– Что это значит? Не понимаю, – обернулся он к Сандре. – Вот поэтому я пока ничего не сказала Моро и тем более Креспи, – объяснила та. После коротко поведала о том, как встретила у церкви жениха Пии и как узнала о голосовом сообщении. – Нужно, чтобы ты выяснил, был ли звонок ошибочным, или сообщение не записалось потому, что не было сигнала… Стрини сразу понял, к чему она клонит. На самом деле хочет знать, скрывается ли что-то под этим молчанием. – Думаю, очень скоро я тебе все расскажу, – заверил эксперт и проворно принялся за работу. Шли минуты, и Сандра следила за тем, как Стрини разложил сообщение на ряд звуковых составляющих: на экране возникло нечто напоминающее показания сейсмографа. Эксперт усилил малейшую вибрацию, малейший шум. Так что линия реагировала на любой, самый минимальный шорох. – Я усилил до максимума фоновые звуки, – объявил эксперт. – То, что сообщение не записалось, можно исключить. – Он нажал на клавишу, чтобы снова прослушать запись. Теперь было отчетливо слышно, как ветер шелестит листвой. Как будто мы находимся там, подумала Сандра. В ночном лесу с его тайными звуками, которых обычно никто не слышит, потому что никого там нет. Ее вдруг объял какой-то непонятный ужас. Потому что на самом деле кто-то там был. – Кто-то намеренно отправил звонок, – подтвердил Стрини. – Секунд тридцать помолчал и прервал связь. – И добавил: – Но зачем ему это понадобилось? – Дата, время, – ответила Сандра. Стрини не понял. – Электронный голос объявил, что сообщение отправлено в три часа ночи. – И что? Сандра взяла в руки листок, который принесла с собой: – Последний контакт по радиосвязи между агентами и оперативным центром имел место сразу после часа ночи. Согласно протоколу вскрытия, Стефано Карбони умер через несколько минут после этого, а Пию Римонти пытали еще по меньшей мере полчаса, а потом тоже убили. – Звонок поступил после ее смерти, – изумился Стрини. Открытие и в него тоже вселило страх. – Это произошло примерно тогда, когда наши поехали проверить, что там случилось, и обнаружили тела. Вывод напрашивался сам собой. Убийца удалился вместе с мобильником Пии Римонти и позвонил из другого места. – Мобильник Пии не значится среди предметов, обнаруженных на месте преступления. – Как доказательство Сандра протянула эксперту листок со списком. Но Стрини вскочил, даже не взглянув на него: – Зачем ты явилась ко мне? Почему не пошла сразу к Моро или Креспи? – Я уже говорила тебе: мне было нужно подтверждение. – Подтверждение чего? – Думаю, этим молчаливым сообщением монстр хотел привлечь наше внимание. Ты можешь выяснить, откуда был произведен звонок? 16 Он вставил кассету в видеомагнитофон. И нажал на «пуск». По экрану заклубился бледно-серый туман. Это длилось с минуту, очень долгую для Маркуса и Клементе, которые сидели, не произнося ни слова. Наконец что-то появилось на экране. Изображение мелькало, прыгало то вверх, то вниз: пленка в кассете перекрутилась, казалось, она вот-вот порвется вообще. Но потом все наладилось само собой, установилась картинка, цветная, немного размытая. Комната, где на стенах изображены персонажи сказок. На полу – игрушки, в углу – лошадка-качалка. Посередине – два стула. На том, что справа, положив ногу на ногу, сидел мужчина лет сорока. Яркий блондин, с бакенбардами, в темных очках с диоптриями. В белом халате. Вероятно, профессор Йозеф Кропп. На том, что слева, сгорбившись, подложив руки под колени, сидел хрупкий мальчик. В белой рубашке, застегнутой на все пуговицы, и на манжетах, и до самого воротника, темных брюках и кожаных сапожках. Каштановая челка опускалась до самых глаз. Взгляд потуплен. – Ты знаешь, где находишься? – спросил психиатр с легким немецким акцентом. Мальчик отрицательно покачал головой. Картинка на мгновение сбилась: видимо, кто-то передвинул видеокамеру. В самом деле, вскоре перед объективом показался второй мужчина. Тоже в белом халате, в руках – папка. – Это доктор Астольфи, – представил Кропп молодого врача, который впоследствии станет судмедэкспертом. Тот взял стул и уселся рядом. Вот доказательство, что Маркус не ошибся. Астольфи замешан в этом деле, он знал монстра. – Чувствуй себя как дома, ты здесь среди друзей. Мальчик ничего не сказал, а Кропп махнул рукой в сторону открытой двери. Оттуда вошли три санитара: женщина с рыжими волосами и двое мужчин. Все они выстроились в ряд у дальней стены. У одного из мужчин не было левой руки, и он не носил протеза. Второго Маркус узнал: – Это тот самый старик, который поджег институт и ударил меня на вилле у Аппиевой дороги. Те же голубые глаза, правда, здесь он выглядит гораздо более крепким, но ведь ему тогда было не больше пятидесяти лет. Еще одно доказательство: человек, защищавший монстра, знал его с детства. – Это Джованни, – представлял их Кропп. – Это синьорина Ольга. А этот тощий, с длинным носом, – Фернандо. – Психиатр показал на однорукого. Все улыбнулись шутке, только мальчик продолжал смотреть себе под ноги. – Какое-то время мы побудем с тобой, но потом ты сможешь присоединиться к другим детям. Вот увидишь, пусть сейчас это не так, но в конце концов тебе здесь понравится. Двоих героев видеофильма Маркус опознал. Остальных мысленно взял на заметку: имя, внешность. Кропп, блондин. Фернандо, однорукий. Ольга, рыжие волосы. – Я приготовила его комнатку, – проговорила женщина с нежной улыбкой. Она обращалась к психиатру, но было видно, что на самом деле слова ее предназначаются мальчику. – Разложила по ящикам его вещи, но, думаю, чуть позже мы вместе сходим на склад игрушек и выберем то, что ему понравится. Что вы на это скажете, профессор? – Отличная мысль. Мальчик никак не реагировал. Тогда Кропп снова махнул рукой, и санитары вышли из комнаты. Маркус отметил, что все они крайне заботливы и исполнительны. Их манеры, однако, как-то не сочетались с безрадостными лицами сказочных героев, изображенных на стенах. – А сейчас мы зададим тебе несколько вопросов, хорошо? – продолжил Кропп. Мальчик неожиданно повернулся к видеокамере. Кропп снова обратился к нему: – Знаешь, Виктор, почему ты здесь? – Его зовут Виктор, – сказал Клементе, желая подчеркнуть, что теперь, возможно, они знают имя убийцы. Но Маркуса больше интересовало то, что происходило на экране. Мальчик перевел взгляд на Кроппа, но и на этот вопрос тоже не ответил. Кропп подстегнул его: – Думаю, знаешь, просто не хочешь об этом говорить, верно? Снова никакой реакции. – Знаю, тебе нравятся цифры, – сменил тему психиатр. – Мне сказали, что ты отлично разбираешься в математике. Не хочешь мне это показать? Тут Астольфи встал с места и ушел за пределы кадра. Потом вернулся и поставил перед Виктором доску, на которой был изображен квадратный корень. √(787470575790457) Положил рядом кусочек мела и снова сел. – Ну как, можешь решить? – спросил Кропп у мальчика, который даже не повернулся в сторону Астольфи. Подумав несколько секунд, Виктор встал, подошел к доске и записал: 28061906,132522.