– Не входит, – обиженно отозвался Лаврентий. – Михаил Сергеевич сказал, что он решил отдохнуть, и взял как бы за свой счёт недельку отпуска. – Как бы? – переспросил Наполеонов. – Сам у себя? Лаврентий кивнул. – Значит, он не в командировке? – Нет. Откуда вы это взяли? – Оттуда! – отрезал следователь. Потом снизошёл до объяснения: – Авдеев сам сказал это своим соседям. – Мало ли что человек может сказать своим соседям, чтобы они от него отстали. «Молодой, да ранний», – подумал Наполеонов и спросил: – Взрослые дома есть? – Что? – открыл рот Лаврентий. – Я имею в виду, кто у вас тут во время отсутствия начальника за старшего? – Лидия Васильевна Гаврюшина. – Она зам Авдеева? – Нет, бухгалтер. Зам Иван Петрович Устюгов. – Так почему же ты меня посылаешь не по адресу? – Я вас никуда не посылаю, – насупился Лаврентий. – Если вам нужен Иван Петрович, то и идите к нему, выйдете отсюда и следующая дверь его. На табличке написано – заместитель начальника И. П. Устюгов, – при этом юноша так посмотрел на следователя, словно спрашивал, умеет ли он читать. Наполеонов так же взглядом ответил, что умеет, развернулся и вышел. Вслед ему полетел вздох облегчения, вырвавшийся из груди Лаврентия. «Скажите пожалуйста, какая фря», – подумал Наполеонов прежде, чем постучать в нужную ему дверь. – Войдите, – пробасили из-за двери. Войдя, Наполеонов увидел стоящий у окна стол, всем своим видом смахивающий на раритет советских лет. За столом сидел пожилой мужчина. Он ласково кивнул вошедшему, но вставать не стал. Следователь подошёл к нему сам и предъявил документ. Мужчина внимательно прочитал его и спросил: – И чего же вы от меня хотите, уважаемый Александр Романович? – От вас, Иван Петрович, ничего, – едва заметная улыбка коснулась губ следователя, – я хотел бы поговорить с вашим начальником. – Так Михаила Сергеевича нет сегодня на рабочем месте, разве Лаврентий не сказал вам? Наполеонов пропустил вопрос Устюгова мимо ушей и спросил: – А где же он? – Он начальник и нам о своём местонахождении не докладывает. – Как же так? – Наполеонов сделал вид, что страшно удивился: – А вдруг он срочно потребуется для решения производственных вопросов. – Лидия Васильевна сама справится с любыми производственными вопросами, – ответил благодушный заместитель начальника. «Опять эта Лидия Васильевна», – сердито подумал Наполеонов и спросил: – А разве не вы являетесь заместителем Авдеева? – Являюсь, но номинально, – улыбнулся мужчина. – Что значит номинально? – сдвинул брови Наполеонов. – А то и значит, – ответил Устюгов, – что я не сегодня завтра на пенсию уйду и все дела передаю Лидочке. – Лидочке? – Лидии Васильевне Гаврюшиной. – Той, которая в вашей фирме бухгалтером подвизается? – Не подвизается, а работает, – благодушие в одно мгновение слетело с Устюгова, – Лидия Васильевна толковый и перспективный специалист! И фирма эта не моя, как вы изволили высказаться, а Михаила Сергеевича Авдеева. – Который отсутствует. – И что с того? – Ничего. У него жену убили. – Что? – Устюгов жадно заглотнул воздух ртом, схватился за сердце и стал сползать со стула. – Лаврентий! – дурным голосом закричал Наполеонов и бросился к Устюгову. – «Скорую»! – крикнул он мгновенно прибежавшему юноше. – Не надо «Скорую», – прохрипел Устюгов, – таблетка у меня в кармане. Наполеонов достал таблетку, а Лаврентий уже стоял рядом со стаканом воды. – Что вы с ним сделали? – прошипел он сердито в ухо Наполеонову. – Ничего, – ответил тот так же шёпотом, – просто сказал, что убили жену Авдеева. Стакан из рук Лаврентия полетел вниз и разбился вдребезги. – Какие все нервные! – вырвалось у Наполеонова, про себя он подумал: «Хорошо хоть зам успел таблетку запить». – Я сейчас всё уберу, – пролепетал юноша. – Да уж, будь так добр, дружок, но сначала позови эту вашу всемогущую Лидию Васильевну. – Сейчас! – Лаврентий опрометью вынесся из кабинета заместителя. – Да не волнуйтесь вы так, – раздался голос Ивана Петровича, – мне уже значительно лучше. – Слава тебе господи! – вырвалось у следователя. – А то меня самого чуть кондрашка не хватила. – Молоды вы ещё для этого, – сказал Устюгов. – Молоды, не молоды, – проворчал Наполеонов, – зачем же так пугать человека? – Это вы меня, голубчик, напугали, вернее, даже ошарашили. – Извините, я не хотел. – Чего уж теперь там, рассказывайте, – взмахнул рукой Устюгов. – Я вообще-то привык не рассказывать, а спрашивать, – Наполеонов покосился на зама, как бы для того, чтобы удостовериться, что он в порядке. – Можно иногда и отойти от своих установок, – заметил мужчина. – Вы лучше скажите мне, Иван Петрович, почему вы решили уволиться? У вас конфликт с Авдеевым? – Помилуй боже! – замахал на него обеими руками зам. – Мне семьдесят восемь лет! Сколько я могу ещё работать? – Вам семьдесят восемь? – не смог скрыть своего удивления Наполеонов. – Представьте себе, молодой человек. – Тогда вам терять нечего, – ляпнул следователь. – Это вы о чём? – спросил Устюгов. – О том, что в вашем возрасте лгать уже ни к чему. – Склонность ко лжи зависит не от возраста, – наставительно проговорил зам, – а от характера, если хотите, от воспитания. – Вынужден с вами согласиться, – развёл руками Наполеонов и спросил: – Вот вы и скажите мне, были ли у вашего шефа проблемы с женой?