– Видите ли, я вам забыла сказать главное… Ребята-историки рассказали, что если приложить ухо к этому люку и подождать, то можно с некоторой периодичностью услышать страшный рев и гул, будто под тобой по подземным коридорам проносится чудовище. – Правда? – пробормотал Паша. – Ерунда, – отмахнулся Мишка. – Или не ерунда? Юлька? – Не ерунда, – она покачала головой. – Мне говорил человек, которому я верю. Ей так хотелось прибавить: «Я это слышала сама, ребята, четыре года назад!» Но сказать этого она не могла – выдала бы свои тайные отношения! – А чей это пуховик, он огромный? – спросил Мишка. – Отца, старый уже. У меня таких нет, чтобы потом выбросить. – Тогда подвинься, я тоже хочу послушать. Юля подвинулась, Мишка лег слева, но место осталось еще на одного человека, и Юля сказала: – Паша, устраивайся, пуховик действительно огромный. И Паша Киселев лег справа. Так они и затаились втроем, на старом пуховике, прижимаясь друг к другу, среди холода и сырости ища тепла и вслушиваясь в тишину… Прошла минута, две, пять, десять… Юля услышала это первой – все повторилось, как и четыре года назад, когда у этого люка к ней прижимался отважный и сильный Тигр! Просто она знала, чего ждать! И вся собралась, как кошка перед прыжком, когда издалека возник нарастающий подземный рев. – Слышите?! – воскликнула она. – Чего? – спросил Мишка. – Гул! Рев! Нарастает… – Точно, слышу, – пробормотал Паша. – И я! – подтвердил Сомов. Но гул и рев действительно нарастали. Словно сюда, к этому месту, где лежали они, неслось неведомое чудовище… – Это оно? – спросил Мишка. – Он! – ответил Паша. Ребята почти вжались друг в друга. А рычание и рев нарастали, становились все отчетливее; и оттого двум юношам и девушке было еще страшнее, что они нависли над тем ожившим ужасом, воплотившимся, который катился внизу. И вот шум разросся, хрипящий, плотный, гулкий, пролетел прямо под ними и стал исчезать, но уже с другой стороны… – Все слышали? – спросила Юля. – Ага, – ответил Сомов. – Еще как, – вторил ему Паша. – А может, это метро? – шепотом спросил Мишка. – Какое метро? – возмутился вопросу Киселев. – Оно в тридцати километрах отсюда, если не дальше. – А вдруг эхо проходящего метро? – Ха! – выдавил из себя Паша. – И какие проводники для этого нужны?… – Откуда я знаю? Может, там провода какие. Или руда… – Ха, – повторил Паша. – Руда!.. А может, это шум воды? – тут же задал он спасительный вопрос. Понятно, почему спасительный! Не верить же, действительно, в замурованное под землей чудовище, что мечется по своему лабиринту? – Какой шум воды? – спросил Сомов. – Течет где-нибудь по заводским трубам, а мы не знаем, затор какой-нибудь, а потом прорывает… – Ха! – мрачно парировал Мишка. – Сам ты затор, Кисель. – Не хами, Рыжий. – Мальчики… – Я не хамлю. Метро быть не может, а затор может? Чудила! – Рыжий коротышка. – Ах ты козел! – приподнялся на локтях Сомов. – Мальчики, – куда более строго проговорила Юля. – Если вы будете продолжать, я развернусь и уйду! Подумайте, вам будет приятно вдвоем, без меня? На этом пуховике? В темноте? А? – А чего он? – возмутился Мишка. – Ты сам начал! – Просто заткнитесь! Вы как два ребенка! – возмутилась Юля. – А еще прижимаетесь ко мне – и очень по-взрослому! Оба! А вы это заслужили, а? Мальчики? – Кисель, ты прижимался к Юльке?! – А сам?! – Какой же ты гадкий мальчик! – процедил Паша. Они ругались через спину Юли. – Сам гадкий мальчик! – Я ее друг всю жизнь! – И я, – с обидой бросил Паша. Юля подскочила, но этого для ребят хватило: оба мгновенно замолчали. Один только раз гневно посмотрели друг на друга, ослепив фонарями, отвели глаза и отвернулись. – Паша, – другим тоном заговорила Юля. – Тебе про этот вход в подземелье говорили твои краеведы? Где мы сейчас прошли? – Нет, не про этот, – покачал головой Киселев и тоже поднялся. – Точно нет? – Да точно, – покачал головой тот. – Про другой. Пружинисто встал и Мишка. – А где он, этот другой вход? – спросила Юля. – Сказали, в двухэтажном строении, где была контора купца Мельникова. Это должен быть его кабинет, в нем три окна. Там есть деревянный пол, а под ним люк. Он на северной стороне. – Ну так пошли, чего мы ждем? – предложила Юля. – Только спрячем этот проход. Пусть он останется нашей тайной. Они закидали люк досками и, освещая фонариками дорогу, двинулись обратно. Поднялись по лестнице и только тут услышали гул. Но этот гул успокаивал, умиротворял. Отовсюду капало. Все полуразрушенное здание, точно разом ожив, гудело. Они подошли к окнам. На улице шел проливной дождь. – Ломик взяли, фонарики взяли, перчатки взяли, – констатировал Мишка. – А зонтики? – Зонтики забыли, – сказала Юля. – Время есть – подождем. – Может, это и была вода, которая прокатилась под землей по трубам? – глядя на дождевую пелену, на потоки воды, задумчиво проговорил Паша. – Я про шум под нами. А? Юля попыталась вспомнить, был ли дождь четыре года назад, когда они с Тигром лазили по этим развалинам и слушали «несущегося зверя» под землей, но так и не вспомнила. Другим была тогда занята голова! Любовью и приключениями! Тигр увлек ее, пленил девчачье сердце! Хотела она с ним всего, только он ее торопил. Дурила волосатый! Она фантазировала, ждала! А дождь, может, и был дождь. Через полчаса ливень стал стихать, далеко над лесами прорезалось солнце и засияли бирюзовые участки неба. А скоро последние капли уже настукивали кругом, и солнце вспыхнуло на развалинах кирпичного завода. – Пошли, – сказала атаманша присмиревшим спутникам. Кажется, они выговорились еще в подвале, потому что теперь больше молчали. Ребята перешли участок земли до бывшего административного корпуса, тоже разобранного наполовину, и нашли помещение с тремя окнами, по скромным описаниям похожее на кабинет директора. Над их головами зияли бреши. Отовсюду капала вода. – Может, перенесем на следующий раз? – спросил Мишка. – Следующего раза может не быть, – сказала Юля. – Давайте ковать железо, пока оно горячо. – А оно горячо? Юля взяла руку Мишки и приложила к своей щеке.