Глаза Нины Руска следили за человеком, одетым в форму командира, пока он угрюмо проходил мимо рабочих мест подразделения. Он не тратил ни малейшего усилия, чтобы поприветствовать полицейских, трудящихся за своими столами. Уже почти час дня, и Эрн приготовил новый брифинг для начальства. Нина барабанила пальцами по столу. Она наблюдала за тем, как Микаэль налил себе чашку горячей воды на кухне, зачерпнул две большие ложки растворимого кофе и бросил их в воду. — Будет лучше, если ты сначала будешь класть кофе, — заметила она. — Ерунда. Если положить кофе в конце, он успеет насытиться воздухом, прежде чем намокнет, и смешается с водой. Результат: восхитительная чашка растворимого кофе. — Ты сам в это не веришь. — Поверить не могу, что тебя действительно волнует, в каком порядке я наливаю кофе и воду в свою чашку. — Очевидно, некоторые люди не способны следовать даже самым простым рецептам, — ответила Нина, когда Микаэль сел рядом с ней. — Я тут подумал, — начал Микаэль, помешивая кофе. — Очевидно, о чем-то еще, кроме приготовления кофе? Микаэль украдкой огляделся по сторонам и понизил голос: — Я подумал, что было бы здорово нам быть вместе. — Неужели? — Нам больше не придется скрываться. Я имею в виду, черт возьми, мы даже не можем пойти вместе в кино. Нина опустила руку на бедро Микаэля. — Я думала, что скрываться было забавно? — Так и было. И это было горячо. Но все со временем теряет свою остроту. — Даже я? — Нина отдернула руку и бросила на Микаэля преувеличенно возмущенный взгляд. — Даже ты. Особенно если придется провести еще одну рождественскую вечеринку, наблюдая, как Ахонен пытается приударить за тобой. Я не могу смотреть на это со стороны, я хочу, чтобы ты была моей. Я хочу заявить, что ты принадлежишь мне, и проучить Ахонена, если он все равно попытается что-то сделать, — последние слова Микаэль буквально прошептал Нине на ухо. — Чтобы я была твоей? Ты что, пещерный человек? — спросила Нина, отстранившись от Микаэля. Его теплое дыхание на ее ухе заставило кровь бурлить в венах, а сердце бешено колотиться. Микаэль взял ее руку и положил себе на бедро. — Я хочу тебя. — А я не хочу потерять свою работу. — Мне плевать на все это. Я могу перейти в другой отдел. А ты останешься здесь. — Почему ты заговорил об этом сейчас, Мике? — Нина позволила своей руке скользнуть вниз по его бедру к колену. Потом сжала его так, как ему нравилось. — Даже не знаю. Может быть, это дело с ведьмами заставило меня насторожиться. Затронуло больные места. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной. — Мне не нужно, чтобы кто-то заботился обо мне. У меня черный пояс по дзюдо. — Ну ладно, пусть у тебя пояс любого цвета, но я хочу быть единственным, кого ты зажмешь в своих объятиях. — Я скорее пришпилю тебя к мату, если ты не остановишься, — ответила Нина, пытаясь сохранить строгий вид, но ничего не смогла с собой поделать, улыбка расползлась по ее лицу. — Мы можем поговорить об этом позже. — И когда? — Когда это дело будет раскрыто. — Хорошо. Ты обещала, — отметил Микаэль и отстранился от Нины, когда ее телефон издал сигнал. — Время шоу. Мы можем посмотреть видео. — Какое видео? — Савонлинна-холл. Стоянка. 44 Джессика дышала через рот, стараясь не вдыхать запах высохшей повязки и дезинфицирующего средства. Это напомнило ей о смерти и долгих, одиноких неделях в больнице десятилетия назад. Лифт был забит людьми, некоторые из которых одеты в больничные халаты. Ближе всех к двери сидела женщина средних лет с кислородным баллоном, привязанным к ее инвалидному креслу. Секунду назад Джессика видела ее перед больницей, она курила. Джессика и Юсуф вышли из лифта на шестом этаже и прошли по красной линии, приклеенной к полу. В конце коридора они увидели мускулистого мужчину в темно-синем спортивном костюме с наушником в одном ухе. Джессика узнала его: несколько лет назад они вместе работали телохранителями, а после продолжили узнавать друг друга в нерабочее время. В квартире-студии Джессики. — Привет, Тео, — Джессика протянула ему руку. — Детективы, — поздоровался Тео хриплым голосом и пожал им руки. Джессика знала, что хрипота — результат травмы гортани, которую Тео получил во время своей работы вышибалой, когда недовольный клиент ударил его по шее винной бутылкой. — Это Юсуф Пеппл. Возможно, вы уже встречались. — Возможно, — отозвался Юсуф, бросая на собеседника суровый взгляд. Тео казался типичным устрашающим охранником, даже улыбка, мелькающая на его лице, была не искренней, а усвоенной во время какого-то семинара. — Сомневаюсь в этом. Как дела, Джессика? — Они такие же хреновые, как басы в твоем наушнике. Рэп девяностых? — Ну ты же знаешь, — ответил Тео с усталой улыбкой, в ответ на которую Джессика тоже улыбнулась. Юсуф удивленно наблюдал за ними. Однако ностальгический момент, рожденный внутренней шуткой, быстро прошел, и лица обоих стали серьезными. — А где лечащий врач? — спросила Джессика, прежде чем Тео успел кивнуть в сторону шагов, эхом отдающихся в коридоре. К ним приближался высокий бородатый мужчина с планшетом под мышкой. Бирюзовый халат мелькал под белым лабораторным. — Доктор Алекс Кузнецов, — представился он и кивнул. Джессика ошеломленно посмотрела на него: она будто где-то уже его видела. — Детектив — сержант Джессика Ниеми. — Юсуф Пеппл. — Прежде чем мы войдем в палату, я хотел бы обсудить несколько вопросов, касающихся состояния пациентки. — Конечно, — согласилась Джессика. Тео предусмотрительно отошел в сторону. — Пациентка сказала нам, что ее зовут Лора Хелминен, это совпадает с номером социального страхования, который она нам дала. — Вы уже связались с семьей? — Пока нет. — Как у нее дела? — Ну, учитывая все обстоятельства, лучше, чем могло быть. Температура ее тела не успела упасть до критического уровня… — проговорил доктор Кузнецов, почесывая нос. — Вы не знаете, как долго она пробыла в воде? — Нет. Я надеялась, что вы сможете дать нам приблизительное время. — Джессика бросила взгляд на часы. Время бежало на удивление быстро, снова был почти вечер. — Скорость, с которой тело охлаждается, зависит от температуры воды, а также от физического состояния пациента, возраста, типа телосложения и степени закаленности человека — например, если пациент занимался подводным плаванием. Поскольку вода была ледяной, а пациентке двадцать пять лет и она, кажется, в добром здравии, я бы сказал, менее пятнадцати минут, без сомнения. Еще немного, и она, вероятно, потеряла бы сознание. Тот факт, что она кричала и активно двигалась, когда поднялась на поверхность, может указывать на еще более короткий период. — А что насчет легких? В них была вода? — Немного. По ее словам, у нее была дыхательная трубка, — доктор Кузнецов бросил на Джессику пытливый взгляд. — Мне бы очень хотелось точно знать, что с ней случилось. — Звучит так, будто использовали какое-то водолазное снаряжение, трубку и кислородный баллон, — предположил Юсуф. Доктор Кузнецов бросил на него долгий оценивающий взгляд. — Понимаю. — Что еще она сказала? Например, как она оказалась в воде? Доктор Кузнецов всплеснул руками и сложил их на груди.