Фернандо медленно повернулся. Так же медленно приподнял куртку над задним карманом брюк. – Ладно, вытаскивай их. Но приковывай себя сам, не хочу, чтобы она к тебе приближалась. Калека вынул наручники, присел на корточки перед бампером «универсала». Прицепил одно из колец к фаркопу. Потом с усилием, помогая себе коленями, приковал свою правую руку. Нет! – беззвучно кричал Маркус. – Не делай этого! Тем временем Моро через окошко бросил свою пару наручников женщине с рыжими волосами. – Теперь твоя очередь. Она подобрала наручники и пошла к дверце, чтобы приковать себя к ручке. Пока комиссар следил за тем, чтобы она это сделала как следует, Маркус увидел, как левая рука Фернандо высунулась из рукава и подобрала пистолет, валявшийся на полу. Все произошло мгновенно. Комиссар все-таки успел заметить движение и выстрелил, ранив бывшего санитара в шею. Но не убил на месте, и Фернандо, падая, исхитрился выстрелить дважды. Одна пуля попала в цель: Моро пошатнулся. Женщина с рыжими волосами еще не успела приковать себя. Обежав вокруг машины, она забралась на водительское место и завела мотор. Несмотря на рану, Моро выстрелил ей вслед, но промахнулся. Автомобиль протаранил железные ворота, и Маркус выпал из открытого багажника на цементный пол. От раздирающей боли он на мгновение лишился чувств. Немного придя в себя, увидел Фернандо, лежащего в луже темной крови, мертвого. Зато Моро был еще жив: одной рукой он сжимал оружие, а в другой держал сотовый. Набирал номер. Но рука с пистолетом была прижата к груди, и пенитенциарий видел, как течет кровь. Пуля попала в подключичную артерию, понял Маркус. Скоро полицейский умрет. Моро удалось набрать номер экстренной службы, он прижал мобильник к уху. – Код 2724, – проговорил он. – Комиссар Моро. Произошла перестрелка, есть раненые. Запеленгуйте звонок… – Не успев окончить фразу, он завалился на бок и выронил мобильник. Пенитенциарий и полицейский лежали на полу в нескольких метрах друг от друга. И пристально смотрели один на другого. Не будь даже Маркус связан, он все равно ничего не смог бы сделать для Моро. Так они долго лежали и смотрели друг на друга, а тем временем на поля опустилась прежняя тишина, и луна плыла по небу, бесстрастно наблюдая за происходящим. Моро угасал, а пенитенциарий пытался взглядом вселить в него мужество. Они не были знакомы, ни разу не говорили друг с другом, но оба принадлежали к человеческому роду, и этого было достаточно. Маркус уловил момент, когда последний проблеск жизни погас в его глазах. Через пятнадцать минут у подножия холма завыли сирены. Женщине с рыжими волосами удалось бежать. И пенитенциарий стал думать о Сандре, о том, что, возможно, ей грозит опасность. 9 Полная луна, склоняясь к горизонту, с минуты на минуту должна была коснуться стены Колизея. В четыре утра Сандра шла пешком по улице деи Фори Империали, направляясь к памятнику, который во всем мире считается символом Рима. Если она еще не забыла уроки истории в школе, Колизей, построенный в 80 году после Рождества Христова, имеет в длину 188 метров, в ширину – 156, в высоту – 48. Арена площадью 86 на 54 метра. Насчет размеров Колизея был какой-то стишок для лучшего запоминания, но больше всего Сандру поражало, что в цирке могло поместиться до 70 000 зрителей. На самом деле Колизей не название, а прозвание. Цирк, первоначально называвшийся Амфитеатр Флавия, получил нынешнее наименование от бронзового колосса, изображавшего императора Нерона и одно время высившегося прямо перед строением. На арене погибали и люди, и звери, без различия. Гладиаторы – так они назывались потому, что сражались мечами, гладиями, – убивали друг друга или бились с хищниками, которых доставляли в Рим из самых отдаленных уголков империи. Публику восхищало насилие, и некоторые гладиаторы так же славились, как современные спортсмены. Пока не погибали, конечно. Со временем Колизей стал символом для последователей Христа. Из-за предания, не имеющего под собой никакой исторической базы, согласно которому язычники скармливали христиан львам. Возможно, легенда служила для того, чтобы увековечить память о реальных преследованиях за веру. Каждый год перед Пасхой, в ночь с четверга на пятницу, от Колизея отправлялся крестный ход, напоминавший о Страстях Христовых, и возглавлял его сам папа. Сандра тем не менее не могла не думать о легенде противоположного смысла, которую рассказал Макс перед тем, как уйти из дома. «Colis Eum?» – звучал вопрос. «Обожаю дьявола», – ответ. Тот, кто посылал ей анонимные эсэмэски, приглашая сюда в ранний утренний час, либо имел незаурядное чувство юмора, либо был до ужаса серьезен. И, памятуя, как Астольфи в сосновом лесу под Остией крестился наоборот, Сандра склонялась ко второму предположению. Станция метро, расположенная прямо напротив памятника, была еще закрыта, площадка перед входом пуста. Ни туристов, стоящих в очереди, ни наряженных римскими центурионами статистов, которые взимали плату с тех, кто желал с ними сфотографироваться. Только где-то в отдалении – бригады уборщиков, метущих улицы в ожидании новых орд. При таком безлюдье Сандра была уверена, что сразу обнаружит того, кто ее пригласил. Но из предосторожности прихватила табельный пистолет, из которого стреляла только на полицейском полигоне, просто чтобы не потерять навык. Она ждала почти двадцать минут, но никто не показывался. Уже решив, что ее разыграли и можно спокойно уходить, она повернулась и увидела, что в железной ограде, окружавшей амфитеатр, открыт проход. Решетка была сдвинута. Для нее? Не может того быть, сказала она себе. Ни за что не пойду туда. Хорошо бы Маркус был рядом. Его присутствие вселяло в нее отвагу. Не затем ты пришла сюда, чтобы повернуться и уйти, так что давай вперед. Сандра вынула пистолет из кобуры и, держа его у бедра, переступила порог. Очутившись в коридоре, который являлся частью туристического маршрута, Сандра пошла по стрелочкам, указывавшим направление для посетителей. Она пыталась уловить какой-нибудь звук, шорох, дабы убедиться, что она здесь не одна. Уже хотела подняться по одной из лестниц, сделанных из травертина и ведущих к местам для зрителей, как вдруг услышала мужской голос. – Ничего не бойтесь, агент Вега. Голос доносился с нижнего уровня, из переплетающихся галерей, которые располагались под ареной и вокруг нее. Сандра заколебалась. Не очень-то хотелось ей туда спускаться. Но голос настаивал: – Посудите сами: если бы я хотел устроить вам ловушку, то уж точно не выбрал бы это место. Сандра задумалась. В этом есть какой-то смысл. – Почему же вы его выбрали? – спросила она, все еще стоя на верху лестницы. – Вы разве не поняли? Это тест. Сандра стала медленно спускаться по ступенькам. Она представляла собой отличную мишень, но выбора у нее не было. Спустившись до конца, она остановилась, давая глазам привыкнуть к темноте. – Стойте, где стоите, – приказал голос. Сандра обернулась и разглядела какую-то тень. На колонне, рухнувшей кто знает сколько веков назад, сидел человек. Лица его Сандра различить не могла, но отметила, что на голове у него кепка. – Значит, я прошла тест? – Еще не знаю… Я видел по телевизору, как вы крестились наоборот. Теперь скажите: вы из них? Опять это слово: «они». Вспомнив, что и Диана Дельгаудио написала его, на минуту выйдя из комы, Сандра содрогнулась. – «Они» – это кто? – Вы разгадали загадку моих СМС. Как у вас получилось? – Мой друг преподает историю, это его заслуга. Батиста Эрриага знал, что она говорит правду. Он навел справки о сотруднице полиции, когда добывал номер ее мобильника. – «Они» – поклонники демона? – Вы верите в дьявола, агент Вега? – Не слишком. А должна? Эрриага не ответил. – Что вам известно об этой истории? – Известно, что кто-то защищает Римского монстра, хотя я и не могу понять зачем. – Вы говорили об этом с вашим начальством? Что думают высшие чины? – Они нам не верят. Наш судмедэксперт, доктор Астольфи, препятствовал расследованию, потом покончил с собой, но они сочли, что речь идет о простом припадке безумия. Эрриага коротко хохотнул: – Думаю, высшие чины кое-что утаили от вас. Сандра подозревала нечто подобное, но когда ей сказали об этом открытым текстом, пришла в ярость: – В каком смысле – утаили? О чем вы говорите? – О человеке с головой волка… Уверен, вы о нем никогда не слышали. Речь идет о символе, который появляется в различных формах, но всегда в связи с преступлениями. Уже более двадцати лет полиция собирает такие дела и держит их в секрете. В настоящий момент их насчитывается двадцать три, но, уверяю вас, в действительности их гораздо больше. Дело в том, что между данными преступлениями нет ничего общего, кроме этой антропоморфной фигуры. Несколько дней назад такую нашли в доме Астольфи. – К чему такая таинственность? Не понимаю. – Полицейские не могут объяснить, что и кто стоит за этими оккультными действиями. Тем не менее одна только мысль о том, что приходится иметь дело с чем-то, выходящим за рамки разумного, заставляет их засекретить дела и не углубляться в тайну. – Но вы-то знаете, зачем защищают монстра, правда? – Милая Сандра, вы – агент полиции, значит для вас само собой разумеется, что все – на стороне добра, и вы изумляетесь, когда вам говорят, что есть люди, болеющие за зло. Я не стремлюсь вас переубедить, но некоторые думают, что сберечь ту часть человеческой природы, в которой таится зло, необходимо для сохранения вида. – Все равно не понимаю, честное слово.