Мы зашли за спорткомплекс и оказались на небольшой крытой стоянке, заставленной десятком камуфлированных багги. — Катался когда-нибудь на таком? — подмигнув, спросил мужчина. — На таком еще нет, — ответил я, усаживаясь на удобное сиденье и пристегиваясь. Денис несколько минут прогревал мотор, после чего проверил, как я пристегнулся, и начал движение. Мы ехали на довольно высокой скорости. Денис уверенно гнал по дорогам, лихо входя в повороты. Военный городок оказался намного больше, чем я мог представить. Как пояснил мой невольный экскурсовод, все военные городки империи строятся примерно по одному и тому же плану — в пять-семь линий. — Что еще за линии? — тут же уточнил я. — Ну… — Мужчина задумался, подбирая слова, чтобы было понятно даже такому недорослю. — Линия — это такая вытянутая прямоугольная территория, на которой размещаются те или иные здания воинской части. Соответственно, за первой линией располагается вторая линия, следом третья. На первой, к примеру, размещаются административные здания, такие, как штаб, клуб для проведения различных мероприятий, столовая, спортивный комплекс. Вторую линию занимают казармы для призывников и общежития для контрактников. На третьей линии располагаются различные склады: материальных средств, оружия, боеприпасов, вооружения, военной техники. Четвертую занимают парки для транспортных средств, боевых машин пехоты и прочего. На пятой находятся автодромы для тренировки водителей различных видов автомобилей и техники, ну а на шестой — непосредственно тир. «Несколько сумбурно, но теперь понятно, почему мы в тир едем на багги, пешком до него пилить и пилить». Несмотря на высокую скорость движения, разговаривать в багги было комфортно, так как от ветра нас защищало установленное перед пассажирами толстое оргстекло. — А может, хочешь покататься на автодроме для ЛТТС? — вдруг спросил Денис и подмигнул. — ЛТТС?! — уточнил я, понимая, что говорит он явно про багги. — Легкое тактическое транспортное средство, — пояснил мужчина. — А почему бы и нет? — ответил я. «Было бы интересно на нем прокатиться и посмотреть, что это за таинственный автодром для багги». Ильясов умело развернулся, после чего мы очень скоро остановились возле аккуратного забора из сетки-рабицы. К водителю тут же строевым шагом подошел худощавый парнишка в чуть великоватой форме и нормального вида черной шапке, закрывающей уши. — Господин сержант, во время моего дежурства… — приложив правую руку к сердцу, начал доклад парнишка. «Значит, Денис у нас сержант? — Я обратил внимание на его погоны: три близко расположенные галочки и дужка, идущая в обратную сторону. — Первый раз такие вижу, чтобы именно с такой скобкой назад. Надо будет в званиях разобраться». — Вольно! — скомандовал Ильясов, приложив руку к сердцу. — Открывай ворота. Автодром оставил в моих воспоминаниях только самые положительные эмоции. Трасса представляла собой дорогу с большим количеством горок, крутых поворотов, ям и лестниц. На похожих в моем мире проводили соревнования по мотокроссу. Очень круто, что в этом мире такой учебной базой обладает обычная воинская часть. — Ну как? — спросил после второго круга сидящий на пассажирском месте мужчина. — Еще хочу! — честно ответил я, заезжая на третий круг. — И часто вы так гоняете? — Довольно часто, — признался мужчина и добавил: — Когда-то я был чемпионом по элтэтэсным гонкам. Да и занятия по вождению провожу. — То есть вы инструктор? — уточнил я. — Можно и так сказать, — уклончиво ответил мужчина. К тиру мы приехали только через полчаса, да и то Ильясову пришлось уговаривать меня все же съездить пострелять, ссылаясь на то, что командир с него шкуру спустит, а Ильясов и так у него на карандаше. Стрельбище представляло собой довольно большую территорию, поделенную на четыре части. В одной части находился многоэтажный крытый тир. Во второй — довольно большой полигон, застроенный типовыми зданиями для отработки боя в городских условиях. Третью и четвертую занимали стрельбища на открытом воздухе. — Под открытым небом мы тренируемся в стрельбе из автоматов, пулеметов и снайперских винтовок, — пояснил мужчина. — А так как начнем с пистолета, нам хватит и обычного тира. — Что ты знаешь об огнестрельном оружии? — спросил Ильясов, пока мы шли к месту стрельб. — Только общую информацию из инфосети, — признался я. — Что, даже в руках не держал? — удивился сержант. — Держал, — признался, вспомнив неприятный опыт в придорожной гостинице. — Но профессионально обращаться с оружием меня никто не учил. — А у тебя что, игрушечных пистолетов нет? — еще больше удивился он. — Как же ты с мальчишками в войнушку и люди-демоны играешь? — Я как-то больше по холодному оружию, — ответил, смутившись. — С сабелькой играюсь, с копьем, совью, ножами. Тир оказался вытянутым помещением с десятью оборудованными для стрельбы позициями. Стрелков отделяли друг от друга стальные перегородки с полочками для наушников и защитных очков. «А неплохо тут относятся к вопросам личной безопасности!» Ильясов тем временем открыл железную дверь в кладовое помещение и вышел оттуда с железным же ящиком. — Учебно-материальная база для проведения занятий, — пояснил он, ставя ящик на стол и открывая его. В ящике оказались пистолет со срезанным бойком, учебные боеприпасы с магазином и различные ламинированные карточки с общей информацией, наглядно показывающей составные части пистолета, его ТТХ, порядок прицеливания и установленные положения для стрельбы стоя, сидя и с колена. — Пистолет Кузнецова, — произнес сержант, указывая на пистолет и проводя его разборку. — Является личным оружием нападения и защиты, предназначенным для поражения целей. Используются девятимиллиметровые пистолетные патроны с пулей повышенной пробиваемости на дистанции до пятидесяти метров. — Что значит «с пулей повышенной пробиваемости»? Чтобы могла ранить демона? — Можно и так сказать, — произнес мужчина. После того как он закончил разборку, я уточнил: — А какой у нас вообще план занятий? — Для начала я расскажу тебе о технике безопасности, потом покажу составные части пистолета, после отработаем порядок разборки и сборки, попробуешь снарядить магазин патронами, освоим порядок прицеливания и, наконец, перейдем к стрельбам. — А может, просто постреляем? — предложил я. — А то мне уже как-то перехотелось заниматься. — Говоришь как мои рекруты, — усмехнулся Ильясов. — Они тоже думали, что придут на огневую подготовку и просто будут стрелять. Однако у нас тут не художественный фильм, а суровая реальность, и для того, чтобы тебя допустили к боевому оружию, надо иметь хотя бы какие-то элементарные знания. Техника безопасности оказалось не такой уж и сложной. Как сказал сержант, самое главное при обращении с оружием — ни в коем случае не играться с ним и не наводить дуло на кого бы то ни было. Даже если тебе кажется, что оружие не заряжено. Мужчина рассказал несколько интересных историй о том, как вполне опытные военнослужащие закрывали глаза на эти правила и ранили не только себя, но и окружающих. Также запрещалось без команды снаряжать оружие, стрелять и даже прицеливаться. В общем, послушав Ильясова несколько минут, я смог уверенно повторить основные требования по безопасности в тире. Как оказалось, они довольно сильно походят на те, что я когда-то изучал при отработке стрельб из автомата Калашникова в армии. Конечно же за ненадобностью я долгое время о них не вспоминал, но сегодняшний рассказ сержанта освежил, казалось бы, забытые знания, и новые сведения легли на благодатную почву когда-то заученных инструкций. Поэтому мы довольно быстро перешли к изучению следующего вопроса. Под руководством сержанта я провел несколько сборок и разборок пистолета, что он посчитал достаточным, после этого снарядил пару магазинов патронами и мы перешли к изучению правильного прицеливания. — Для того чтобы правильно прицелиться, мы определим, какая рука у тебя доминирующая, и научимся правильному хвату пистолета. — Я правша, — подсказал инструктору. — Тогда смотри, берешь пистолет в правую руку так, чтобы большой палец лежал на внутренней части ствола, мизинец, безымянный и средний охватывали наружную и переднюю части рукоятки, а указательный находился снаружи спусковой скобы. Вторую руку накладываешь на первую, чтобы указательный палец твердо упирался в нижнюю часть спусковой скобы, а большой палец соприкасался с другим большим пальцем. Такой хват очень удобен и позволяет уменьшить колебания пистолета в руке во время стрельбы. Для моей маленькой руки пистолет Кузнецова был явно великоват, однако, благодаря постоянным тренировкам, держал я его твердо, крепко и довольно уверенно. — Попробуй прицелиться, — предложил Ильясов. Я поднял пистолет и нацелил его в мишень. — Ноги поставь на ширине плеч, левую выставь чуть вперед, — принялся подсказывать мужчина. — Расслабься и посмотри, удобно тебе стоять или нет. Прислушавшись к собственным ощущениям, я отставил правую ногу чуть в сторону, а корпусом подался немного вперед. — Вот так, — одобрил сержант мое положение. — Теперь совмести мушку и края целика, чтобы они находились на одном уровне, а между мушкой и краями прорези целика было одинаковое расстояние. Нажав на кнопку пульта, Ильясов приблизил ко мне грудную мишень и сказал: — Целься в центр. — Зайдя мне за спину, инструктор оценил порядок прицеливания и довольно произнес: — А вот теперь можно и пострелять, для начала из положения стоя. Заняв предложенное место, я вставил в пистолет снаряженный магазин, снял предохранитель, перезарядил оружие и, поставив его на предохранитель, доложил: — К бою готов. Ильясов одобрительно кивнул. Впереди загорелась зеленая лампа, разрешающая начинать стрельбу. Переместив флажок предохранителя вниз, я прицелился и, стараясь равномерно надавливать на переднюю часть спускового крючка, открыл огонь. Все восемнадцать патронов оказались в мишени, и, что меня особенно обрадовало, почти все они были в центре мишени. Пару раз я немного сильнее, чем требовалось, нажимал на спусковой крючок, в результате чего пуля шла выше. Это помогло понять некоторые нюансы стрельбы, и уже после пяти выпущенных обойм я уверенно поражал центр мишени.