– Здравия желаю, товарищ генерал. Мы только что от Чижова, – сообщил Волченков, заходя в кабинет в сопровождении Ломова. – Следователь еще не подъехал, так что мы сами… – В плане повлиять, если вдруг в несознанку решит уйти, – пояснил Ломов, преданно глядя в глаза генералу. Последнее время он жил в тревожном ожидании выговора, но выговора ему все никак не объявляли, и эта неопределенность здорово отравляла ему жизнь. – Ну и как, повлияли? – спросил генерал. – Да не пришлось даже. Чижову сейчас выговориться нужно. Так что, полагаю, показания он давать будет. После ранения и после того, как он осознал, что, собственно, натворил, Чижова мучает совесть. Думаю, он раскаивается, – сказал Волченков. – Да на кой ляд нам его раскаяние! – генерал в сердцах хлопнул ладонью по столу. – Он столько накуролесил, что теперь никакое раскаяние ему не поможет. Но для нас с вами будет лучше, если он будет давать показания. У нас ведь кто остался – он, Козицкий, да эта девка дурная. Нет, что ни говорите, а актриса – это не профессия. Это наказание божье. Была бы нормальной матерью, детей бы растила… Как она связалась с этой шайкой? – Любовь, – сказал Волченков. – Первым эта безумная идея родилась у Чижова, который, как оказалось, еще четыре года назад затаил злобу на людей в погонах. Как он показывает, у его старшего брата была успешная фирма, дела шли в гору, семья у него была хорошая. Но тут конкурент положил глаз на его бизнес, подключил к делу кое-кого из наших, и те якобы сфальсифицировали улики, по которым брат Чижова загремел в тюрьму на четыре года. В тюрьме ему не повезло. Не отсидев двух лет, он погиб при невыясненных обстоятельствах. Фирма оставалась на попечении его жены и брата, то есть нашего подследственного. И тут нашего Чижова избивают неизвестные, да так, что он надолго ложится в больницу. Когда вышел, от фирмы брата остались рожки да ножки. Жена, не выдержав прессинга конкурента, продала все и уехала на родину в Белоруссию. – Да, печальная история, – вздохнул генерал. – Разумеется, все это нужно тщательно проверить. И, разумеется, даже если все это правда, это не повод устраивать войну. – Не повод, – согласился Волченков. – Но Чижов затаил обиду и стал разрабатывать план мести. Он не мог по разным причинам отомстить прямым обидчикам, поэтому взялся чинить расправу над теми, кто был, так сказать, под рукой. Действовал осторожно и тщательно, подбирая людей со схожими взглядами, также имеющими претензии к полиции. Постепенно собралась банда, к которой кроме «идейных» борцов прибились и просто любители поживы. Был у них и спонсор – предприниматель Козицкий. Был и свой осведомитель в наших рядах. Львиная доля денег, которые давал банде Козицкий, попадала в карман Люченского. Благодаря ему банда постоянно выходила сухой из воды. Однако нарастающие среди подельников противоречия привели к тому, что они начали уничтожать друг друга. Ну, а остальное… Наверное, есть и наша заслуга. – Да, хорошо поработали. Результаты, конечно, неоднозначные, – снова вздохнул генерал. – Большой шум поднимется. Чем все это обернется, трудно сейчас сказать. Но в любом случае, этот гнойник вскрывать надо было. И, наверное, повод задуматься есть, а? «Охотники» эти, они негодяи, конечно, но они нашу болячку задели, которую если не лечить… – тут он неожиданно улыбнулся и добавил: – А вот чему я рад, это тому, что суд отправил дело о том ДТП на доследование. И судью другого назначили. И налоговая за Казаченко взялась по-взрослому. Может быть, наконец, надерут задницу этому подлецу. Вот за этот факт вам отдельное спасибо. – Это Альтшулеру спасибо, – засмеялся воспрянувший духом Ломов. – После того как он опубликовал документы, что я ему слил, в администрации зашевелились и слили самого Казаченко. Теперь-то обратного хода, я надеюсь, не будет. – А этот ваш Альтшулер – он как, в порядке? Я слышал, Казаченко грозился ему голову оторвать. Вы уж присмотрите за ним. Пресса хоть и желтая, а пользу принесла. – Да чего ему сделается! – махнул рукой Волченков. – Вон уже возле управления пасется. Хочет у нас с Ломовым интервью взять. Сенсация! – Интервью? А что? – прищурился генерал. – Дайте. Только такое, чтобы не стыдно было потом прочесть. Под вашу ответственность. Нам сейчас положительный образ полицейского у населения формировать надо. Справитесь? – Тяжеловато будет, – сказал Волченков. – Но мы постараемся.