их убить, и Валин не спешил открывать этой женщине больше самого необходимого. Вместо этого он обратился к Рампури Тану: – Скажи, что мы попали куда надо. – Город оказался севернее, чем я думал, – кивнул монах. – И что это, собственно говоря, такое? – спросила Пирр, запрокидывая голову, чтобы окинуть взглядом стены. – Часть Антеры? – Не думаю, что это можно назвать частью чего бы то ни было, – ответил Каден, медленно обернувшись к источенной и выветренной стене. – По крайней мере, теперь. Наверху до темноты оставалось еще не меньше часа, но в глубине долины уже сгущалась ночь, и Валин усердно всматривался в полумрак, запоминая местность: водопад, озерцо, узкая река, уходящая на восток. К основанию стен с незапамятных времен обрушивались камнепады, а чуть дальше от подножия густо росли черные сосны, так что в обе стороны видно было всего на сотню шагов. Валин обернулся к щербатой стене. С уровня земли внутрь вел единственный проем – в него, словно в беззубый рот, и нырнула Гвенна. На высоте в двадцать-тридцать футов тянулся ряд узких щелей – многие десятки бойниц. Вход окружала грубая резьба – человеческие фигуры, так стертые дождем и ветром, что Валин различал только позы, и то с трудом. Может быть, когда-то здесь изображалась победа, но изуродованные погодными явлениями тела наводили на мысли о поражении и смерти. Из камня торчали ржавые штыри, но петли, которые на них держались, давно пропали, как и сами прогнившие насквозь двери. Все говорило о том, что это место, чем бы оно ни было, давным-давно покинуто. Лейт занялся Суант-рой: проверил, не повреждены ли маховые перья, потом осмотрел ведущий край каждого крыла. Птица Юрла ждала в десятке шагов; нахохлившись от подступающего ночного холода, кеттрал посматривал на всех непроницаемым черным глазом. Птица могла носить любого подготовленного человека, и, в теории, она не знала, что крыло Сами Юрла уничтожено людьми Валина, да и не было ей до этого дела. Но это в теории, будь она неладна. Валин готов был молиться Халу, чтобы теория не ошиблась. – Им тоже ночной отдых пойдет на пользу, – сказал Лейт, перебирая пальцами хвостовое оперение Ра. Валин покачал головой: – Не будет им отдыха. – Это почему? – обернулся к нему пилот. – Ты знаешь призывный и командные свистки для птицы Юрла? – спросил Валин. – А как же! Без них что с нее проку? – Поднимешь обеих в воздух, – распорядился Валин. – Пусть ходят кругами. Птица Юрла – низко, над самыми деревьями, а Суант-ру подними повыше. Если придется быстро уходить, подзовем. – Она устала, Вал, – покачал головой Лейт. – Обе устали. – А мы не устали? – Мы же собирались этой ночью поспать немножко. Даже на поднимающихся из каньона воздушных потоках тяжело кружить в небе полночи. Много ли нам будет проку с полумертвых птиц? – Нам мертвым с них вовсе не будет проку, – сказал Валин. – Надо исходить из того, что за нами погоня. На нас объявлена охота. Охотники – крыло кеттрал, если не два. – Почему исходить надо из этого? Валин опешил: – Мы же теперь преступники. Покинули Острова, ослушавшись прямого приказа. Перебили другое крыло… – Которое покушалось на жизнь императора, – тихо напомнил подошедший Талал. – Это известно только нам, – напомнил Валин. – С точки зрения Гнезда, мы предатели. – Если они сами не предатели, – буркнул Лейт. – Давин Шалиль, или Блоха, или еще кто. Тогда нам и вовсе крышка. Валин медленно выдохнул: – Не думаю, чтобы Блоха был в этом замешан. – Ты сам говоришь, что ублюдок за нами охотится. – Говорю, – признал Валин. – Но не думаю, что он участвует в заговоре. Он помолчал, соображая, не упустил ли чего, потом предложил: – Подумаем вместе. Юрл с Балендином – злодеи, участники заговора, и Шалиль послала их на север. – А-а… – кивнул Талал. – Что «а-а»? – возмутился Лейт, переводя взгляд с Валина на лича и обратно. – Разъясните по буквам для меня, дурака. – Если бы ты желал смерти императору, – сказал Валин, – и мог выбирать между Юрлом и Блохой, ты бы кого послал? – А-а… Будь крыло ветеранов в заговоре, Шалиль послала бы их. – Лейт просветлел. – Хорошая новость! Охотники на нашей стороне. – Только они об этом не знают, – уточнил Валин, – и вполне могут нашпиговать нас стрелами прежде, чем мы их известим. – Плохая новость, – развел руками Лейт. – Все эти за и против меня убивают. И все-таки, если нас действительно выслеживают кеттрал, тем более надо дать птицам отдохнуть. Послушай, Валин, я в кеттралах разбираюсь. Пилотов лучше меня на Островах всего двое: Быстрый Джак и Ши Хоай Ми. Джак завалил Пробу, а Ши Хоай, если ты прав, охотится за нами, так что лучше меня ты не найдешь. А я говорю: дай им отдохнуть. Валин нахмурился в темноте, попробовал поставить себя на место Блохи. Смешно сравнивать себя с Блохой, но он упрямо пытался. – Тут суть не в мастерстве пилота, Лейт. Вопрос тактики. На их месте я бы постарался первым делом снять птиц. Спустить нас на землю. Нами, бескрылыми, они смогут крутить как захотят. Я этого не допущу. Лейт широко развел руками: – А ты видел, через какие горы мы летели? Возьмись даже все гребаное Гнездо их прочесывать, много ли шансов, что нас найдут? – Все Гнездо меня не волнует, – ответил Валин, сдерживая злость. – Меня волнует Блоха. Он, как ты помнишь, тем и славен, что делает невозможное. Поднимай птиц в воздух. Одну пониже, другую повыше. Сцепившись с ним взглядом, Лейт чуть помедлил и примирительно вскинул руки: – Ты беспокойный сукин сын, Валин уй-Малкениан. – Твое дело – летать, – заметил Валин, – мое – беспокоиться. Пилот фыркнул: – Держи! – Он кинул Валину какую-то вещицу. – Раз уж ты так переживаешь, получи один свисток. У крыла Юрла было два. Через несколько минут Лейт закончил осмотр кеттралов. К тому времени, когда он снова поднял их в небо – бесшумные черные силуэты на фоне звезд, – вернулась Анник. Она выбежала неторопливой рысцой из-за купы черных сосен, держа стрелу на тетиве. – Нашла кого? – осведомился Валин. Она покачала головой: – Ни огня, ни дыма, ни мусора, ни отходов не замечено. – Да уж, городок не процветает, – согласился он, снова оглядываясь по сторонам. – Я же сказал, город мертв, – вмешался Тан. – Точно, чтоб его! – добавила, выступив из дверного проема, Гвенна: фонарь – в одной руке, обнаженный короткий меч – в другой. – Есть там что-нибудь? – обратился к ней Валин, пропустив мимо ушей слова монаха. Рампури Тан в полном праве иметь свое мнение, но Валин уже однажды чуть не погубил себя и крыло неосторожностью. И не собирался задерживаться в незнакомом городе, живом или мертвом, не предприняв никаких мер. Гвенна пожала плечами: – Все, что не гниет: ножи, горшки, браслеты. А, еще кости. Кентова пропасть костей. – Где? – Везде. Как будто здешних бедолаг перебили за завтраком. Валин хмуро обратился к монаху: – Итак, мы сами убедились: здесь пусто. Но что это «здесь»? Что погубило местных жителей? – Это Ассар, – ответил Тан. – Город первых людей. Гвенна коротко взлаяла – рассмеялась. Валин был бы рад расспросить Тана, откуда ему все это известно и почему город не отмечен ни на одной карте империи, но спускалась ночь, а они еще не нашли надежного укрытия. Гвенна с Анник – хорошие разведчицы, но Валин хотел до полной темноты собрать всех на удобной для обороны позиции. Он и в кромешной тьме неплохо видел и мог действовать – его явное преимущество, – но другим членам крыла не так повезло в Халовой Дыре, а остальные, не кеттрал, будут совсем слепы. – Ладно, об этом после. А сейчас… – он указал на скальную стену, – идем внутрь, поднимаемся, находим место с окном на ущелье – мне нужно видеть долину. Лейт шевельнул бровью и ткнул в сторону Тана большим пальцем: – Он говорит, город древнее самой земли, а ты хочешь разбить лагерь в растрескавшейся скале. Нельзя ли найти место, где ничего не рухнет нам на голову? – Я хочу забраться повыше, – ответил Валин.