– Такой чувствительный! Такой беззащитный! Он может испугаться, если увидит комиссара. Вам обязательно ему говорить? – Что? – Что вы – комиссар. Не могли бы вы притвориться врачом, которого я вызывала, и который до сих пор не пришел? – Исключено. Синьора бросила на Монтальбано взгляд, каким осужденный на смертную казнь через отрубание головы смотрит на палача. Но, понимая, что делать нечего, испустила вздох смирения. – Хорошо. Идите за мной. Когда они вошли в комнату, юноши в постели не оказалось. – Наверно, он в туалете. У него небольшой понос. Пойду ему помогу. Чем поможет? Попочку подотрет? – А вы пока располагайтесь. В комнате стояло адское пекло: в углу вовсю жарил электрокамин. Помимо кровати из мебели был небольшой платяной шкаф, книжные полки, стол с выключенным компьютером, стул. Монтальбано стал разглядывать книги. Его внимание привлекли те, что стояли на самой верхней полке: «Венера в мехах», «Жюстина», «История О», трактат по сексуальной психопатологии, две годовые подшивки журнала «Пентхаус»… Вот оно что, наше редкое сокровище трудится не покладая рук! Вернулась мать. – Он сейчас придет. Вижу, вы разглядываете его книги. Представьте, ни я, ни муж за всю жизнь не открыли ни одной книги после школьных учебников. А он… Видите, сколько их у него? Он обожает книги. Я ему говорю: испортишь зрение, но он ни в какую. Никому не разрешает их трогать, сам протирает пыль. Весь день только читает да сидит за компьютером. Ну конечно, по уши в порносайтах. – Учителя его не понимают! Завидуют его уму и нарочно ставят плохие оценки! Наконец явился Франческо, в пижаме и тапочках, укутанный в шерстяной плед. В голове комиссара при виде юноши, залезающего обратно в постель не без помощи заботливой мамаши, возник вопрос: «Как ему вообще удается стоять на ногах?» Грузный и рыхлый Франческо словно был сделан не из костей и плоти, а из желтоватого холодца, скорее всего куриного, который при каждом движении начинал подрагивать, рискуя расплыться и потерять форму. – Не переутомите мне его! – распорядилась мамаша, пристраиваясь на краю кровати рядом со своим сокровищем. Она что, собирается присутствовать при допросе? – Синьора, простите, мне бы хотелось переговорить с Франческо с глазу на глаз, – любезно, но твердо заявил комиссар. – Я его мать! – Ни секунды в том не сомневался, синьора, но все равно прошу вас выйти. – Нет! – Ну ладно, – сказал комиссар. И добавил, обращаясь к Франческо: – На той вечеринке, когда Нинетта влепила тебе пощечину… – Да что вы такое говорите?! – возмутилась синьора, вскочив с места. Потом уставилась на расплывающегося на глазах Франческо и возопила: – Кто посмел?! – Мама, прошу, оставь нас, – сказал Франческо. Не проронив ни слова, яростно сверкнув очами, синьора направилась к двери. Прежде чем покинуть комнату, обернулась: – И это твоя благодарность за все, что твоя мать каждую минуту делает для тебя?! Вышла, хлопнув дверью. Отличная театральная реплика и мастерский выход. Аплодисменты, занавес. 13 – Она… Нинетта на меня заявила? – спросил Франческо совершенно растекшимся голосом. – Никто на тебя не заявлял. Сколько можно тратить время на это ничтожество? – Ответь на один вопрос, и я уйду. Ты умеешь водить? – У меня нет прав. – Я не спросил, есть ли у тебя права, я спросил, умеешь ли ты водить. – Нет. Я даже на скутере ездить не умею. Монтальбано открыл дверь, чуть не сбив синьору, наклонившуюся, чтобы подслушивать и подглядывать через замочную скважину. Та устремилась в комнату сына, а Монтальбано пошел на выход. Он страшно злился на себя: Микеле пытался объяснить ему, что за тип этот Франческо, а он не захотел слушать. А мог бы сберечь время и вообще к нему не ходить. – Мне никто не звонил? – Лично-персонально вам, как вы есть, – никто. Значит, Бонмарито не получил вестей от дочери. – Пришли ко мне Фацио. – В отсутствии он, синьор комиссар. – Тогда пришли Ауджелло. – И он в отсутствии. – А где он? – С вышеозначенным Фацио, синьор комиссар. Комиссар сел за стол, поднял было трубку – позвонить Бонмарито, напомнить о себе, дать понять, что он занимается поисками Нинетты. Но сразу положил трубку обратно. Ему не хватило духу. А что, если тот начнет задавать вопросы? Что ему ответить? Что все обстоит наихудшим образом? Из всего, что он слышал сперва от Лины, а потом от Микеле, складывалась вполне четкая картина. Похищение было совершено не покинутым любовником или отвергнутым влюбленным, а тем, кто, вполне вероятно, впервые увидел Нинетту. Ей не повезло попасться на глаза преступнику, который собирался похитить с улицы случайную девушку. Хотя, возможно, не случайную, возможно, ему нужна была жертва с определенными приметами, но на месте Нинетты могла оказаться любая другая молодая блондинка. Если бы речь шла о ком-то из круга друзей Нинетты, тот бы наверняка знал, что не стоит выжидать у кинотеатра, потому что Лина отвезет Нинетту на скутере домой. Исключением был лишь вчерашний вечер. Но похититель не мог этого знать. Можно было бы предположить сговор Лины с похитителем, но это выглядело совсем невероятным. Короче, вся полученная информация не позволяла хоть как-то сузить круг поисков. Мими и Фацио вернулись в контору вместе. – И где вы были? – Ты расскажи, – бросил Ауджелло, повернувшись к Фацио. – У меня еще дела. Увидимся позже. И выскочил из кабинета, не попрощавшись. Вид у него был озабоченный и встревоженный. Комиссар удивленно проводил Ауджелло взглядом, пока тот не закрыл за собой дверь.