— О, великий пророк! А что будет, если мы случайно или будем вынуждены нарушить одно из правил? — О, несчастные! (ему начинало нравится говорить в таком стиле) О, несчастные! Это будет означать гибель вашей бессмертной души! Но можно искупить все, — Дмитрий на мгновение задумался, — если принесете богатые дары Богу и убьете сотню врагов! — Тогда грех будет прощен? — Кредиторка будет списана, — благосклонно подтвердил Дмитрий. Но этого было мало. Надо придумать что-то серьезнее, потому, что подобные культы были еще у пары сотен народов вокруг. Что-то биологическое придумать… Пока Бог снова был занят важным делом — истреблением всех детей той страны, откуда прибыл его народ, все исполнительские функции опять свалились на Дмитрия. Что же еще такое придумать, — размышлял он, проходя по спящему лагерю. Надо что-то такое, чтобы сплотило народ, дало ему какую-то общность, какой-то общий стержень. Вдруг его взгляд упал на небольшой оазис в нескольких сотнях километров, где жили какие-то пастухи. Ха, — подумал Дмитрий, — что может повязать сильнее народ, чем общее преступление⁈ Он разбудил всех и объявил: — Собирайся, великий народ! Вас ждут свершения, которые прославят вас в веках! Проходящая мимо коза нагадила ему на ногу, и с независимым видом проследовала по своим делам. Что будет делать пророк, который призывает богоизбранный народ стать великим, когда его нога в говне? Правильно. — Вот видите! — он указал на свою ногу. Это божественный знак, что Господь с вами и он благословляет своих детей! — Но что нужно делать, пророк? — послышался слабый голос. Наше великое предначертание может немного потерпеть? Мы ходим по этой пустыне уже много лет, и постоянно выполняем какие-то задания, как в игре. Мы все устали и хотим уже где-то осесть. — О, горе тебе! (так, от высокопарных фраз надо отказываться, уже приелись). Ты ставишь под сомнения мудрость Всевышнего⁈ Он очень злится, и готов уничтожить твой род! — Нет, прости меня, великий пророк! Я имел в виду, что если мы поспим еще полчасика, то наберемся сил, и еще лучше выполнил новое задание! — Ловкач, выкрутился, — пробормотал себе под нос Дмитрий. Значит, так, слушай задание. На северо-востоке живет племя. Там красивый оазис, приятны вид, в будущем будет дорогая недвижимость. Ладно, не суть. Все мужиков зарезать, а женщин — изнасиловать. — А потом? — А потом зарезать, естественно, что за глупые вопросы. Это племя неугодно Богу! Кстати, — он пересчитал весь избранный народ, — почти ровно. Да, каждый из вас должен убить одного врага. Кто не обагрит свои руки кровью врагов, того Господь объявит врагом, и его следует убить. — О, пророк. Но разве не ты нам говорил, что все люди братья? Зачем нам убивать тот народ? Он нам ничего не сделал, мы даже не знаем, что это за люди. Так, — погрустнел Дмитрий, — это диалектика начинает просыпаться, что ли? Вроде, рановато еще, не то тысячелетие. — О, неверующий ты (стоп, неверующий это другой, он через полторы тысячи лет появится)! Я мог тебя превратить в горящую лепешку навоза за то, что ты усомнился в мудрости господа, но он милостив и дал мне знак все разъяснить тебе. Эти люди, — он понизил голос, — не предоставили нашему праотцу, когда он шел через эти земли много веков назад, — молодого мальчика для услады, а только молодую девочку! — Господи, вот они скоты какие! — прикрыла в ужасе рот рукой стоявшая рядом женщина. — Это страшное преступление! — заметил в ярости другой. — Что же ты раньше молчал! Я плачу от отчаяния, когда думаю, как они противны Господу! Куда идти? — По навиг… ой… то есть, идите так, чтобы утренняя заря слепила правый глаз, о любимые мои! Делать нечего, люди собрались, и пошли на другой край пустыни, чтобы перерезать племя, о котором еще не давно и не слышали. Выполнив кровавое задание Дмитрия, они уже обрадовались, что их оставят жить в этом прекрасном оазисе, и начали делить плодородную землю, как тут же появился он. — Нет-нет-нет! Не обживайтесь! Это место проклято! Здесь жил народ, который противен нашему Господу, а значит, и земля эта противна. — О, пророк! Тогда нам следует еще чуть севернее отправиться? Мы видели на горизонте зеленые сады и голубые реки. Мы там отлично обживемся и сможем еще больше даров принести нашему богу! — На север, говорите, — Дмитрий посмотрел на свой Rolex, — нет, еще не время. По плану вы еще должны ходить кругами тридцать лет по пустыне. Мужчины страшно побледнели, а многие женщины упали в обморок. — Но почему? Мы бросили свои дома, оставили неплохую работу, поругались с самой сильной страной в мире. Мы думали, что скоро уже придем в рай на земле! — Тут два аспекта, — деловито пояснил Дмитрий. Во-первых, это кара Господа за… — тут он запнулся и задумался. Действительно, за что? Эти люди беспрекословно выполняли все приказы. За ваши грехи! Ведь каждый знает, что он не так уж безгрешен! А во-вторых, на новую Родину могут прийти только те, кто не помнит старую. — Великий пророк, так что, кто через тридцать лет будет жить и помнить старую Родину — тем нельзя вступить на новую? И что с ними делать? — Все просто. Их оставят в пустыне на смерть. Так, нет времени дальше разговаривать. Быстро собирайтесь и обратно в пустыню. И снова измученный народ отправился обратно. Однажды, когда в результате одной из многочисленных стычек с пустынными жителями погибла большая часть мужчин, Дмитрий сидел на камне на закате и думал. Да, надо что-то родить такое, чтобы народ выжил, иначе вскоре просто исчезнет. Надо как-то увеличить его численность, чтобы когда придет время — на новую Родину пришло серьезное войско, а не стайка оборванцев. Он вошел в центр изрядно уменьшившегося лагеря и начал свою проповедь. — О, сыны мои и братья! Множество испытаний вы испытали, многие пали. И теперь, чтобы помочь вам восстановиться, вводится временное разрешение на многоженство. Вы знаете, что это не одобряется, да и так у многих есть рабыни и наложницы. Но теперь можете брать жен, сколько сможете содержать, и все рожденные у вас дети будут признаваться членами народа и могут претендовать на наследство. При этих словах глаза мужчин радостно вспыхнули, а их жены изрядно погрустнели. Ведь кому хочется быть не единственной женой, которая контролирует все ресурсы мужа, а всего лишь «первой из»? Прошло время. Мера, введенная Дмитрий, дала эффект, но не слишком значительный. Племя было небольшое и не очень сильное, кочевало по пустыне, где и так людей не слишком много, поэтому, притока новых рабынь фертильного возраста особо не было. Дмитрий прогуливался по утренней пустыне, потягивая горячий кофе. Ему, честно говоря, уже немного надоела эта возня, работа оказалась не такой уж и интересной, и как плохому менеджеру, только и оставалось, как носиться, как угорелому, и везде затыкать дыры. Он решал одну проблему, а вместо нее тут же появлялись три. Дмитрий снова растолкал сонных людей и собрал небольшую группу на площади. — Братья мои! Господь наш дарит вам еще одну милость, — он с хитрым прищуром осмотрел людей. Он долго размышлял космическими масштабами, квазары и пульсары в его воображении возникали и исчезали миллиардами в одно мгновенье, он молодил и старил свет, добавлял и удалял измерения колеблющихся частиц. Некоторые, послушав немного, стали расходиться: одни — подоить коз, вторые — сходить за водой. Дмитрий заторопился: — В общем, он принял решение: с этого дня и до скончания веков тот, кого родит женщина из нашего племени — будет считаться членом племени. Все замерли, не в силах поверить ушам. — Все все поняли? — Великий пророк! Другими словами, если наши дочери или жены родят от черного, или не дай Бог, от узкоглазого — он тоже будет считаться членом племени? — Ага. Здорово, правда? — То есть, теперь у нас могут быть дети с кожей всех цветов радуги, но все они будут считаться нашими? — Да. — Иными словами, если наших жен возьмут против нашей и их воли, детей уже не придется убивать? — Гуманизм же. Да, на том и порешили. — Но разве не загрязнит ли это нашу священную кровь? — Священную кровь кого? Кто еще не так давно был на положении второго сорта на старой Родине и чьими женщинами пользовались, кто хотел? Я бы мог тебе доказать, что новая система лучше, но ты вряд ли поймешь про митохондриальную ДНК и положительную евгенику. Нет? Вот и разговор закончен. Это был ход в пользу женщин, которые приосанились, и против мужчин, который явно сникли. Если раньше сильный пол всегда мог разыгрывать эту деликатную карту, то теперь все, что появится из чрева женщины племени — автоматически получал партбилет «любимчика Бога». Теперь слабый пол мог вести себя более независимо и активно в интимной сфере, потому, что в любом случае последствия этой активности признавались членами племени. Мужчины скрипели зубами, пытались казуистически как-то истолковать это положение, но у них не особо получалось. Но и этот ход не сильно увеличил численность племени. Дмитрий лежал на шезлонге у бассейна в объятиях двух красоток. Рядом с ним стояла бутылка виски, а также несколько устриц, однако, он не мог найти успокоения, все думал о своих подопечных. Звонко хлопнув ладонью по попе одной из девушек, он поднялся, и обнаженным нырнул в бассейн. Довольно долго Дмитрий провел под водой, красавицы уже начали волноваться, но когда он вынырнул и стал отфыркиваться, как морж, его глаза сияли радостью, потому, что в голову пришла еще одна мысль. Простая, как топор и очень действенная. Даже немного обидно, как она раньше не посетила его разум. Дмитрий снова явился к людям после месячного отсутствия. К своему удовольствию он увидел, что почти у всех женщин на руках были младенцы, то есть, пусть со скрипом, но его программа начинала давать плоды. Но когда эти дети смогут встать в ряды армии? Еще много лет потребуется, а время хождения по кругу в пустыне не так уж и велико. — О, мой народ! — обратился он к собравшимся. Мы стали редки, как трава летом, и не можем выполнить свою миссию. Но я бродил по пустыне и нашел ваших братьев! Это люди из нашего племени, которые ушли после нас! Примите их в свои семьи! Он повернулся, и царственным жестом показал на толпу каких-то местных пастухов, которых нашел только сегодня утром. Они казались совсем уж дикими, и совершенно не понимали, что происходит. Эти люди были какими-то темнокожими и даже физиогномические отличались от них. — Приветствуйте ваших братьев! — О, пророк! — выступил один из старцев, — ты уверен, что это наши братья? Они какие-то… не похожи на нас. Да и на нашем языке не говорят. — Точно, это ваши. Просто, они жили долго в другом месте, и немного забыли язык. Но бог сказал, что это ваш народ и вы должны их принять.