— Насколько мне известно, нет, — ответил Расмус неуверенным тоном. — Но что касается остального, то все совпадает с описанием в книге. Описание жертвы также идентичное: красивые девушки с черными волосами. — Отлично, — ответил Эрн, взяв со стола распечатку и поднеся ее поближе к глазам. — А эти двое, сожженные на костре… — начал Юсуф, и Эрн ответил многозначительным кивком. На мгновение в комнате воцарилась абсолютная тишина, казалось, все снова и снова перечитывали заметки Расмуса. Джессика пила чай из шиповника — на вкус как железо. — Если мы предположим, что преступник или преступники намерены пройтись по всему списку, то нужно ожидать еще три убийства. — Преступники? — спросила Нина, записывая что-то на верхнем краю своего листка. Микаэль посмотрел на нее, а потом на текст, который она там нацарапала. Джессика следила за парочкой и на мгновение задумалась, записала ли Нина что-то для себя или это было сообщение Микке. Но лица их оставались серьезны. — Вполне вероятно, что убийца в Юве был не тот, что сбежал из дома Копонена, — предположил Эрн, ныряя в синий прямоугольник, созданный освещением видеопроектора. — Но это ни в коем случае нельзя утверждать наверняка. Преступник ускользнул из Кулосаари в 11:04 вечера. Санна Поркка позвонила мне из Ювы в 3:15 утра. Если преступник сразу же прыгнул в машину в Кулосаари и направился в Савонлинну, он мог успеть добраться до окрестностей Ювы, чтобы устроить засаду на машину Копонена, несмотря на сложности с погодой. — Может быть. По крайней мере, уехать из города было бы разумно для него, — прохрипел Юсуф слегка голосом. — Я все еще думаю, что это не мог быть один и тот же человек. — А почему нет? — У этой теории есть один фундаментальный недостаток: откуда убийца мог знать о том, что Копонена повезут в Хельсинки? И в какое время? — сказал Эрн, глядя на Юсуфа, задумчиво качавшего головой. — Трудно поверить, что этот парень просто запрыгнул в свою машину и уехал без тщательного плана, заметил приближающуюся «Ауди» в Юве, а затем развернулся, чтобы следовать за ней. К тому же прошлой ночью шел сильный снег. Видимость была нулевая. Эрн сел. — И все же, кто бы это ни был, он зажег в лесу, — тихо пробормотала Джессика, не отрывая глаз от своего листка бумаги. Никто не рассмеялся, так как с улицы послышался вой сирены. Мысли Джессики обратились к Фубу, который вздрагивал каждый раз, когда слышал звук сирены. Можно вывезти человека из Восточного Хельсинки, но не Восточный Хельсинки из человека. — Наиболее вероятно, что кто-то следовал за ними из Савонлинны. Кто-то должен был знать о каждом их движении, так как решение о переезде Копонена в Хельсинки было принято только около полуночи. Кадык Эрна задрожал, что не укрылось от Джессики. Она помнила, что решение это было принято Эрном. Оглядываясь назад, становилось совершенно ясно, что Копонен явно нуждался в надлежащей защите во время обратной поездки. Эрн, по-видимому, винил себя в случившемся, по крайней мере, подсознательно. — Тут надо кое-что отметить, — серьезно произнес Эрн. — Во-первых, у Санны Поркки был с собой пистолет. Но даже при этом она не смогла защитить себя от нападавших. Что, если нападавшие тоже были вооружены? Может быть, вооружены гораздо лучше ее. Если не считать жужжания видеопроектора, в комнате царила абсолютная тишина. Даже челюсти Микаэля на мгновение перестали двигаться. — Во-вторых, — продолжил Эрн, хмурясь, будто ему больно было произносить эти слова, — «Ауди» Копонена была найдена неповрежденной на месте преступления. Значит, аварии не было, также его не заставляли съехать с дороги. Либо Поркка сама вырулила на грунтовку, либо к этому моменту машину уже вел кто-то другой. Но кто? И наконец, на месте преступления были обнаружены следы одного типа. Другими словами, если преступников было несколько, то все они были обуты в одинаковые военные ботинки сорок пятого размера, только что из коробки. Количество следов на месте происшествия указывает на потенциальную возможность появления сообщников. — Но следы в Кулосаари… — Совершенно такие же. Но, как я уже сказал, лично я считаю, что преступление там совершил кто-то другой. — Подожди секунду, — перебил его Микаэль, потирая лысую макушку. — В Юве было несколько преступников. Плюс парень из Кулосаари. Значит, мы полагаем, что… — Да, — глубоко вздохнул Эрн. — Все указывает на то, что преступников было трое. Или еще больше Джессика перевела взгляд с распечатки на свою теплую кружку. Чайный пакетик окрасил воду в красный цвет. Она ощутила вкус железа на языке, и по какой-то причине в ее мозгу возникла мысль, что она приготовила себе чашку крови. На мгновение все вокруг стало красным: стены, экран в передней части комнаты, стол, лица людей, сидящих вокруг него. Ее затошнило. 26 Пальцы сжимали край раковины. Джессика сделала глубокий вдох. Она знала, что тошнота — это результат усталости и стресса и от рвоты легче не станет. Она отпила воды из-под крана и подняла голову. Ее глаза выглядели усталыми, а лицо было искажено беспокойством. Она постаралась немного привести себя в порядок и задумалась о своем отражении, которое со вчерашнего дня стало каким-то чужим, совсем не похожим на ее собственное. Джессика наклонила голову ближе к зеркалу, черты ее лица стали резче, зрачки расширились. Из зеркала на нее смотрела ее мать, рот кривился в злобной улыбке. — Джесси? — из-за двери донесся обеспокоенный голос Эрна, за которым последовал сухой, глубокий кашель курильщика, за последние несколько месяцев ставший хроническим. — Я в порядке, — ответила Джессика, оторвав от рулона бумажных полотенец приличный кусок, чтобы вытереть им глаза. Она бросила последний взгляд в зеркало. Болезненная усмешка мгновенно исчезла, но Джессика все равно прикрыла глаза. Этот образ остался с ней. Несколько глубоких вдохов. Затем она открыла дверь. Там, прислонившись к стене, стоял Эрн. Увидев ее, он произнес всего одно слово: — Уверена? — Когда Джессика не останавилась, он последовал за ней по коридору и кашлянул в кулак. — Ты не… — Я не что? — Джессика остановилась и повернулась так быстро, что Эрн едва не врезался в нее. — Я просто не привык видеть тебя… — пробормотал Эрн. — Видеть меня какой? Слабой? — Не слабой, просто… — Что? Разве плохое самочувствие с утра идет вразрез с ведомственной политикой? — резко бросила Джессика, уперев руки в бока. Увидев, как что-то поменялось в глазах Эрна, когда она произнесла эти слова, она направилась в сторону конференц-зала. — Черт побери, и нет, я не беременна. И это был бы не твой ребенок, даже если бы и была. — Джессика! — прорычал Эрн. Его тон мгновенно стал раздраженным. Джессика остановилась. Эрн подошел и взял ее за руку. — Можешь быть такой занозой, какой только захочешь, можешь забеременеть хоть тройней, мне все равно. Но я хочу, чтобы у тебя была ясная голова. Это так? — Да. — Скажи это. — Моя голова ясная. — Скажи еще раз. — Мы что, на рок-концерте? Ты хочешь, чтобы я закричала и все вокруг подумали, будто я сумасшедшая? — Хорошо. — Эрн отступил в сторону, и на его лице появилась обычная встревоженная улыбка. Увидев ее, Джессика сразу пожалела о своей вспышке. По той или иной причине Эрн в последнее время выходит из себя почти каждый день, но она никогда не могла сердиться на него больше минуты. Большое сердце Эрна компенсировало его безумную потребность нянчиться с подчиненными. Нянчиться с Джессикой, которая, по ее мнению, и есть та самая дочь, о которой Эрн всегда мечтал. — Дело, которое сейчас лежит у нас на столе, самое необычное из всех, которые у нас только были. Ты же понимаешь, что я нахожусь под невероятно сильным давлением, нам нужно раскрыть это дело, — проговорил Эрн. — Конечно. — Мне нужны быстрые результаты. Поэтому я должен следить за физическим и психологическим благополучием моей команды. — Я понимаю. — У нас было не так много времени, чтобы понять масштаб этого дела. Вчера вечером, когда мы разговаривали в машине, у нас было только одно тело. — Теперь их четыре. — А если все, что мы узнали, верно, то скоро появятся еще три. Эрн прервался, когда в конце коридора открылась дверь и тихое пространство заполнилось отрывистыми шагами. Они увидели, как женщина в строгом костюме вошла в конференц-зал вместе с высоким мужчиной, одетым в форму, явно намекающую на его высокое положение. — Лёнквист, из Национального полицейского управления. Полный придурок, — тихо произнес Эрн. — Он придет на брифинг для прессы. Вместе с кем-то из министерства. — А что, если их уже семь? — пробормотала Джессика. Ее взгляд остановился на расстегнутой пуговице на рубашке Эрна. — Что ты имеешь в виду? — А что, если убийства уже случились, а мы просто еще не нашли другие тела? — По выражению глаз начальника Джессика могла сказать, что эта мысль была болезненна и вовсе не исключалась. — В любом случае я уверен, что мы скоро это выясним, — сказал Эрн. — Я думала взять Юсуфа и поехать в фирму, где работала Мария Копонен. — Судмедэксперт будет здесь через минуту. Подожди немного. — Кто дежурил вчера вечером? — А это важно? 27 Юсуф откинулся на спинку стула, наблюдая, как Джессика и Эрн возвращаются в комнату и занимают свои места. На экран проецировались фотографии тела, извлеченного из воды. Опустошающая темнота, заполняющая фон предыдущих фотографий, теперь сменилась на клинический алюминиевый стол и белые простыни. Лицо женщины было бледным, безмятежным. Юсуф расстегнул молнию на своем кардигане. Воздух в комнате стал душным. Там собрались еще люди: два техника, парень из Национального полицейского управления, а также судебно-медицинский эксперт, проводящий вскрытие, Сисси Сарвилинна.