– Кстати, а вы ничего не заметили странного в этом ужасном лабиринте, где Минотавр убивал этих молодых людей? – вдруг спросила Юля. – Паша, ты ведь у нас краевед. Киселев пожал плечами: – Заметил: хороший лабиринт. Надежный. – А как у тебя со знанием античности? – Ну так, в рамках программы. – Эх ты! Кносский лабиринт царя Миноса на острове Крит был создан из белого камня и белого мрамора. Из того материала, который и был в изобилии на Крите. А тут он сложен из красного кирпича. – Точно! – воскликнул Паша, да так, что прохожие на них обернулись. – Хорошо, что ты сейчас не в своей майке, – заметил Мишка. – К чему ты ведешь, Белоснежка? – Она к тому, что этот лабиринт, – Киселев потряс айфоном, – из того самого кирпича, который выпускал на своем заводе купец Мельников. Да? – Именно так, Паша, – кивнула девушка. – Как известно, Лабиринт, куда спрятали подальше от глаз выродка Минотавра, находился под Кносским дворцом. Я не удивлюсь, если этот лабиринт, – она тоже махнула айфоном, – находится под заводом промышленника Мельникова. – Вот почему Минотавр по ночам выходит на руины?! – Мишка заморгал глазами. – Жуть какая! Паша Киселев покачал головой: – Крутая версия, Пчелкина. Я тебя уважаю. Честно. – И я, – поспешил добавить Мишка Сомов. Он ни в чем не желал отставать от долговязого всезнайки! Пока им выпало бок о бок вести расследование. – Спасибо, мальчики, – улыбнулась девушка. – Ну что, а теперь позвоним внуку художника? Вдруг он нам расскажет что-то интересное? Только уйдем от шума и доберемся до первой лавочки. Они зашли в крохотный парк в центре города, где мирно журчал фонтан и болтала на лавочках такая же молодежь. Юля набрала номер. – Алло, это Владимир Константинович Рокотов? Здравствуйте. Вас беспокоит историк Пчелкина из Вольжанска. Мне ваш телефон дала Розана Викторовна Шульц. Да, вы ее знаете. Всего час назад мы нашли в запасниках музея неизвестные ранее картины вашего дедушки – Одиссея Карповича Рокотова. Да! Они удивительные! Я буду писать о них искусствоведческую работу и хотела бы поговорить с вами о его картинах. – Врет – не краснеет, – покачал головой Мишка, и, как обычно, получил легкий пинок в ногу. – Ай! Жестокая ты, Белоснежка! – И, конечно, о вашем уникальном дедушке! Поэтому, если вам есть что рассказать, я была бы очень вам благодарна, – продолжала Юля. – Что за картины? – Глаза Юли непритворно вспыхнули. – Там ужасы всякие! На картинах… Дедушка любил ужасы рисовать? – Юля перехватила взгляд Паши, очень внимательно ее слушавшего. – Какие именно ужасы? Там лабиринт Минотавра, представляете? Что?! – после паузы Юля даже в лице изменилась и сделала ребятам большие глаза. – Что?! – вопросили те хором. – Вы знали, что эта коллекция существовала? Но думали, что погибла? Как интересно, – Юля смотрела на горевшее лицо Мишки, в его пытливые синие глаза. – Вам есть что мне рассказать? А можно, мы сегодня после обеда приедем? Можно? Отлично. И покажем вам работы вашего дедушки – мы сделали фотографии. Я и два моих друга, тоже историки. Да, отлично! Ждите! – Юля дала отбой. – Фу! Вот это реакция! – Да что он такого сказал? – спросил Паша. – Что сказал? Вы слышали: он знал, что такая коллекция существует, но думал, что она погибла, как и многие другие коллекции его дедушки. Который действительно любил рисовать ужасы… Ну вот, теперь надо слетать в Бирюков. На чём поедем? – «Ямаха» только двоих берет, – с чувством превосходства пожал плечами Мишка. – Увы, Павел Александрович! – А «Нива» четверых, – гордо заметил Киселев. – Что за «Нива»? – спросила Юля. Паша пожал плечами: – У меня «Нива» есть, мне ее отец подарил, я вам не сказал? Эта новость не на шутку разозлила Мишку Сомова. – И ты водить умеешь? – Его рыжее лицо зарделось от веселого гнева еще сильнее. – Легко, – отозвался Паша. И, сцепив тощие руки на тощей груди, уставился триумфатором на веселые брызги фонтана. – А кто тебе права дал? Волшебник Мерлин? Нет, ты расскажи. (Паша нервно улыбался и упрямо смотрел в одну точку.) Официальная организация? – не унимался Мишка. – Или ассоциация чудил? Мы же будем жизнями рисковать, Киселев! Юля взяла Мишку за пальцы: – Уймись, Гном. Поедем на «Ниве» втроем. Разве плохо? – Он в шестом классе сказал, что машину времени собрал, помнишь? Ты уверена, Пчелкина, что это не та же самая машина? – Уймись, говорю. – Ладно, так и быть, – сдался Сомов. – Могу себе представить: «Нива», Паша и майка «Крик». Пусть права нам покажет. – Ты покажешь нам права, Паша? – спросила девушка. – Покажу, – кивнул тот. И тут же, сменив позу, устремил интригующий взгляд на Юлю. – Что? – спросила она. – Мы ведь будем мимо руин завода проезжать. Прямо сейчас. Мимо Лабиринта Минотавра. Можно будет и остановку сделать. – Точно, там же развилка на три города, – вспомнила Юля. – Что ж, все сходится. Тогда по домам. Перекусим. А потом заезжай за нами, Паша. И поторопись – мы будем тебя ждать во дворе. – Я просигналю три раза, когда приеду, – пообещал Паша. Глава четвертая По следам Фокусника 1 Когда после быстрого обеда Юля вышла во двор, Мишка Сомов уже дожидался ее на скамейке. Даже в тени садика его рыжая физиономия солнечно светилась. Мишка хитро улыбался. – Чего улыбаешься, Гном? – спросила девушка. – А ты догадайся. Она пождала плечами: – Да скажи уже! – Это будет вечером? – многозначительно произнес он. – Или раньше? – А-а, вон ты о чем! – вскинула голову Юля. – О поцелуе? – Как ты сказала: «когда захочешь». – Я помню. – Взасос. Она встала перед ним. – Да помню я. – И с чувством. – Да помню, помню! – Это хорошо, что помнишь. – Сомов гляделся. – Я вот думаю, а может, сейчас? – Ну, если хочешь, давай сейчас. – Юля тоже взглянула по сторонам. – Кроме деток в песочнице, четырех бабушек и трех лентяев-котов, за нами никто не наблюдает. Так хочешь сейчас? – Ее веселила подготовка к поцелую. – Так хочешь, Гном?