— Привет еще раз, Корсак. Поехали! — сказал на выдохе. — Ты права, здесь и правда нельзя стоять. Это и близко не было похоже на наш последний поцелуй, когда горели губы и подкашивались ноги, но точно лучше, чем ничего. Я удивленно хмыкнула, развернула машину и выехала со двора, решив позже разобраться, что же гложет Кудряшку. Один раз взглянув на мои ноги, он теперь усиленно держал взгляд перед собой, привычно сжав губы в твердую линию. — Как… как съездила? — вдруг спросил. — Ничего. Вышло неожиданно, но все обошлось, — максимально сократила ответ. — Я не хочу говорить о поездке, Морозко. В детстве я считала, что, если забыть о неприятных вещах, то они исчезнут сами по себе. Сейчас понимаю, что все не так, а жаль. Если коротко — было хлопотно, и мне никак не удавалось выспаться. — Ты одна ездила? — Нет, не одна, — я снова взглянула на парня и усмехнулась. — А ты что же, ревнуешь? Антон озадаченно нахмурился и на секунду опустил голову. Сказал неопределенно — то ли всерьез, а то ли пошутив: — Может быть. — Морозов, я хочу предупредить… Мы выехали на проспект и помчались к выезду из города. — О чем? — В отеле вместе с нами будут мои знакомые. Не обращай внимания, если они станут вести себя, как идиоты, ладно? Если бы два месяца назад я знала, что у меня будешь ты, — неожиданно призналась, — я бы выбрала тебя. Помни, что ты им ничего не должен. Теперь усмехнулся Морозов. Невесело. — Хочешь предупредить, что меня вряд ли примет твоя компания? — своеобразно догадался. — Стесняешься? Так я это и сам знаю. — Дурак. Это я так хочу, чтобы тебе понравилось, — мягко возразила. — Вот и всё. До мнения остальных мне дела нет. Глава 49 Но сегодня в голове Морозова витали странные мысли и складывались странные следственные цепочки, потому что он вновь спросил: — А если бы сейчас ты была не со мной, поехала бы к друзьям… с другим? Я в изумлении взглянула на парня. — Что на тебя нашло, Морозов? Еще чуть-чуть и зарычишь, как Отелло. Я ведь с тобой. — Да. Просто понять хочу и не могу. Он не задал вопрос «Почему?», но о чем думал — догадаться было не трудно. Однако мне об этом думать совершенно не хотелось. Я никогда в жизни ни перед кем не оправдывалась, не играла и не старалась казаться иной. Я лучше других знала о своих ошибках. Впившись пальцами в руль «Ауди», нажала на газ. — Нет, не поехала бы. Такой ответ устроит? Если не с тобой, значит, ни с кем. Или за неделю ты решил, что я недостаточно для тебя хороша, Кудряшка? Мне все-таки удалось смутить Антона, зато теперь он вновь смотрел на меня. — Я такого не говорил, — твердо ответил. — Ты знаешь, что это не так. Я кивнула и вернула на лицо улыбку. — Тогда в будущем лучше обойдемся без подобных вопросов, ладно? Я уже сказала, что ты можешь мне доверять. Давай попробуем двигаться дальше. Мы проехали молча несколько километров, прежде чем я договорила: — Речь не о понимании, Морозов. Ты не хочешь верить — в этом причина сомнений. И если я тебе сейчас прямо отвечу, почему ты — это ничего не изменит. Пока не захочешь, ты меня не услышишь, как не слышал до нашей последней встречи. Но я умею ждать. И сегодня я уже на целую неделю к тебе ближе! *** Дорогой ривер-отель «Butterfly» располагался на широком берегу реки и занимал довольно большую огражденную территорию, окруженную лесом, на которой расположились теннисные корты, бассейн, мини-поле для гольфа, ресторан, лодочный причал, парковка и само трехэтажное здание отеля — узкое и длинное, в форме ломанной буквы «С». Номеров в отеле было немало, но даже их не хватило бы, чтобы вместись всех желающих приехать на рок-фестиваль (да и не всем эти номера были по карману), поэтому сразу за территорией отеля съехавшийся на мероприятие народ разбил большой палаточный городок — кто-то расположился на берегу, а кто-то углубился в лес. Когда мы с Антоном подъехали к «Butterfly», здесь уже было довольно оживленно. Миновав в веренице машин пропускные ворота, я въехала на стоянку и припарковала «Ауди» неподалеку от зоны летнего кафе. До заезда в номер еще оставалось время и не имело смысла торопиться на ресепшн. Я предложила Морозову взять по стаканчику кофе и прогуляться по территории — он согласился. Дорожка от кафе вела узкая, выложенная из декоративного камня, она петляла между полянками зеленого газона и аккуратно подстриженного можжевельника, и я с удовольствием направилась по ней, ощущая на себе пристальный взгляд парня. В кафе Антон расплатился за напитки сам и пусть пытался казаться спокойным, но этот взгляд просто обжигал лопатки, заставляя кровь в моих венах плавится и бежать быстрее. Обернувшись, я пошла спиной вперед, широко улыбаясь Морозко. Стройный, кареглазый, с волнистыми прядями светлых волос, свернувшихся на концах в кудряшки, парень выглядел ужасно милым и симпатичным. И смотрел только на меня. — Ну, скажи уже, Морозов! — не выдержала. — Я ведь знаю! Что же ты у меня такой молчун! Он мог сколько угодно скрывать, что скучал, но все говорили его глаза. И если при встрече ему удалось спрятать чувства за напряжением, то сейчас, когда он никого вокруг не видел, стало ясно: не только мне эта неделя показалась бесконечной. Мы никуда не спешили, светило солнце, и я дала себе слово окончательно добраться к сердцу Антона. Потому что мое сердце, вблизи от него, просто пело! Мне показалось, или на губах парня мелькнул намек на улыбку? Он больше не смотрел на меня растерянно и смущенно. Он шел за мной и сам этого хотел. — Ладно, так и быть, Корсак, — сказал, смягчая взгляд теплых глаз. — Слушай! — Да-а? — я поправила у виска волосы и облизнула губы, заставив его сглотнуть. Определённо мне нравилось, как начались выходные. — Ты упрямая, избалованная, и совершенно не считающаяся с личным пространством других людей девчонка. Я повела плечами. — Не совсем то, что я ожидала услышать, но… Согласна. Когда дело касается тебя, у меня напрочь отключаются тормоза и пропадает терпение. — Настырная и докучливая. — Ну, это скорее достоинство, чем недостаток. — Невозможная. — Где-то я это уже слышала… — Ничего. Будет полезным напомнить, — невозмутимо ответил Морозов. — Еще? — я улыбалась. — Красивая, — подумав, добавил он. — Ты правда так считаешь? — Правда. — И? — Непредсказуемая. Я никогда не знаю, чего от тебя ожидать. Я остановилась, Морозко догнал меня, и мы пошли вместе. — Это хорошо или плохо? — Не знаю. Как только ты появилась, я уже ничего не знаю. Но ты права, я тоже… Но что «он тоже» Морозов договорить не успел. Мы вышли ко входу в отель, и нас окликнула компания молодых людей. — Агнешка! Эй, мы здесь! Идите к нам! Я сразу узнала Миленку с Марджановым и Жанку с Владом. А вот третью пару здесь точно увидеть не ожидала, поэтому сбавила шаг. Точнее, то, что приедет Ирка, я знала, а вот с кем — этого не предвидела. Заметив нас, Эрик притянул Ирку к себе, закинув на плечо девушки руку. — Привет, солнце! — поздоровался с ухмылочкой. — Какие люди! Давно не виделись! — Агнеш, я не знала, что Ирка его притащит. Клянусь! — затараторила Миленка, кинувшись мне на шею, словно мы не виделись год. — Я сама только пять минут назад их увидела. Я вообще не понимаю, что происходит? И почему ты со своим блондином? — В смысле? — я оторвала от себя руки Миленки и хмыкнула: — А с кем я, по-твоему, должна быть? Подруга покосилась на Покровского, но выяснять причину ее удивления я не собиралась, как не собиралась вообще ничего и ни с кем из них выяснять. Однако поздороваться стоило. У нас был заказан общий обед и ужин в ресторане, так что хочешь — не хочешь, а мимо не пройдешь.