— Что случилось? — спросил Коломбано, украдкой поглядывая куда-то за спину Джессики. Ее неловкие пошатывания, должно быть, вызвали беспокойство и пристальные взгляды других прохожих. Но, даже несмотря на это, никто не бросился ей на помощь. Только Коломбано. — Где ты оставил свою скрипку? — наконец спросила Джессика. У нее не было намерения шутить, но, кажется, получилось именно это. Коломбано облегченно улыбнулся. Затем он стал серьезным, облизнул губы и поднял глаза к небу, как будто хотел лучше почувствовать дождь, моросящий с высоты. Джессика закрыла глаза, а когда открыла их, Коломбано снова смотрел на нее. Он придвинулся чуть ближе. — Почему ты ушла? Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга. — Тебе понравился? Концерт? — Зачем ты меня пригласил? — Джессика заметила, что боль в ногах исчезла почти так же быстро, как и появилась. Осталось только щекочущее напряжение. И немного смущения. Коломбано разразился теплым смехом. Когда он смеялся, его щеки превращали глаза в изящные дуги, а широкий рот обнажал белый ряд зубов. — Tante domande, Jessica, ma nessuna risposta. 31 Юсуф вздрогнул от внезапного бормотания Джессики, переключил свое внимание со сладкой булочки на нее и переспросил, что она сказала. Джессика подняла глаза от телефона и бросила на Юсуфа пытливый взгляд. Шариковая ручка в ее руке стучала по столу, как и всегда, когда она была погружена в свои мысли. — Ты теперь тоже говоришь на латыни? Domande… Risposta… — Нет… — ответила Джессика шепотом. Она прокашлялась. Неужели она действительно произнесла эти слова вслух? — Это не латынь, а итальянский. Это означает: так много вопросов, но ни одного ответа. — Красиво сказано. Великий афоризм, — кивнул Юсуф. Затем он снова вернулся к угощению, стоящему перед ним. Несмотря на утренний хаос, Нине удалось купить несколько сладких булочек в местном продуктовом магазине. Кофе-брейк давно стал обычным ритуалом в отделе убийств, с тех пор как они поняли, что он служит благодатной почвой для разговоров. Учитывая характер преступлений, которые расследует подразделение, сторонние наблюдатели сочли бы эту традицию странной и неуместной. Но в этом и плюс. Джессика смахнула сахар с ладоней и аккуратно собрала его на бумажную тарелку. Детективы, сидящие вокруг стола, жевали сладкие булочки, никто не разговаривал. Микаэль приклеил к доске четыре фото трупов, обнаруженных прошлой ночью: Роджер и Мария Копонен, старший инспектор Санна Поркка и красивая брюнетка, выловленная из-подо льда, чья личность оставалась загадкой. Дверь открылась, и вошел Эрн с планшетом под мышкой. Комнату только что проветрили, но теперь в ней снова пахло табаком. Расмус быстро запихал в рот остатки сладкой булочки, как будто боялся наказания, если его поймают за этим занятием. — Садитесь, — сказал Эрн, обходя стол и садясь во главе стола. Он оперся на него ладонями и забарабанил по деревянной поверхности ногтями. Джессика посмотрела на него. Они давно знали друг друга, часто бывали вместе в трудных ситуациях, но она не помнила, чтобы когда-нибудь видела Эрна таким напряженным. Может быть, огласка, которую получило это дело, и давление со стороны начальства действительно съедали его так сильно? Или он страдал от какого-то сверхъестественного гриппа? — Джессика возьмет инициативу на себя, — сказал Эрн. Все закивали. Как дежурный детектив, Джессика была первой вызвана на место происшествия, так что здесь не было ничего странного. Любое другое решение было бы недвусмысленным заявлением о недоверии к Джессике. Телефон Эрна завибрировал в кармане джинсов, но он не обратил на это внимания. — Таблоиды уже опубликовали первую сенсацию. Они окрестили эти преступления ритуальными убийствами, и я предполагаю, что спекуляции о потенциальных новых жертвах продолжатся. — Эрн положил руки в карманы и подошел к середине стола, а там потянулся, чтобы забрать последнюю сладкую булочку. — Я хочу, чтобы вы все забыли о средствах массовой информации. Я с этим разберусь. У нас есть все шансы совершить быстрый прорыв. Нам помогает полиция Восточной Финляндии. А поскольку одна из жертв — офицер полиции, в этом деле теперь участвует и Национальное бюро расследований. — Но мы главные в расследовании, верно? — Да. Предполагается, что эти преступления связаны между собой. НБР и Восточная Финляндия занимаются делом Ювы, но они в диалоге с нами, будут информировать о ходе своего расследования. — Хорошо, — ответила Джессика, ощутив покалывание в пальцах. Это масштабное дело, и как главный следователь, она несет ответственность за его раскрытие. — Есть что-нибудь новенькое, Джесси? — Эрн прожевал булочку и вытер сахар с уголка рта, пока говорил Джессика выпрямилась и попыталась изобразить как можно больше решительности. — Мы должны выяснить, какое устройство было использовано для входа в аккаунт Роджера Копонена на YouTube сегодня утром. Поскольку рядом с обгоревшим мужским телом не было найдено ни одного мобильного телефона, вполне возможно, что видео было загружено с телефона самого Копонена. — Данные с телефона? — В последний раз телефон был прослежен до базовой станции, расположенной недалеко от места убийства. В течение следующих тридцати минут мы выясним, был ли телефон снова включен сегодня утром. — Если окажется, что видео было загружено с телефона Копонена, у нас будет еще больше оснований подозревать, что убийцы из Кулосаари и Ювы работают вместе, — вздохнул Эрн. Все закивали. Эрн потянулся за своим шерстяным блейзером, висевшем на спинке стула. Его движения стали какими-то скованными и медленными, и уже довольно давно. — Хорошая новость заключается в том, что нам не нужно придумывать стратегию коммуникации. Преступники сделали это за нас, — проворчал Эрн, направляясь к двери. — Средства массовой информации и общественность сделали свои собственные выводы по этому делу. Мы должны быть готовы к небольшой панике. Джессика тоже встала. — Нам нужны подозреваемые. И быстро. — Начни с издателя, — предложил Эрн. — Но почему? Впервые за много лет на лице Эрна появилась осторожная улыбка. — Насколько мне известно, они — единственная сторона, которая получает выгоду из этого кошмара. На брифинге с прессой я случайно услышал, что книги Копонена «Охота на ведьм» раскупили в интернет-магазинах всех скандинавских стран за пару часов. 32 Джессика закончила разговор и прижала телефон к груди. Агенты НБР, отправившиеся в «Neurofarm», поговорили с боссом Марии Копонен и несколькими ее коллегами, но не выяснили ничего особенного. Джессика снова села за компьютер и уставилась на темный экран. Она уже готова была щелкнуть мышкой, чтобы ввывести его из спящего режима, но ее рука остановилась на полпути. Она смотрела на свое расплывчатое отражение, оно показывало контуры ее головы, но оставляло черты лица нечеткими. Ощущение походило на то, которое она испытала прошлой ночью, когда смотрела на свое отражение в окне. Как будто кто-то смотрел на нее с другой стороны стекла. Какой-то незнакомец из холодной темной Вселенной напоминал ей, что она еще не нашла своего место в этом мире. Она никогда не станет нормальной, даже если будет работать на правительство и притворяться, что живет на зарплату, которую департамент полиции ежемесячно перечисляет на ее банковский счет. Мошенница. Лгунья. Лицемерка. Фальшивка вон Хелленс.[9] — Джессика! — гаркнул Юсуф так, будто звал собаку. Но его лицо, появившееся из-за перегородки в комнате, было скорее сочувствующим. Он продолжил более мягко, но все еще явно взвинченно: — Данные с телефона. Джессика включила экран своего компьютера и подошла к рабочему месту Юсуфа. Оно было таким же грязным, как и всегда. По меньшей мере шесть или семь грязных кофейных кружек с ободками из кофейных пятен. Неудивительно, что она никогда не могла найти чистую посуду на кухне. За стопками бумаг стояли два трофея: Юсуф забрал их за победу в чемпионате департамента по картингу и был более чем счастлив продемонстрировать их всем и каждому, кто проходил мимо его стола. — Телефон Роджера Копонена был включен сегодня утром между 8:02 и 08:09, — сказал Юсуф, скрестив руки на груди. — Где? — Центральный железнодорожный вокзал Хельсинки. Может быть, под землей, на станции метро. Ногти Джессики впились в обивку кресла Юсуфа. — Отлично. Там была куча людей. — Мы просмотрим записи, — ответил Юсуф, набирая номер на своем телефоне. Джессика встала, выпрямившись, наполнила легкие затхлым воздухом, который без устали генерировала система кондиционирования участка, источающая свой фирменный аромат: смесь запахов мешка от пылесоса и металла. Джессика потерла запястья и нащупала пульс, который, похоже, не изменился со вчерашнего вечера. Она никак не могла выбросить из головы свою встречу с убийцей. Капюшон комбинезона на голове, глаза, цвет которых она не могла вспомнить. Слова, которые она все еще не понимает. Вот и все, что осталось от встречи. Она не могла не думать, что все это относится к чему-то, о чем они еще даже не подумали, но преступник хочет, чтобы они знали. Или, если быть более точным, догадывались. На экране компьютера появилось удаленное подключение к камерам видеонаблюдения на железнодорожном вокзале. — Джесси? Это может занять минуту, — заметил Юсуф. — Я имею в виду просмотр записей. — Предоставь это… — …нашим голубкам? — Увидев удивление на лице Джессики, Юсуф улыбнулся. Потом он покачал головой. — Что? Думаешь, я не знал, что Нина и Мике встречаются? Думаешь, Эрн не знает? — Меня это совершенно не волнует. — Джессика взяла парку, лежавшую на столе Юсуфа, и бросила ему на колени. — Тогда мы с тобой отправляемся в путь. — Куда же? — В Кулосаари. Я хочу увидеть это место при дневном свете. 33 Лед растаял до серой слякоти, словно сочувствуя ужасным событиям прошлой ночи. Юсуф въехал по пандусу на Восточную автостраду. Джессика смотрела на стройплощадку и возвышающийся в ее центре многоэтажный дом, который после завершения строительства должен стать самым высоким жилым зданием в Финляндии. Джессика вспомнила, что видела летние иллюстрации этого так называемого небоскреба, светящегося белого шпиля, пронзающего небо. На деле строение было мрачно-серым. Может быть, это из-за погоды, а может быть, просто на экранах компьютеров архитекторов все выглядит лучше. — С Эрном все в порядке? — спросил Юсуф, выключая радио. — А что с ним?