Глава 9. Партизан на территории врага. Ранним утром Яра разбудила потревоженная магическая сигнализация: кто-то близко подходил к его двери. Звукозаглушающее заклинание, наложенное Яром, было односторонним: он сам мог слышать всё, что происходит в коридоре, при этом будучи все досягаемости для чужих ушей. Усилив магией свой слух, Яр подошёл к двери и внимательно прислушался. – Весёлый был праздник, – произнёс заплетающийся мужской голос. Голос Яр узнал: это был голос его соседа по коридору, иномирца, пойманного последней группой магов. Всех новеньких поселили в одно крыло общежития: девушек с левой стороны, юношей с правой. – Да уж, – раздражённо ответила парню... Ульяна Хальер. – Я же тебе ещё нужен, да? – допытывался парень. – Нужен, нужен, – нетерпеливо ответила девушка. – Не отвлекай меня от контроля, постарайся расслабиться и ни о чём не думать. – Я не могу не думать, что стал не нужен, – пробормотал парень. – Размышляй меньше, не так-то просто управлять чужим телом под частичным контролем. А если я наложу заклинание полного контроля, то потом ты пожалеешь о последствиях. – Но я тебе ещё нужен? До Яра донёсся унылый девичий вздох. Заскрежетал замок в соседней двери. Две пары ног протопали в комнату, и на диван рухнуло тяжёлое тело. – Уф, – выдохнула Ульяна, – спи, иномирец, я предупрежу преподавателей, что ты пока не в форме для занятий. – Нет, нет, я пойду на занятия! – переполошился парень, явно пытаясь встать. – Тогда урок первый: бесполезно спорить с менталистом, – сухо произнесла Ульяна. Яр услышал звук падения на диван безвольного тела. Через несколько мгновений до него донёсся тихий храп крепко спящего парня и звук новых шагов в коридоре. – Возни с этими новенькими, как с детьми малыми. Всё-то им очевидные вещи объяснять приходится, – проворчала Ульяна, выходя в коридор. – Профессор, я услышала ваш ментальный призыв, но не могла сразу ответить. – Да-да, я почувствовал, что ты тут кого-то удерживаешь под контролем. Честно молвить, немного испугался, что ты опять схлестнулась с тем магом, которого курируешь. Что-то у тебя нашла коса на камень с Яроем Теграном, дорогая моя. – Профессор Листиц понизил голос и прошептал так тихо, что Яру потребовалось приложить много усилий, чтобы расслышать дальнейшие слова: – Почему именно с ним у тебя возникают такие сложности? Ты же опытная охотница на магов, часто ловишь отнюдь не новичков и не слабаков в магии, так в чём дело? – Переволновалась из-за зачёта? – с принуждённым смешком предположила синеглазка. Профессор фыркнул и ответил: – Шутку оценил. Так из-за чего начались сложности? Другие пойманные тобой маги вызывали в тебе самый яростный гнев, однако ты никогда не теряла контроля. Ты больше двух лет ловишь магов и ни разу не пришлось волноваться за тебя. Ярой Тегран ничего пока о магии не знает и в принципе не способен противостоять тебе, так в чём его особенность, отличие от других? – В том, что других магов дозволялось убить в процессе поимки, а этого последнего требовалось доставить только живым? – шутливым тоном ответила Ульяна. – Всё будет хорошо, профессор, я умею учиться на своих ошибках. Мысли Яра сделались мрачны, как никогда. Он не обманулся в предположениях о коварстве иномирцев. Синеглазую ведьму отправили за ним отнюдь не случайно, а действительно, как наиболее опытную охотницу. Значит, других магов дозволялось убить? И она ещё шутит об этом?! Лёгкие шаги приблизились вплотную к его двери, и Яр потрясённо услышал: – Нехорошо подслушивать, господин Тегран. Запомни на будущее: менталист способен уловить наличие чужого сознания в окружающем пространстве, ему достаточно просканировать местность. Лично я это делаю всегда, в штатном режиме, по укоренившейся привычке. Доброго тебе утра и приятного дня! ЧТО?! Его разыграли?! Бесит! Ульяна Халер с ума его сведёт! Он уже не знает, что и думать о чертовке! – А я вот старею, расслабился, – расстроено вздохнул профессор Листиц. – Доброго утра, молодой человек! Шаги студентки и преподавателя начали удаляться. Яр ещё расслышал слова профессора, обращённые к синеглазке: – Хорошо бы уговорить господина Теграна обучаться менталистике – жаль будет, если такой потенциал даром пропадёт. Ответа своей персональной ведьмы Яр уже не расслышал. Его не нужно уговаривать изучать опасное мастерство потенциальных врагов! Он с жадностью изучит всё, что только сможет! А ещё необходимо срочно изобрести способ обезопасить себя от ментального воздействия синеглазой ведьмы! СРОЧНО! Разозлённым шершнем Яр летал по комнатам, собираясь на занятия и раз за разом прокручивая в голове недавний диалог. При этом перед мысленным взором Яра как живое вставало тонкое прелестное личико синеглазки, смотрящее на него то приветливо, то укоризненно. Как сердито набросилась она на юного целителя, метнувшего в него заклятье немоты! Как твёрдо отстояла его право заниматься тем, чем он намерен заниматься! Неужели он всерьёз подозревает её в зловещих поступках и намерениях? Паранойя подкралась незаметно? Что она делала с его соседом целую ночь, раз тот так настойчиво спрашивал, нужен ли он ей ещё? Проводила эксперименты над ним? Опять паранойя? Может, парень-сосед, в отличие от него, любитель менталистов, и они с синеглазкой мило обнимались всю ночь напролёт? И какая мысль злит его сильнее: о безнравственных опытах или безнравственном поведении этой дарксовой девицы? Интересно, парень ощущал такое же нестерпимое дикое влечение к синеглазой ведьме, что довелось испытать ему самому? Лишь грозное предупреждающее рычание не дало Яру наступить на хвост явившейся на кухню огромной кошки. – Чего тебе? – рыкнул Яр, не расположенный сейчас к гостеприимству. Кошка выразительно посмотрела на холодильник, и Яр догадался выдать ей всё, что счёл подходящим для кошачьего питания. Стратегические запасы еды сильно оскудели, но кошка-мать в итоге довольно облизнулась, приветливо мурлыкнула и благодарно потёрлась о его ноги. Когда Яр забренчал замком на двери, кошка неслышно возникла рядом, держа в зубах крепко спящего котёнка. Тенью проскользнула мимо Яра в коридор и исчезла за поворотом без лишних прощаний. – Отлично, хоть высплюсь нормально на кровати, – проворчал Яр, отчего-то задетый молчаливым уходом наглющей зверюшки. Ульяна не успела всерьёз обеспокоиться отсутствием на месте своей питомицы – Багира явилась, шумно ввалившись в двери и протопав к своему мягкому невысокому и широкому пуфику. – Ты где была? – укоризненно спросила Ульяна, смотря на пушистый хвост. Кошка что-то спрятала в центре своей подстилки и теперь уминала её так, что вокруг центра образовался круглый валик-бортик. – Чего молчишь? Что там у тебя? Ульяна шагнула ближе и восторженно ахнула: – Ой, какая прелесть! «Ещё бы не прелесть, – гордо ответила аскольд, – лучший котёнок в мире! Тебе такие и не снились!» – Багирочка, так ты у целителя была, в больничном крыле?! «У целителя, но не в крыле. Твой сероглазый роды принимал. Не слишком гостеприимный мужик, скажу я тебе, но вполне вменяемый. И врач отличный. Если б не отгораживался ментальными блоками и слышал бы, что ему толкуют, то ещё лучше был бы». – Он тебя целительской магией лечил? Или амулеты использовал? – встрепенулась Ульяна, вспоминая не прояснённые моменты. «Так-то у меня не было возможности внимательно глядеть, чем там меня лечат, – огрызнулась Багира. – Когда рожаешь, то к мужикам присматриваться уже не тянет». – Прости, я очень рада, что всё прошло благополучно! Котёнок невероятно хорошенький! Слушай, а как ты вообще к Яру попала? «Тебя искала! Самый яркий последний твой след вёл в его комнаты. А учитывая, что последние сутки твоя голова только этим магом забита, и ты не вернулась ночевать домой после бала, что я могла предположить?» – Что я относила ему еду, а после бала осталась ночевать у родителей, – вспыхнула Ульяна от хамского намёка. «Согласна: предположение, что ума у тебя не больно много, всегда имеет право на существование», – фыркнула Багира. – Не у всех кошачья мораль, – отрезала Ульяна. «Зато у меня уже котёнок есть, а ты рискуешь всю жизнь без них прожить, – не осталась в долгу аскольд. – Твой выбор самца одобряю: мужик впрямь никого не боится. Правда, здесь есть один нюанс...» – Что за нюанс? «Да так, рассуждаю о природе бесстрашия... Знаешь, кто никого не боится?» – Кто? «Тот, кто без тени сомнений уверен, что самый страшный зверь в лесу – он сам». – Ты это к чему? – насторожилась Ульяна. Багира возродила её потаённые страхи. «Скажи-ка, ты пыталась взломать его ментальные блоки?» – Нет, я даже не проверяла их наличие в его голове. Чувства его все как на ладони, для стороннего ментального влияния он открыт, а в чужие мысли наведываться без спроса, ломая все преграды на пути, – это серьёзное правонарушение. Ульяна замолчала. Аскольд тоже перестала транслировать свои мысли. – Так ты к чему завела этот разговор? – не выдержала Ульяна, опускаясь рядом с питомицей и осторожно-осторожно, едва касаясь, поглаживая котёнка по мягкой шёрстке. «Всё, что я имела сказать, я сказала. Дальше сама думай, чай не маленькая уже». В малой гостиной личных покоев императорской четы сидели трое: сам император Имир Ламокк, посол Торийской империи в его стране и ир Хальер – глава тайной канцелярии империи Велейской. Вежливо улыбаясь, Имир усиленно делал вид, что не понимает тайные мотивы торийца, разглагольствующего о преимуществах брака дочери Хальера с принцем торийцев. Хальер не утруждался демонстрацией показного радушия: он слушал посла с холодной усмешкой, сощурив синие глаза и вынуждая торийца ёжиться под сверлящим ледяным взглядом. Впрочем, надо отдать должное послу: никакое чувство страха перед знаменитым чудовищем соседней империи не останавливало поток его речей. – У нашего правителя всего два сына, а Торийская империя велика: давно пора сделать северо-восточные провинции автономией второго принца, – гнул свою линию посол, украдкой утирая платочком льющиеся с висков капельки пота. – Жена Расина при этом сменит статус принцессы на статус императрицы автономных территорий. Ваша дочь будет первой дамы страны, у неё будет личный дворец, если она пожелает! Я уж не говорю о том, как этот брак укрепит дружеские взаимоотношения наших стран. – Насколько мне известно, делегация вашей страны сегодня утром уже покинула нас, – неспешно протянул Хальер, умудряясь ненавязчиво подчеркнуть тоном тот факт, что в Велейской империи в принципе не могут происходить важные события, ему неизвестные. – При этом мне ничего неведомо о предложении руки и сердца, сделанном вашим принцем моей дочери. У вас иные сведения? – Нет, – поморщился посол. – Принц Расин собирался сделать предложение Ульяне, но отчего-то каждый раз терялся, смущался и в итоге так и не решился признаться ей в своих чувствах. Вы же знаете этих пылких влюблённых, которые теряют всё свое красноречие вблизи от объекта их обожания! Причину этого «отчего-то» Хальеру сразу после бала со смехом поведала жена, но он стоически удержал улыбку. Склонившись к послу, глава тайной канцелярии спросил вкрадчивым ледяным тоном, который приберегал для нежелающих сделать чистосердечное признание: – Допускаю, что вы в курсе нежных чувств вашего принца, но какие у вас основания считать эти чувства взаимными? Разве моя дочь как-то поощряла ухаживания его высочества? Лично у меня сложилось прямо противоположное впечатление. Посол сглотнул и заюлил, красиво, высокопарно и логически обоснованно высказывая простую мысль: к чему принимать во внимание переменчивые чувства юной девушки, когда речь идёт о таком превосходном предложении замужества с прекрасным принцем? Разумеется, Ульяна будет счастлива в браке... если и не сразу, то точно вскоре после свадьбы. – Особенно после того, как взвалит на свои плечи бремя хранительницы вашего древнего межмирового портала, предварительно запустив его в работу, – с убийственной улыбкой дополнил Хальер. – Второй действующий межмировой портал принесёт благо всему миру, ускорит возрождение источников магии повсеместно – вы же сами предрекали это, и ваши прогнозы оправдываются: в вашей стране в последние десятилетия начали работать целых три источника! – И вы мечтаете о том же для своей родины. Похвально, но... не за счёт счастья моей дочери, – оборвал посла Хальер. – У вас есть сильные менталисты, ищите хранителя портала среди них. – Мы пробовали, но ни у кого не хватило резерва наполнить портал до краёв, – уныло признался посол. – Ваша дочь – наша единственная надежда, ведь у каждого портала должен быть свой личный хранитель, без него он так и останется безжизненной грудой потрескавшихся камней.