Они все еще были на поле битвы, все вокруг ухаживали за своими ранами, но Стефан не мог доже на секунду отпустить Елену от себя. — Я в порядке, — сказала Елена, схватив его за руку и прижав её к щеке, давая ему почувствовать, какой теплой и живой она была. Она явно была сбита с толку. — Как же со мной всё может быть в порядке, верно? Клаус перерезал мне горло. — Ты знаешь, Андрес? — произнес Стефан, обратившись к Хранителю рядом с ним. За ним толпились Мередит, Аларик, и Бонни. Бонни через поляну наблюдала как оборотни собрались вокруг тела Чада, но оставалась с другими людьми, чтобы не мешать им. В нескольких шагах от них Метт и Хлое, наполовину скрывшись в деревьях, тихо переговаривались между собой. — Наверняка я не знаю, что защитило её, — медленно сказал он. — Но у тебя должна быть очень хорошая идея, — резко бросил Стефан. — Скажи же нам. Он знал, что с Андреасом стоит обращаться более мягко, в конце концов, именно он помог Елене пройти переход к Хранителям. Но Стефан все еще был в ужасе, болезненный и опустошенный с того момента, как увидел Клауса, перерезающего горло Елены. И он был уверен, что Андрес знал куда больше, чем говорил им. — Я слышал, что иногда Хранителям, выполняющим очень опасное задание, дается специальная защита, — вымолвил Андрес. Полная луна освещала поляну, и он выглядел бледным и потрепанным в ее свете. — Чаще всего они защищены от смерти от паранормальных явлений. Сила — Сила Хранителей — не делает их бессмертными, поскольку они должны оставаться в гармонии с природой. Елена может или умереть от болезни или в результате аварии, но, если это правда, она не может погибнуть от укуса вампира, или заклинания, или, — он указал по направлению, в котором Клаус и его семья отступали, — от магического кинжала. — Если Клаус и его вампиры не могут убить её, — начала Мередит, чья улыбка становилась всё более воинственной и восхищенной, — у нас есть оружие. Безопасность Елены. Андрес нахмурился. — Стой, — сказал он. — Они не могут убить её сверхъестественным путем. Если Клаусу станет это известно, то он сможет лишить её жизни веревкой или обычным кухонным ножом. Стефан вздрогнул, и Андрес с сочувствием посмотрел на него. — Мне жаль, — сказал он. — Я знаю. Как трудно любить кого-то столь хрупкого, как человека. Длинный, душераздирающий вой, отражающий страдание и потерю, раздался с того места, где пал Чед. Как только Сила, удерживающая стаю, исчезла, волки тут же помчались в сторону Чада. Они обнюхивали лохматое тело поверженного волка, скуля и рыча, подтверждая тем самым то, что Стефан знал уже тогда, когда тело Чада рухнуло на землю: Чад погиб. Не только люди, уныло подумал Стефан. Любой смертный уязвим перед лицом смерти. — Нам нужно дать обет, — произнес он, оглядываясь на лица пострадавших людей. — Никто не должен знать о Силе Елены или о том, что она Хранитель. Ни одна душа. Если Клаус узнает об этом, он найдет способ убить её, — он чувствовал боль и ощущения от паники. Если Клаусу станет известно о тайне Елены… — он дико оглянулся вокруг. Несмотря на присутствие Стаи, было так много тех, кто мог вернуться и украсть ее у него снова. Мередит встретила его взгляд с вызовом: — Я никогда не скажу, — сказала она. — Клянусь своей честью, как охотник и Салез. Мэтт горячо кивнул. — Я никому не расскажу, — пообещал он, и Хлоя, чьи глаза были широко раскрыты, кивнула вместе с ним. Бонни, Андрес и Аларик тоже дали клятву. Стефан креко прижал к себе Елену и поцеловал ее вновь, прежде чем с практически физической болью отпустить ее и пересечь поляну. Подойдя к кругу скорбящих волков, он тихо позвал: «Зандер». Огромный белый волк опустился рядом с телом Чада и, когда Стефан приблизился, вскинул голову и предупреждающе зарычал. — Мне жаль, — проговорил Стефан. — Но это очень важно. Иначе я не стал бы вас прерывать. Зандер прижался на мгновение к макушке Чада, а затем поднялся и покинул круг из волков. Шей автоматически подвинулась, чтобы занять его место, и легла рядом с телом Чада, как будто она могла как-то утешить мертвого волка. Зандер остановился перед Стефаном и напрягся, а затем скорчился от боли, его мышцы дергались и сокращались. Участки голой кожи просматривались среди густого меха, и он, шатаясь, встал на задние лапы, так как его суставы, с громким хрустом, уже начали изменятся. Он превращался назад в человека, осознал Стефан, и обращение выглядело болезненными. — Это довольно болезненно — принимать человеческий облик, когда луна полная, — хрипло объяснил Зандер, стоя перед Стефаном уже как человек. Его глаза покраснели от горя, и он грубым движением провел рукой по своему лицу. — Чего ты хочешь? — Я сожалею о Чаде, — сказал Стефан. — Он был верным членом вашей стаи и ценным союзником для всех нас. «Чад был хорошим ребенком», — подумал Стефан серьезно и искренне. Его грудная летка сжалась, так как он помнил, что смерть Чада была в конечном счете виной Стефана: Клаус оказался в этой части света, чтобы отомстить Катрин, а она в свою очередь следовала за Стефаном. Годы собственной истории Стефана, которые привели к смерти худого, доброжелательного девятнадцатилетнего оборотня, которой никому не причинил вреда. — Это риск, на который мы вынуждены идти, когда сражаемся — все мы знаем это, — отрывисто сказал Зандер. Его обычно открытое лицо ничего не выражало: траур в Стае не касался посторонних. — Это всё? — Нет, мне нужно твое слово. Елена не погибла сегодня от рук Клауса по одной единственной причине — из-за её Сил Хранителя, — сказал Стефан. — Мне нужно, чтобы ты и твоя Стая пообещали никому не рассказывать о том, что она Хранитель. Оборотни верны, — заявил Зандер. — Мы никому не скажем. Он отвернулся от Стефана и направился к кругу оборотней, на ходу обращаясь в волка. Мэтт вместе с Хлоей все еще ютились на краю поляны. Он взял ее руку и слегка сжал — все ее толо била мелкая дрожь. Он был холодным, но вампиры ведь не мерзнут, верно? — Ты в порядке? — тихо спросил он. Хлоя прижала свободную руку к своей щеке, как если бы ей было тяжело дышать. — Тут просто было столько людей, — ответила она. — Что было трудно сосредоточится. Кровь, я могла почувствовать кровь каждого. И когда умер волк… Мэтт понял ее. Свежая кровь потекла из носа и изо рта Чада, когда он погиб, и Мэтт почувствовал, как Хлоя напряглась, стоя рядом с ним. — Всё нормально, — сказал он. — Давай возвращаться в сарай для лодок. Просто ты еще не готова находиться среди такого количества людей, особенно когда их сердцебиение зашкаливает во время сражения. Внимательно наблюдая за Хлоей, он заметил как ее челюсть слегка приоткрылась, аклыки невольно удлиннились. «Никаких мыслей о стуке пульса», — подумал он. Хлоя отвернулась, пытаясь скрыть удлиннившиеся клыки, и Мэтт заметил кое-что еще. Это была длинная полоска крови на щеке у Хлои, рядом со ртом. — А это откуда взялось? — поинтересовался Мэтт, услышав резкие нотки в своем голосе, и отпустил ее руку.