Предметы: рюкзак, альпинистская веревка, охотничий нож, револьвер «Ругер SP101». Отпечатки пальцев юноши на веревке и на ноже, оставленном в грудной клетке девушки: преступник обещает сохранить ему жизнь, если он свяжет девушку и ударит ее ножом. Потом убивает юношу выстрелом в затылок. Подкрашивает помадой губы девушки (чтобы сфотографировать ее?). Оставляет рядом с жертвами какой-то предмет из соли (куколку?). Убийство агентов Римонти и Карбони Предметы: охотничий нож, револьвер «Ругер SP101». Убивает агента Стефано Карбони выстрелом в грудь. Стреляет в агента Пию Римонти, ранит ее в живот. Потом раздевает. Приковывает к дереву, пытает и убивает охотничьим ножом. Накладывает макияж (чтобы сфотографировать ее?). Пока Моро писал, Сандра заметила разницу между уликами, собранными на первом и на втором месте преступления. На втором их было меньше, и они не представляли особого интереса. На этот раз убийца ничего не оставил для них. Никакого фетиша, никакой подписи. Закончив, комиссар повернулся к залу: – Я хочу, чтобы вы откопали всех извращенцев, всех маньяков, судимых за преступления на почве секса, какие ни есть в этом городе. Вы их возьмете в оборот, заставите выложить все, что они знают. Мы должны снова изучить их профили, слово за словом, проверить все их передвижения за последние месяцы, даже годы, если это необходимо. Я хочу знать содержимое их компьютеров, быть в курсе того, какие сайты в Интернете они посещают и на какие мерзости мастурбируют. Мы запросим перечень телефонных звонков и обзвоним всех абонентов, одного за другим, пока что-нибудь не всплывет. Они все должны чувствовать, что их обложили, что им дышат в затылок. Наш кадр не мог вынырнуть из пустоты, у него так или иначе должно быть прошлое. А значит, изучайте заново старые дела, приглядывайтесь к каждой детали, которую мы могли упустить. И накопайте мне что-нибудь об этом сукином сыне! – Моро завершил свою инвективу, грохнув кулаком по столу. Собрание закончилось. Сандра утвердилась в мысли, что у них на самом деле ничего нет. И ее внезапно охватило чувство неуверенности. Очевидно, не она одна испытывала такое чувство. На лицах коллег явно читалась растерянность. Пока все покидали зал, она встретилась взглядом с комиссаром Креспи. Старый полицейский казался усталым, события последних дней, судя по всему, стали для него тяжелым испытанием. – Ну что, как все прошло дома у Астольфи? – спросила Сандра. Креспи занимался обыском в квартире судмедэксперта, покончившего с собой. – Никакой связи с убийством. Сандра удивилась: – Тогда как ты объяснишь то, что он сделал? – Поди пойми его. Сотрудники ЦОС прошерстили всю его жизнь, с самого рождения, и ничего не нашли. – Но в это невозможно поверить. Во-первых, он мог спасти Диану Дельгаудио, но оставил ее умирать. Во-вторых, утаил и уничтожил улику. Человек не становится соучастником преступления, если у него нет какого-либо личного интереса!.. Заметив, что Сандра почти срывается на крик, Креспи взял ее за локоть и отвел подальше. – Послушай, я понятия не имею, что взбрело Астольфи в голову, но подумай сама: зачем ему уничтожать соляную куколку? Правда в том, что он был человеком одиноким, нелюдимым и, скажем так, никто не относился к нему с симпатией. Может, по какой-то причине он озлобился на квестуру, а то и на весь человеческий род. Такое бывает с социопатами, они порой совершают ужасные, совершенно необъяснимые поступки. – Ты хочешь сказать, что Астольфи был сумасшедшим? – Не то чтобы сумасшедшим, но, возможно, ему что-то стукнуло в голову. – Креспи помолчал. – Однажды я арестовал педиатра, который каждому сто одиннадцатому пациенту прописывал неправильное лекарство. Бедным деткам становилось очень плохо, и никто не понимал причины. – Почему именно сто одиннадцатому? – Да кто ж его знает. Но именно такая точность его и погубила. В остальном он был хорошим врачом, аккуратным, внимательным, как немногие. Вероятно, ему было необходимо время от времени давать волю своей темной стороне. Однако Сандру это объяснение не убедило. Креспи положил ей руку на плечо: – Знаю, тебе неймется, ведь это ты разоблачила ублюдка. Но у серийных убийц не бывает сообщников, и ты это знаешь: они – одиночки. И потом, возможность того, что Астольфи знал монстра и вдобавок подстроил так, чтобы появиться на месте первого преступления, маловероятна. Скрепя сердце Сандра была вынуждена признать, что комиссар прав. Но такая правота заставляла ее чувствовать себя еще более хрупкой и бессильной перед лицом совершившегося зла. Интересно, где сейчас пенитенциарий, подумала она. Вот кто мог бы утешить ее и ободрить. Маркус явился в «СКС» за несколько минут до восьми. Улица, на которой находилось заведение, в этот утренний час была пустынна. Маркус подошел к двери, позвонил в домофон и стал ждать ответа. Тщетно. Может быть, Космо, видя, что он не идет, решил ускорить бегство с семьей. Он был напуган; нельзя предугадать, как поведет себя человек под влиянием страха. Но Маркус не мог упустить подсказку, пусть даже самую скромную. И, убедившись, что вокруг действительно никого нет, вынул из кармана складную отмычку, которую всегда носил с собой, и открыл замок. Прошел по длинному бетонному коридору, ведущему к красной двери. Неоновая вывеска, обычно освещавшая ее, была выключена. Маркус повторил ту же операцию, что и у парадной двери, и вошел в заведение. Горела только одна лампочка, над эстрадой. Пенитенциарий пересек зал, старательно огибая диваны и столики. Вскоре он очутился в той части здания, где находился кабинет Космо. У самой двери застыл как вкопанный. Было что-то странное в тишине, которая царила вокруг. Еще не коснувшись дверной ручки, он уже предчувствовал, что за дверью его ожидает труп. Переступив наконец порог, разглядел в полутьме тело Космо Бардити, опрокинувшееся на письменный стол. Подошел ближе, зажег настольную лампу: Космо сжимал в руке пистолет, а висок был прострелен. Глаза широко раскрыты, левая щека сплющилась в луже крови, которая скопилась у края стола и капала на пол. Все указывало на самоубийство, но Маркус знал, что это не так. Следов борьбы, говоривших о вторжении убийцы, и правда не было, но Космо ни за что не стал бы убивать себя. У него была дочка, он гордился ею. Он никогда бы ее не покинул. Космо обнаружил что-то важное, поэтому его и убили. В последнем его сообщении в голосовой почте звучали фразы, внушающие тревогу. «Все гораздо хуже, чем ты можешь себе вообразить. Мы в опасности, в серьезной опасности». Что имел в виду Бардити? Что так напугало его? В надежде, что Космо перед смертью как-то исхитрился оставить для него какой-нибудь след, Маркус принялся за поиски. Надев латексные перчатки, открыл ящики стола, вывернул карманы покойного, заглянул под мебель, осмотрел все предметы на столе, порылся в мусорной корзине. Складывалось впечатление, что кто-то его опередил. Это стало очевидно, когда он понял, что исчез мобильник Бардити. Его унес убийца? Возможно, там сохранились следы звонков, которые Космо делал, собирая информацию. Возможно, именно благодаря своим контактам в преступной среде он обнаружил что-то настолько важное, что его нельзя было оставить в живых. Возможно. Маркус отдавал себе отчет, что это всего лишь предположения. Насколько он мог судить, вовсе не обязательно, что Космо вообще пользовался мобильным телефоном. Но стационарный телефон в кабинете был. Пенитенциарий поднял трубку и нажал на клавишу, вызывавшую последний набранный номер. После нескольких гудков послышался женский голос. – Космо, это ты? Ты где? В голосе звучала тревога. Маркус повесил трубку. Наверное, подруга Космо, видя, что он все не идет, начала волноваться. Пенитенциарий бросил последний взгляд на комнату, но не нашел ничего интересного. Уже собираясь уходить, еще раз взглянул на свастику, вытатуированную на шее Космо. Несколько лет назад Маркус спас ему жизнь, более того – предоставил шанс изменить ее. Этот символ ненависти уже не представлял сущности Космо Бардити, но тот, кто найдет труп, подумает иначе и не испытает сочувствия, какого новый Космо достоин. Маркус поднял руку и благословил его. Время от времени он все-таки вспоминал о своем сане. 4 Тайна состояла из трех уровней. Первый – соляной мальчик. Даже если у кого-то получится разгадать эту часть, останется еще две. До сих пор ни у кого не получалось. Но несмотря ни на что, Батиста Эрриага не был спокоен. Ему приснился Мин, добрый великан, друг, которого он в ранней юности убил на Филиппинах. В последние дни он часто думал о Мине, может, оттуда и сон. Но всякий раз, когда такой сон приходил, Батиста начинал волноваться. Недобрый знак. Мин как будто предостерегал его. Опасность реяла вокруг, сгущалась, словно грозовые тучи. Страшная тайна его молодых лет – ничто в сравнении с тем, что он сейчас старался защитить. Все происходило слишком быстро. Пришел в движение смертоносный механизм, а Батиста не знал, как остановить его.